Джулия Уолш - Смертельный пикник
Он повернулся к ней, осторожно убрал с ее лица растрепанные волосы, впервые почувствовал, как нежна ее кожа.
Франческа отдалась его ласкам. Маттео она могла доверять. Он был не таким, как Лука, который все время думал только о своей внешности. Если Луку можно было сравнить с воздушным шариком, то Маттео — с крепким, надежным домом. На него можно было положиться, он придет на помощь, если понадобится. И его она совсем не стеснялась.
Девушка нежно поцеловала его. Маттео ответил на ее чувства…
Их истосковавшиеся по любви и ласке души устремились навстречу друг другу. Поцелуй зажег в душах и телах влюбленных огонь, который заставил их сердца биться от счастья. Франческа сладко застонала, когда юноша осторожно снял с нее майку, а затем быстро разделся сам.
Обнаженные, они лежали, тесно прижавшись друг к друг, забыв о мире вокруг, о грозящих им опасностях. Маттео хотел, чтобы их ласки длились как можно дольше. Кончиками пальцев он нежно водил по плечам, спине, бедрам девушки, едва слышно та стонала от удовольствия.
Маттео страстно поцеловал ее в шею, и тут девушка, положив руку на его бедро, легонько потянула его на себя. Полностью войдя в нее, юноша замер на мгновенье, чувствуя, как волна наслаждения прокатилась по всему его телу. Затем он начал двигаться все быстрее и быстрее, Франческа с закрытыми глазами и чуть приоткрытым ртом лежала под ним, как бы прислушиваясь к тому, что происходило внутри нее.
Наконец, наслаждение парня достигло своего апогея, он застонал и, крепко стиснув в объятьях свою возлюбленную, прижался головой к ее щеке. Франческа счастливо вздохнула и ласково стала гладить его по волосам.
* * *— Встать на якорь! — скомандовал Серджио Деларе одному из своих матросов, когда «Рома стар» заглушила мотор в одной из потайных бухт на острове Манья.
— Так, посмотрим теперь, где тут наши молодые люди, — падре Рикко поднялся с кресла.
Он решил быть здесь — слишком многое было поставлено на карту. Всю жизнь он берег репутацию благонравного пастыря и вот-вот должен был получить заслуженную пенсию. И ни что не должно было этому помешать.
Он последовал за Серджио в надувную лодку, матрос передал им винтовку и пистолет.
— На всякий случай, — ухмыльнулся он и вручил им еще и коробку с патронами.
— Да, — согласился Серджио, — рисковать нам нельзя. Теперь или никогда. Если сегодня дадим маху, нам конец.
Рикко угрюмо кивнул головой.
Тем временем Кармело выбрался из своего укрытия. Ни в коем случае нельзя, чтобы его тут застукали, иначе дядя ему уши надерет. Лучше будет, если падре вообще не узнает, что он был здесь.
Мальчик огляделся. Берег был метрах в двадцати от яхты, до него можно было спокойно добраться вплавь. Недолго думая, Кармело разулся и так же бесшумно, как на пристани в Казанелле, перелез через борт. Тихо соскользнул в воду и поплыл как можно ближе к борту яхты, чтобы сверху его не заметили, затем нырнул, проплыл довольно долго под водой и вынырнул уже рядом с берегом. Схватившись за висевшую над водой ветку ивы, мальчик выбрался на сушу в нескольких метрах от того места, где покачивалась на волнах привязанная оранжевая надувная лодка.
Кармело увидел, как падре и его седовласый спутник стали подниматься в гору. Мальчик последовал за ним, на некотором расстоянии, прячась в прибрежных кустах, чтобы мужчины его не заметили.
Вдруг седой схватил падре за руку, оба замерли на месте, чем-то шокированные, священник перекрестился. Явно они наткнулись на нечто ужасное. Мужчины удивленно посмотрели друг на друга, перебросились парой слов и недоуменно покачали головами. Затем они нагнулись и взялись за что-то руками.
Кармело от изумления раскрыл рот.
Его дядя и седой подняли с травы тело молодого человека с пышными черными кудрями и спрятали его в кустах — так, как будто никто не должен был его найти. Затем отломанной веткой замели следы на песке, чтобы берег выглядел совершенно естественно.
Когда они ушли, мальчик подошел к молодому человеку.
Кудрявый парень был мертв.
Кармело еще никогда не видел мертвецов так близко и таких молодых. Широко раскрытые глаза парня глядели в никуда, рот был полуоткрыт, на горле и шее были видны темные пятна…
Такое Кармело видел только по телевизору. Мать всегда его успокаивала тем, что, мол, артисты просто притворяются мертвыми, а после съемок встают, как ни в чем не бывало.
Но это, черноволосый парень уже не встанет — это было Кармело понятно. Его одновременно обуревали любопытство, ужас и отвращение. Мальчик осторожно потрогал руку мертвеца, она была холодна. В испуге он ее отпустил, и она как камень упала в траву. Кармело быстро отвернулся, и его вырвало.
Однако он быстро взял себя в руки, ему нельзя было потерять дядю и синьора Деларе из виду. То, что они делали что-то незаконное, было мальчику уже ясно. Но ему не терпелось выяснить, что именно.
* * *Во второй половине дня Маттео и Франческа проснулись.
Парень первым открыл глаза, ему показалось, что перед зданием кто-то тихо переговаривается… Он осторожно встал, чтобы не разбудить свою сладко спящую возлюбленную, и на цыпочках подошел к окну и выглянул во двор.
Действительно, в тени большого дерева стояли двое немолодых мужчин — на одном была сутана, на другом, седовласом, — джинсы и пестрая рубашка. Оба смотрели на монастырь и о чем-то говорили.
Как минимум один — тот, что в пестрой рубашке — был вооружен, на его плече висела винтовка, падре держал руку в кармане сутаны, где у него, вероятно, был пистолет…
Тут священник показал рукой на их окно и что-то сказал другому, Маттео не расслышал, что именно. Седой кивнул головой, и оба направились к зданию.
Маттео повернулся к Франческе, которая уже сидела на постели.
— Быстро одевайся! — прошептал молодой человек. — Нам нужно немедленно уходить, сюда кто-то идет!
— Кто? — спросила заспанная девушка.
Но Маттео не стал ей ничего объяснять. Стараясь шуметь как можно меньше, молодые люди отодвинули столы и стулья от двери, вынули палку из дверной ручки. Но в тот момент, когда они уже собрались выйти в коридор, там раздались шаги и голоса.
— Они могут быть только здесь, — говорил мужчина в джинсах, — это единственное пригодное для жилья здание на острове. Хижина совсем развалилась.
— Да, верно, — согласился с ним падре, — они где-то здесь.
С этими словами он повернулся налево и открыл дверь в церковь. Первое, что он увидел, было нечто, накрытое бархатной занавеской. Священник сдернул занавеску с тела Николо и вновь перекрестился.
