Энн Стюарт - Танец теней
«Впрочем, это не имеет значения», — строго напомнил себе Фелан Ромни. Он ведь привез ее в дом вовсе не для того, чтобы соблазнять. Черт его знает, зачем он вообще это сделал! Прихоть, каприз человека, не привыкшего отказывать себе, — и вот еще одна участница маскарада. Добро пожаловать в семью обманщиков! А может быть, он сделал это просто для того, чтобы как-то развеять скуку, которая намного превосходила скуку его брата? Вэл по крайней мере мог иногда повеселиться от души, разыгрывая свою роль перед ничего не понимающими жителями Хэмптон-Реджис. А Фелан был лишен даже этого удовольствия.
Он, пожалуй, не жил так долго на одном месте с тех пор, как достиг совершеннолетия. По крайней мере, на территории Англии. Почти четыре недели в Хэмптон-Реджис! И даже отвлечься не на что, кроме рисования.
Впрочем, выбрать натуру тоже было непросто. Цветы в Англии казались ему какими-то бледными и чересчур ухоженными по сравнению с великолепием тропических растений, а море — серым и скучным по сравнению со средиземноморской лазурью. И в довершение ко всему у него не было женщины с тех самых пор, как он покинул Грецию.
Фелан никогда не был человеком, позволяющим инстинктам управлять собой, но именно сейчас податливое женское тело наверняка скрасило бы его унылые будни. Однако Джулиан Смит — или как там называла себя эта несносная девица? — едва бы помог ему решить эту проблему. Ведь она даже отказывалась признавать себя женщиной — вряд ли ей захотелось бы раздеться, чтобы скрасить его скуку. Фелану приходилось довольствоваться фантазиями, гадая время от времени, не увидит ли он когда-нибудь под ее широкой рубахой плоскую грудь и расплывшуюся талию. Но что-то подсказывало ему, что нет.
Фелан снова посмотрел на девушку. Она пыхтела и отдувалась, перекладывая в другую руку тяжелую корзину. И Фелану вдруг стало жалко ее.
— Ты взвалил на себя слишком много, парень, — стараясь, чтобы в голосе звучала привычная ирония, произнес он.
Джульетта бросила на него взгляд, полный дерзости и достоинства, которые наверняка выдали бы ее, если бы Фелан по-прежнему принимал ее за слугу в гостинице.
— Со мной все прекрасно, — заявила она, поудобнее устраивая на плече мольберт.
Фелан подумал, не отнять ли у нее вещи. Она наверняка будет сопротивляться, и это даст ему возможность дотронуться до нее лишний раз. А впрочем, сейчас для этого было не самое подходящее время.
— Что ж, как хочешь, — равнодушно пожал плечами Фелан. — Да и идти уже недалеко.
— Слава богу, — пробормотала Джульетта, сгибаясь вновь под тяжестью груза.
Она, очевидно, была уверена, что Фелан ничего не услышал, и он усмехнулся про себя. У него был удивительно острый слух — результат долгих странствий по арабским странам, где лишний звук означал иногда жизнь или смерть. Так что он старался не пропустить ни одного.
Девушка явно была не слишком довольна тем, что ее вытащили из дома и нагрузили всяким барахлом. Фелан слышал ее вздохи и недовольное фырканье, видел, как она поскользнулась несколько раз на дорожке к морю, покрытой острыми камнями. Что ж, когда они придут на место, настроение ее вряд ли улучшится…
— Куда мы идем? — наконец спросила она тоном, который, возможно, казался ей самой воплощением почтительной покорности. Фелан же ясно слышал в нем раздражение.
— В очень отдаленное тихое местечко на берегу моря. Оно называется Бухта мертвецов, — ответил Фелан, замедляя шаг: он слышал, что девушка уже задыхается от быстрой ходьбы.
— Очаровательное название! — снова забыв о покорности, дерзко бросила Джульетта.
И снова Фелан улыбнулся одними глазами.
— На этой части побережья жили когда-то люди, промышлявшие грабежом потерпевших крушение кораблей. Ты, конечно, слышал о них. В любом местечке на побережье Англии они появлялись в то или иное время. В тяжелые времена людям приходится пускаться во все тяжкие, чтобы выжить и не дать погибнуть с голоду своим детям.
— Даже если для этого надо заманить корабль на рифы и утопить чужих детей? — нахмурилась Джульетта.
— Боюсь, что так. Впрочем, сомневаюсь, что им нравилось совершать хладнокровные убийства. Их интересовал груз корабля, а не жизни пассажиров.
— Вы думаете, они спасали этих несчастных пассажиров после того, как разбивался о скалы корабль?
Фелан оглянулся и увидел, как она сжимает изо всех сил тонкими руками тяжелую корзину для пикника.
— Я думаю, что они просто добивали их ударом по голове, чтобы не оставалось свидетелей.
День был жаркий, но Джульетта невольно поежилась и тревожно огляделась по сторонам, словно испугавшись, что откуда-то вдруг появятся безжалостные грабители, о которых говорил мистер Рэмси.
— Не волнуйся, — сказал Фелан. — Они перестали заниматься этим около пятидесяти лет назад. И если здесь остался кто-нибудь из их потомков, они такие же законопослушные и богобоязненные создания, как и мы с тобой.
— Не уверена, что это лучшая рекомендация, — пробормотала себе под нос девушка.
— Ну, если говорить обо мне, это, пожалуй, верно. Но вот ты куда консервативней, чем кажется на первый взгляд.
Девушка удивленно взглянула на Фелана:
— А разве я кажусь врагом условностей?
— Ну, не совсем, но…
— Что ж, — резко сказала Джульетта, — вы были бы удивлены, если бы узнали, как обстоят дела на самом деле.
Фелан пожал плечами, продолжая спускаться по узкой тропинке.
— Меня трудно чем-нибудь удивить, юный Джулиан. Я пресыщен жизнью и не представляю, что могло бы поразить меня. Интересно, как ты собираешься это сделать? Доказав мне, что ты — само воплощение консерватизма? Или что, несмотря на твои странноватые манеры, ты настоящий сорвиголова?
— Ни то и ни другое. Я именно такой, каким выгляжу.
— Ну конечно же, парень! — посмеиваясь про себя, воскликнул Фелан. — Я не сомневался в этом ни секунды.
Он услышал, что девушка снова поскользнулась, а в следующую секунду раздался ее сдавленный крик и звук сыплющихся камней. Фелан резко повернулся — и успел как раз вовремя, чтобы поймать ее. Все, что несла Джульетта, разлетелось в разные стороны, а сама она упала ему на руки.
Девушка оказалась довольно тяжелой, и Фелан подумал, что у нее наверняка есть грудь, если она считает нужным потратить время на то, чтобы перетянуть ее какой-то плотной тканью. Хрупкое тело, которое сжимали его руки, было таким мягким — и, черт побери, от нее пахло женщиной! А еще — немного цветами, немного мускусом и немного его любимыми пончиками с корицей, которые так отлично готовила Дульси…
Девушка дрожала, а Фелан не торопился отпустить ее, хотя и знал, что должен это сделать. Но он никогда не был человеком, готовым сделать что-то просто потому, что так надо!
