Сьюзен Льюис - Месть
— Поезжай. Я отвезу Тома к родителям и приеду к тебе. В какую больницу вы ее повезете? — спросил он санитара.
— В «Чаринг-кросс».
— О'кей. — Он взглянул на Кирстен. — С тобой будет все в порядке?
— Конечно. Позаботься о Томе. — Что здесь произошло?
— Я расскажу потом, — прошептала Кирстен, и на глаза ее навернулись слезы.
— Не думай сейчас об этом, — сказал Лоренс, целуя ее. — Поезжай в больницу, я скоро буду там.
Дойдя до двери, Кирстен оглянулась.
— Ты виделся с Пиппой? — спросила она, чувствуя что этот вопрос из какой-то другой жизни.
Лоренс кивнул.
— Ну и?..
— После, — Лоренс отвел взгляд.
Когда Лоренс и Кирстен вернулись домой, было уже темно. Врач настаивал, чтобы Кирстен осталась в больнице до утра, но Кирстен отказалась. Она сейчас хотела одного — чтобы Лоренс был рядом, когда она попытается во всем этом разобраться. Во второй половине дня они дали показания полиции. Джейн в это время уже лежала на операционном столе. Теперь ее перевезли в отделение интенсивной терапии. Состояние Джейн оставалось тяжелым. Ковски побывал в больнице, но ни Кирстен, ни Лоренс не осмелились спросить его, что будет с Джейн, когда она поправится.
Родители Джейн так и не появились в больнице, хотя Лоренс позвонил им и сказал, что их дочь оперируют.
— Они удивительно странные люди, — заметила Кирстен, усаживаясь на диван рядом с Лоренсом. Плечо ее было забинтовано, рука на перевязи, порез на губе прихвачен двумя швами, а рана на руке — четырьмя.
— Что это у нее за фантазия, будто мы — ее родители? — спросил Лоренс.
— Ты не догадывался об этом? — Глядя на прожженное пятно на ковре, Кирстен едва верила, что все это произошло только сегодня утром.
— Подумать страшно, что она пережила за все эти годы.
— Поздно говорить об этом, — вздохнула Кирстен, — но помню, как часто я обещала Джейн провести с ней время и не выполняла обещания. Она всегда старалась сделать мне что-нибудь приятное, а я даже никогда не поблагодарила ее как следует. Думаю, все дело в том, что я ее почти не замечала. Джейн была так незаметна, что мы все относились к ее услугам, как к чему-то обычному.
— Знаешь, что мне непонятно? — сказал Лоренс. — Как удавалось Диллис Фишер получать информацию обо всем, что у нас происходит? Кстати, Ковски тебе ничего об этом не говорил?
Кирстен покачала головой. Лоренс подошел к телефону, а Кирстен включила телевизор, желая узнать, что происходило, пока они были в больнице. Сообщалось, что Диллис Фишер предъявлено обвинение в том, что она ввела в заблуждение органы правосудия, а также в преступном подстрекательстве к убийству. Биллу Коэну, главному управляющему выездными съемками, приятелю Джейн, тоже было предъявлено обвинение. Сообщалось также, что с Кирстен сняты все обвинения. Затем показали интервью с Дэрмотом Кемпбелом. Он заявил о своем намерении возбудить судебный иск против Диллис за мошенническое использование его имени. Репортеры показали здание больницы «Чаринг-Кросс», где под надзором полиции находится Джейн Коттл, которая еще не пришла в сознание после операции.
Лоренс застал самый конец репортажа, и Кирстен рассказала ему о том, что он пропустил.
— Горько думать, что единственный роман в жизни Джейн оказался обманом, — сказала Кирстен. — Диллис придется за многое ответить. Как ты думаешь, что с ней теперь будет?
— Готов поклясться, что она постарается выпутаться из этой истории, откупившись большими деньгами.
— Тогда я сделаю все, чтобы помешать этому. Я попрошу Дэрмота Кемпбела помочь мне. Впрочем, то, что происходит с Диллис, не так уж важно, правда? Она всего лишь злобная, неразборчивая в средствах старуха. Ей доставляет удовольствие шумиха, поднятая вокруг нее, но если на свете есть справедливость, она окажется за решеткой. Важнее то, что будет с Джейн. Я чувствую за нее ответственность и хочу позаботиться о том, чтобы ей помогли. Хорошо бы ее не высылали в Америку. Если Джейн заключат в тюрьму здесь, она получит необходимую юридическую помощь, да и мы будем ее навещать.
— Мм-да, — только и произнес Лоренс.
Кирстен удивленно взглянула на него.
— В чем дело? Разве ты не хочешь ей помочь?
— Да, да, конечно, хочу, — сказал он. — Просто…
— Просто что?
— Не знаю. Наверное, у меня голова занята сейчас совсем другими проблемами.
— Боже, — спохватилась Кирстен. — Как я могла забыть? Завтра слушание! Кто это тебе звонил? Хеллерман?
— Нет, моя мать. Том никак не угомонится.
— Может, тебе лучше поехать туда и побыть с ним? Он такого сегодня натерпелся!
— С ним все в порядке, — сказал Лоренс, целуя ее в лоб. — Сейчас важнее всего ты.
— Я хорошо себя чувствую, хотя еще не совсем оправилась от потрясения. Тебе надо подумать о Томе. Если завтра процесс выиграет Пиппа, это, возможно, будет твоя последняя ночь с сыном.
— Не будет.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Кирстен. — Что-нибудь произошло?
— Да, но это может подождать.
— Лучше скажи мне сейчас, — попросила она, и в душе ее шевельнулось дурное предчувствие. Боже, нет, только не сейчас. На сегодня с нее достаточно! — Лоренс, что случилось?
— Я же сказал, что это может подождать.
— Нет, — возразила она. — Скажи сейчас.
— Кирсти, не заставляй меня. Ради твоего же блага…
— О Боже, Лоренс, ты меня пугаешь. Что будет с Томом? Ты сказал, что встречался с Пиппой… Она что-нибудь сказала?
— Она решила, что Том останется в Англии, — Лоренс отвел глаза.
— Но это же чудесно! Разве ты не рад?
— Конечно, рад.
— Но?
— Кирсти, ты ведь знаешь, как сильно я тебя люблю?
— Думала, что знаю. — Она с тревогой посмотрела ему в глаза.
— Боже, не знаю, как сказать тебе это.
— Лоренс, прошу тебя, — прошептала Кирстен, холодея от страха.
— Пиппа согласилась предоставить мне опекунство… Но не совсем так, как мы надеялись.
— Что значит «не совсем так»?
— Она хочет вернуться ко мне.
Кирстен долго смотрела на Лоренса, потрясенная тем, что после всех испытаний, выпавших на их долю, она все равно теряет его. Она осторожно высвободилась из его объятий.
— Ты должен согласиться.
— Мне не следовало говорить тебе об этом, — пробормотал он, — по крайней мере, сегодня.
— Все в порядке, — спокойно сказала Кирстен, понимая, что это далеко не так. — Если это единственная возможность удержать при себе Тома, необходимо пойти на это.
— Я люблю тебя, Кирсти. Я всегда буду любить тебя.
Она через силу улыбнулась.
— Думаю, тебе сейчас лучше уйти.
