Валентина Мельникова - Камень любви
Глава 8
— В любой экспедиции камералка — чисто райское местечко! Глянь: прохладно, тихо, не пыльно, вода рядом, в ручье. Словом, сиди, прикасайся к древности, очищай находки и наслаждайся. Разглядывай, сколько душа пожелает, трогай, изучай, мечтай, рассуждай о тщетности бытия и вечности. Тут мелкие мысли в голове не задерживаются, больше на философию тянет.
Анатолий придержал ее под локоть, и они осторожно спустились по ступеням, выложенным плоскими камнями, к большой шатровой палатке, стоявшей на дне неширокой ложбины. Рядом протекал узкий, но бурный ручей. На берегу — несколько пластмассовых тазиков. Возле них сидела на низкой скамеечке маленькая седая женщина и что-то сосредоточенно очищала щеткой, то и дело поднося это что-то к очкам и тщательно рассматривая.
— Ольга Львовна! — окликнул ее Анатолий. — Вот, помощницу вам привел!
Женщина оглянулась, поднялась со скамеечки и, сняв очки, потерла переносицу. Затем близоруко прищурилась.
— Помощница — это хорошо! — обвела Татьяну взглядом. — Первый раз на раскопках?
— Первый, — кивнула Татьяна. — Но я постараюсь не огорчать вас.
Женщина хмыкнула.
— Работа у нас несложная. Керамику моем, кости считаем…
— Таня — профессиональный художник, — Анатолий слегка сжал ее локоть. — Будет зарисовывать находки…
— Прекрасно! — Ольга Львовна скупо улыбнулась. — Художники нам нужны! — И сделала приглашающий жест в сторону палатки. — Добро пожаловать в мои хоромы.
Они вошли в палатку. Спартанская обстановка. Раскладушка. На ней подушка и спальник. В углу — ствол деревца с коротко обрубленными сучьями, на которых висела кое-какая одежда — штормовка, свитер, старые камуфляжные брюки в пятнах. Тут же стояли резиновые сапоги и глубокие калоши с толстыми шерстяными носками. Возле раскладушки — домотканый половичок. В центре — длинный стол, накрытый куском брезента. На нем — рулон полиэтилена, кучки керамики, какие-то железки, покрытые окалиной и ржавчиной, черные наконечники стрел, большая конторская книга и несколько толстых тетрадей с закрученными по углам клеенчатыми обложками. И среди этого нагромождения вещей — стеклянные баночки, в которых пламенели букетики жарков и синих водосборов, расцветившие мертвую натуру. Рядом со столом, в углу, один на другом — с десяток деревянных ящиков и картонных коробок, на стеллажах вдоль стен — тоже коробки, ящики, пластиковые контейнеры с надписями, сделанными черным маркером.
Снимая на ходу резиновые перчатки, Ольга Львовна подошла к столу. Окинула взглядом развалы на брезенте, перевела его на Татьяну.
— Здесь, в камералке, мы обрабатываем то, что подняли из раскопа. Считаем, сортируем, моем, оформляем паспорта, записываем, фотографируем, зарисовываем. Конечно, это касается значительных находок. Мелкий хлам, который не представляет исторической ценности, отправляем в мусор. Те, что достойны изучения, упаковываем и передаем в музей. Там их обработают дальше: часть отправят на реставрацию, а остальные занесут в компьютерную базу данных, присвоят учетные номера, словом, начнется вторая жизнь этих обломков.
— Ольга Львовна одна справляется с уймой работы! — Анатолий обнял ее за плечи. — Что бы я без вас делал?
— Покасправляюсь! И не льсти! — строго посмотрела на него камеральщица. — Я придумаю, как на тебе отыграться!
Она подтянула к себе одну из коробок, достала оттуда пакет из серой бумаги, в которые когда-то упаковывали сахар и крупы, раскрыла его и показала Татьяне керамического барашка.
— Вот, ребенок, видно, потерял, а мы через триста лет нашли. Забавный, правда?
Голос у Ольги Львовны потеплел, она ласково погладила игрушку пальцем.
— Смотрите, совсем не поврежден! Ни трещины, ни скола! Замечательно сделано, с любовью. Возможно, гончар слепил его для своего малыша. Теперь нам нужно понять, кем он был, русским или кыргызом. Для этого будем сравнивать похожие изделия, анализировать…
— Я вам сразу скажу: кыргызское изделие, — Анатолий взял в руки барашка. — Гляньте: характерные узоры по бокам, посадка головы. У кыргызов были свои отменные гончары. И производили не только посуду, но и игрушки.
— Тебе виднее, — сказала Ольга Львовна и, забрав у него барашка, вернула его в пакет. — Вот так ученые делают выводы, порой на одном артефакте. Остальное подгоняют под свою теорию.
— Обижаете, Ольга Львовна, — вспыхнул Анатолий.
— Не о тебе речь, — сухо заметила камеральщица. — Сам знаешь, о ком говорю…
— В семье не без урода, — пожал плечами Анатолий.
— Улов пока небогатый, — продолжала, как ни в чем не бывало, Ольга Львовна, — но со временем, надеюсь, находки валом пойдут, так что работы всем хватит. Вон, вчера какую дуру притащили!
Она кивнула в угол, где стояло нечто большое, с виду тяжелое, отдаленно напоминавшее якорь. Как оказалось, Татьяна не ошиблась.
Заметив ее взгляд, Анатолий пояснил:
— Под утесом, на берегу, скорее всего, располагался причал для судов. Этот якорь ребята вчера случайно обнаружили в песке на отмели, когда купались. За триста лет русло сместилось метров этак на сто к западу, вот он и оказался на поверхности. Только часть лапы была видна.
— Дойдем и до якоря, — усмехнулась краешком губ Ольга Львовна. — Никуда он от нас не денется! — Она потерла маленькие сухие ладони. — Да! А подписывать находки — вообще прекрасное занятие! Тренирует внимательность, учит концентрироваться и, между прочим, вырабатывает хороший уверенный почерк. В общем, куда ни глянь, везде наилучшие условия для совершенствования себя, любимого, и своих навыков.
Она произнесла эти слова откровенно назидательно, с интонациями старого педагога. Татьяна внутренне съежилась.
— У меня хороший почерк. Четкий! — пролепетала она смущенно.
Ольга Львовна смерила ее взглядом из-под очков и перевела его на Анатолия.
— Перстень принес?
— Уже знаете? — усмехнулся Анатолий. — Какая сорока на хвосте доставила?
— Много сорок! И все горластые! — буркнула Ольга Львовна и протянула руку. — Показывай!
Анатолий подал ей пакетик с перстнем. Ольга Львовна осторожно вытряхнула его на ладонь и некоторое время сосредоточенно рассматривала, затем произнесла.
— Занятная вещица! Что ж, зарисуйте! — и посмотрела на Татьяну. — Не тушуйтесь! У завхоза есть раскладушка. Можете поселиться в этой же палатке. Все веселее будет!
— Правда? Я бы хотела… — Татьяна посмотрела на Анатолия. — Бабушка Таис не обидится?
— Главное, чтобы тебе удобно было, — улыбнулся Анатолий. — А вещи твои к вечеру привезут. Правда, — он почесал в затылке, — комаров здесь много, особенно вечером.
