Сьюзен Льюис - Месть
— Этого не может быть после всего, что я вам сделала. Я знаю, что ранила вас, но сейчас я почти ничего не помню об этом. Я была напугана. Я слышала, как плакал ребенок, и я его убила. Я помню, как сделала это. Я бросила его об стену. Но ведь это был ненастоящий ребенок? Это была кукла. Моя кукла. Она была у меня с раннего детства. Это вы мне ее подарили, прежде чем отдать меня чужим людям?
Кирстен, не зная, что ответить, взяла руку Джейн, поднесла ее к губам и поцеловала.
— Мамочка! — сказала Джейн и открыла глаза. — Можно мне называть вас мамочкой?
— Пожалуйста, — улыбнулась Кирстен.
— Я знаю, что вы — не моя мать, но мне так хотелось, чтобы вы были моей матерью. — Она чуть повернула голову. — Когда я поправлюсь, когда мне позволят уйти отсюда, можно я буду снова жить с вами?
— Конечно, — ответила Кирстен. Не говорить же сейчас Джейн о том, что ждет ее, когда она выйдет отсюда.
— А можно я буду делать вид, что вы с Лоренсом — мои родители? Настоящих родителей я не знаю, но они едва ли такие хорошие, как вы.
— Ты всегда будешь членом нашей семьи, — сказала Кирстен.
Джейн вздохнула и снова закрыла глаза.
— Вы знаете, что сказал мне Лоренс? — прошептала она.
— Что же?
— Это секрет. Лоренс поделился со мной секретом.
— Неужели? — Кирстен услышала, с какой гордостью Джейн произнесла это.
— А вы хотите узнать? Наверное, теперь он и вам уже рассказал, но мне он сказал об этом первой. Он собирается просить вас выйти за него замуж!
Кирстен едва не разрыдалась.
— Правда?
Джейн кивнула.
— Это был наш с ним секрет. Не говорите ему, что я вам рассказала, хорошо?
— Не скажу, — пообещала Кирстен, сглотнув комок в горле.
— Вы должны пожениться, если у вас будет ребеночек, — сказала Джейн.
Кирстен взглянула на нее.
— Ведь вы ждете ребенка, да?
— Да, это так.
— Значит, вы уже беременны?
— Да, я беременна, — подтвердила она.
К ее удивлению, на глазах Джейн появились слезы.
— Лоренс хочет, чтобы у Тома был маленький братик или сестричка, и теперь это так и будет. — Она начала плакать, тихо всхлипывая. — Вы станете одной семьей, а я… Что будет со мной, Кирстен? Что они сделают со мной?
— Они ничего с тобой не сделают, — Кирстен прижала ее к себе. — Никто тебя не обидит. Мы сделаем все, чтобы помочь тебе.
— Но я убила двух людей. Меня накажут за это, я знаю. И Лоренс не позволит мне больше видеть Тома, и новорожденного тоже. Он будет бояться, как бы я им чего-нибудь не сделала. Но я не хотела этого делать… Правда не хотела.
— Я знаю, — сказала Кирстен, обнимая ее. — И Лоренс позволит тебе увидеть новорожденного, обещаю. Без тебя наша семья будет неполной, Джейн. Мы будем жить одной семьей: ты, я и малыш. Как тебе это нравится? Втроем?
— А как же Лоренс и Том?
— Лоренс и Том сейчас с Пиппой, где им и положено быть. А ты будешь со мной, где следует быть тебе.
— Но Лоренс и Том должны быть не с Пиппой, а с вами, — возразила Джейн.
— Нет, дорогая. Пиппа — мать Тома, и ему нужно быть с ней.
— А я должна быть с вами, потому что вы — моя мать?
— Если хочешь, так оно и будет.
Джейн молчала так долго, что Кирстен решила, что она снова заснула. Но она вдруг заговорила:
— Кирстен, если Лоренс оставил вас, если он вернулся к Пиппе, вы… Вы не сделаете с ребенком того, что в прошлый раз?
— Нет, — сказала Кирстен. — Я никогда не сделаю этого.
— Это хорошо, потому что мне хочется иметь маленького братика или сестричку. Пиппа даст братика Тому, а вы — мне.
— Правильно. — Кирстен было очень больно слышать эти слова.
Потом Джейн заснула и проспала около двух часов. Проснувшись, она была как в тумане, плохо понимала, где находится, без конца просила Кирстен заставить младенца перестать плакать и звала Лоренса.
— Я хочу моего папочку, — сказала она, когда Кирстен попыталась ее успокоить. — Я не хочу вас, я хочу моего папочку. Он любит меня, он не позволит вам отделаться от меня.
У нее начался озноб, она покрылась испариной, зрачки сузились и Джейн открывала рот, словно беззвучно кричала. Кирстен позвала врача и поняла, что ей лучше уйти. Джейн уже не раз просыпалась в таком состоянии, но сейчас у нее поднялась температура. Она позвонит из дома в больницу, чтобы справиться о состоянии Джейн, а потом найдет ей хорошего психиатра.
Едва переступив порог дома, она поняла, что там побывал Лоренс. Не хватало кое-каких мелочей, туфель, книг на полках, старых джинсов, которые он повесил в ванной. Кирстен посмотрела, нет ли записки, но не найдя ее, поняла, как отчаянно ей хотелось получить от него хоть несколько слов. Может, он оставил ее возле кровати? Она никак не могла собраться с духом, заставить себя подняться по лестнице и увидеть, что опустела его половина гардероба, исчезли бритвенные принадлежности и другие мелочи. Как больно смотреть на постель, в которой они спали вместе, и знать, что он уже никогда не будет там лежать, как больно увидеть, что в комнате Тома нет его вагончиков, картинок и прочих игрушек. Вдруг сердце у нее сжалось: возле телефона Лоренс оставил ключи от дома. Кирстен поняла, что это конец и он не вернется. Конечно, она всегда может найти повод позвонить ему, но в любом случае Кирстен твердо решила не говорить ему о ребенке.
Кирстен подумала о Джейн. Правильно ли она сделала, рассказав об этом ей? Кто знает. Но завтра она попросит ее сохранить это в тайне от Лоренса.
Следует ли ей позвонить Лоренсу и попросить его навестить Джейн? Та уже несколько раз говорила, что хочет его видеть. Кирстен знала, что он пойдет к ней, если она попросит его, но не была готова разговаривать с ним: позвонив ему, она сломалась бы. Дом казался таким пустым, будто Лоренс забрал с собой его душу, и сейчас Кирстен хотелось умолять его вернуться, не заставлять ее смиряться с тем, что они никогда не будут вместе спать, есть, принимать ванну, работать, смеяться и стариться. Пока она не справлялась ни с чувством одиночества, ни с паническим страхом, который то и дело накатывал на нее. Со временем острота утраты пройдет, но прежде всего она не должна думать, что делает сейчас Лоренс. Или, еще того хуже, представлять себе, что он занимается любовью с Пиппой так же, как это бывало с ней. Зачем нужно было подвергать себя таким пыткам?
Сняв пальто, Кирстен решила позвонить Лоренсу утром — может, к тому времени она немного успокоится. Если повезет, то к телефону подойдут Тея или Дон, тогда ей вообще не придется разговаривать с Лоренсом, и она просто передаст ему, что его хочет видеть Джейн. А вдруг он зайдет в больницу, когда она будет там? А если к телефону подойдет Пиппа? А если Том?
