Мартина Коул - Леди-киллер
— Так ведь лучше, а, Джорджи, мальчик мой?
Он кивает, не в силах произнести ни слова, и лежит на полу, пока мать ласково не берет его на руки, чтобы отнести на прохладные простыни, пахнущие мыльными хлопьями «Люкс». В заду жгучая боль.
И снова он видит ее улыбку.
— Ты ведь маленький мамочкин солдатик, правда?
Ребенок следит за ней глазами, полными слез, и с тяжким вздохом, с дрожью во всем теле отвечает:
— Да, я маленький мамочкин солдатик.
И тогда она подхватывает его с постели, прижимает к своей пышной груди и осыпает градом поцелуев.
Все эти сцены проплывали перед Джорджем, будто на экране. Он закрыл глаза, но мать не уходила!
Она никогда никуда не уходила.
По субботам Джордж оставался в доме один. Тщательно вымыв и убрав после завтрака посуду, он поставил на плиту чайник, а сам сбегал в сарай и принес оттуда свои журналы.
Устроившись поудобнее за кухонным столом, Джордж открыл тот журнал, что лежал сверху, и, как только начал смотреть картинки, испытал острое наслаждение.
Скоро у него будет альбом своих собственных жертв, а не какого-нибудь там Питера Сатклиффа, известного убийцы. Лиха беда — начало!
Джордж, попивая чай, принялся читать подписи под картинками, хотя знал их давно наизусть. Посмотрел на часы, скоро ленч, но до возвращения Илэйн еще несколько часов, и он успеет насладиться своим любимым видеофильмом. Джордж даже сжал кулаки от восторга. Вот уж повезло так повезло.
Он один во всем доме. Тишина!
Джордж отнес журналы в сарай, вернулся в дом, заперся изнутри на замок, задернул занавески в комнате, окнами на улицу, отключил телефон и вставил в плейер кассету с фильмом.
Перед глазами замелькали кадры, и Джордж расслабился.
Девица в видеофильме была вылитая Джералдин О’Лири, а самый агрессивный из мужчин — ну просто его собственная копия.
Они сами этого хотят! Еще как хотят! Шлендрают повсюду, намазанные, надушенные! Сопливые девчонки и те туда же. Он знает их как облупленных.
В возбуждении Джордж часто-часто заморгал.
Сколько фильмов он видел о школьницах, но в жизни они еще хуже! С малолетства — шлюхи, все, от первой до последней! О, он насмотрелся на них, когда прогуливался возле школы! Голые ноги, груди под формой колышутся. Он знает всю подноготную женщин. Они готовы на все, сдохнуть готовы, только бы трахнуться! Ну ничего, он им покажет, пока окончательно не состарился. Пусть знают!
Джордж уставился на экран: вот она, сука, концы отдала! Что же, пожалуй, это самый лучший кадр.
Он улыбнулся.
Детектив-сержант Аманда Докинс принесла Кэйт кофе.
— Спасибо, это поможет мне продержаться.
Аманда сочувственно улыбнулась:
— Вы выглядите совершенно разбитой!
— Да, и чувствую себя отвратительно, — кивнула Кэйт. — Ночью я плохо спала, а нынешний день ничуть не лучше вчерашнего.
Аманда опустилась на стул рядом с ней.
— Надеюсь, мы получим нужную информацию, когда обойдем все дома. Беда лишь в том, что часто сосед пытается оговорить соседа, если имеет на него зуб.
— Это я знаю. И все-таки в этой болтовне всегда найдется что-то стоящее, за что можно уцепиться.
— Пейте ваш кофе, мэм, а то остынет.
Кэйт улыбнулась:
— Зови меня Кэйт. Вчера я просто сорвалась, такое со мной впервые, не выдержала наглости этих негодяев. — И она махнула рукой в сторону сотрудников ЦБР. — Всех их, черт побери, прямо-таки распирает от высокомерия, они, видите ли, самые умные! Ну так вот: впредь я не потерплю пренебрежительного к себе отношения. Панибратство не сработало!
Аманда усмехнулась, показав неровные, но белоснежные зубы:
— Они бесятся, потому что над ними поставили женщину. Такого еще не бывало.
Кэйт отпила кофе.
— Могу я тебя кое о чем попросить, Аманда?
Девушка кивнула, но на лицо набежала тень: что-то в тоне Кэйт ее насторожило.
— Пусть думают что хотят, мне плевать! Но если только попробуют снова поднять хвост, я выведу их из расследования! А тебя я просила бы не придавать значения слухам. Поняла, что я имею в виду?
Аманда хихикнула:
— Еще бы не понять, мэм.
— Кэйт.
— Прошу прощения, Кэйт.
— Да, так лучше. Ну а теперь давай займемся анализом преступления. Это убийство — только начало, сейчас преступник готовит главный спектакль. И необходимо ему помешать.
Тревога Кэйт передалась ее молодой помощнице, и Аманда была рада, что ей предстоит работать с начальницей, а не с кем-либо из офицеров-мужчин.
Детектив-сержант Спенсер, наблюдавший за Кэйт и Амандой, со вздохом ткнул локтем в бок своего приятеля, детектива-сержанта Уиллиса, и кивнул в сторону женщин:
— Взгляни-ка, похоже, они спелись. Эти «куколки-сестрички»! — В тоне его звучало презрение.
Уиллис раздраженно мотнул головой.
— Да умолкни ты, Бога ради! Ведь ей поручили вести это дело! Давай лучше постараемся изловить проклятого психа, чтобы не разгуливал на свободе.
У Спенсера вытянулось лицо.
— Особенно ты постараешься, с твоим опытом ловли магазинных воришек и хулиганов. Да?
Уиллис покраснел: он лишь недавно стал детективом-сержантом, и это было его первое настоящее дело. Но никто из коллег, кроме Спенсера, об этом никогда не упоминал. Впрочем, чего ждать от Спенсера? Самый тупой и ехидный во всем подразделении, упрямый как осел!
— Что ж, Спенсер, спасибо за шпильку! По-твоему, всем следует работать по твоей указке, а сотрудничать друг с другом вообще ни к чему! Подумаешь, какой-то убийца, мелкий бездельник, а мы тут все на бровях стоим, ищем его! Прямо с ног сбились.
Спенсер почувствовал себя оскорбленным, будто ему врезали по физиономии.
— Ах ты сопляк!
Уиллис ухмыльнулся:
— А ты — жалкий старый говнюк! Так и подохнешь сержантом. Ни на ступеньку не поднимешься! Почему? Подумай, может, поймешь!
И Уиллис ушел, оставив Спенсера в ярости, с разинутым ртом. Недаром говорят: «Правда глаза колет». Это было излюбленное выражение Спенсера, и он часто его повторял. Слишком часто. Только другим, не себе.
Немного поостыв, Спенсер заставил себя вернуться к делу об убийстве и стал внимательно рассматривать фотографию Джералдин О’Лири, увеличенную и прикрепленную к стене.
Она была сделана в морге: безжизненное лицо с перебитым носом. Рядом с этой фотографией — другая, поменьше, сделанная ее мужем за несколько месяцев до убийства. На ней Джералдин широко улыбается, в уголках глаз собрались морщинки. Такая красивая, молодая! Спенсера передернуло. В одном Уиллис прав: преступника надо поймать. И чем скорее, тем лучше. Чтобы еще не натворил дел.
