Светлана Демидова - Милое коварство
– Ну, наконец-то открыла! – гаркнула Лидия Гавриловна, вихрем ворвавшись в прихожую. – А то я уж было подумала, не руки ли ты на себя наложила! Фу-у-у-у… Ты не представляешь… Всю дорогу бежала…
На ящик для обуви, на котором обожал сидеть Леха Мосин, она сбросила свое пальто. Мощную фигуру математички плотно облегал короткий фланелевый халатик интенсивно фиолетового цвета, перевязанный пояском от другой одежды, ярко-зеленым в желтый горошек. Под халат были надеты видавшие виды, вытянувшиеся на коленях ярко-бирюзовые леггинсы. Скорее всего, Лидия Гавриловна натянула на ноги то, что первым попалось под руки.
– Аня, а ты ничего не перепутала? – вкрадчиво спросила она.
– Что я могла перепутать? – буркнула Анна Сергеевна.
– Ну-у-у… в том смысле, что Толик твой… того… этого…
Анна Сергеевна протянула ей записку, которую так и комкала в руках.
Разгладив ее на мощном колене, Лидия Гавриловна прочитала написанное вполголоса вслух и заявила:
– Так! Только не паниковать! В сущности, ничего плохого не случилось! А даже наоборот!
У Анны Сергеевны на лице отобразилось абсолютное непонимание. Потащив подругу из коридора в комнату, Лидия Гавриловна приказала:
– Вот только не надо делать мне такого лица! Уж я-то знаю, кто такой твой Толик! Свалил – и слава богу! Он же на тебе паразитировал, инженер занюханный! Ты почти две ставки волокла, да кружки, да репетиторство! А он? Как ни приду, он все у телевизора храпит, газеткой прикрывшись.
– Ну… Лида… он же уставал… – бесстрастно возразила Анна Сергеевна.
– А ты? Ты не уставала?! Да еще как уставала!!! А он небось за всю жизнь за собой тарелки не вымыл?
– Нет… ну почему… Он ведро выносил… регулярно… Я даже не напоминала…
– Ведро! – презрительно провозгласила Лидия Гавриловна. – Сам он… натуральное ведро! И глаза у него… алюминиевые!!! Я же знаю, зачем ты за него замуж вышла!
– Зачем? – испуганно спросила Анна Сергеевна.
– Затем чтобы от Димки Артемова спрятаться! Дура!
По вмиг закаменевшему лицу Анны Сергеевны потекли слезы.
Лидия Гавриловна усадила подругу на диван, ласково обняла за голое плечо и сказала:
– Анька! А может, все к лучшему, а? – Она оглядела квартиру и спросила: – Кстати, где твой герой-любовник?
– Какой еще любовник? – сквозь слезы выдавила из себя Анна Сергеевна.
– Какой-какой… Игореха, спрашиваю, где?
– А-а-а… Игорь… Он на лыжной базе… Уехал на три дня.
– С Наташкой?
– Сказал, что с Лехой.
– И ты веришь! – Лидия Гавриловна всплеснула руками. – Ой, гляди, Анька, принесут они тебе в подоле! А Кирюшка где?
– Попросился у бабушки неделю пожить, – вытирая кулаком слезы, ответила Анна Сергеевна.
– Нет, ты гляди, как все хорошо устраивается! Ты столько лет наступала на горло собственной песне, а теперь и муж сам свалил, и хата свободна, и от детей прятаться не надо! Хочешь, я Димке позвоню?
– Лида!!! – встрепенулась Анна Сергеевна, у которой мгновенно высохли слезы. – Что ты такое говоришь? От меня только что муж ушел, а ты!!!
– Так не умер же! – опять хохотнула Лидия Гавриловна. – К тому же, ты меня прости, конечно, но не под кустом же он собрался ночевать! К какому-нибудь боку обязательно прислонится!
– Лида!!! – еще истеричнее крикнула Анна Сергеевна.
Рациональный математик остановила ее жестом и спокойно сказала:
– Не кричи. Давай взглянем правде в глаза: ты своего подлеца Корабельникова терпела, пока… разумеется, только с твоей точки зрения… была в том нужда. Ну а теперь-то, когда он сам от тебя отказался, какого рожна прикидываться? Зовем Димку, и он утешает тебя здоровым, задорным и юным сексом!
– Что ты несешь?! – задохнулась от возмущения Анна Сергеевна. – Каким еще сексом? И почему юным? Ему уже больше тридцати пяти!
– Хорошо! Слово «юным» беру назад, зато здоровым и задорным – остается!
Анна Сергеевна удрученно замолчала.
Лидия Гавриловна развернула ее за поникшие плечи к себе и, пристально глядя в глаза, произнесла очень четко, так, как объясняла на уроках геометрические теоремы:
– Вот если ты мне сейчас же поклянешься на Библии, что никогда не видела эротических снов с участием Артемова, то я больше никогда о нем не заговорю! Ну! Клянись! – И Лидия Гавриловна сняла с полки и положила на журнальный столик яркое издание детской Библии.
Анна Сергеевна продолжала упорно молчать с самым несчастным выражением густо покрасневшего лица.
– Вот! Что и требовалось доказать! – провозгласила Лидия Гавриловна и с победным видом скрестила руки на могучей груди.
Анна Сергеевна заерзала на диване, пытаясь на что-то решиться, потом подняла на подругу глаза и тихо сказала:
– Ничего не выйдет, понимаешь…
– Не понимаю! Почему вдруг не выйдет! Да Димке стоит только свистнуть!
– Дело в том, Лида… что как раз сегодня я сказала ему окончательное «нет»…
– Ага! Прямо последнее триста тридцать третье китайское предупреждение!
– Зря ты… – пролепетала Анна Сергеевна и разрыдалась. Ей было жалко Анатолия, которого всякая другая женщина может неправильно понять, как его совершенно не понимает и не принимает Лидия Гавриловна. Она жалела детей, которые страшно огорчатся, когда узнают, что отец от них ушел. Ей было жаль Диму, которого она напрасно прогнала. Ну почему все получилось именно так, а не иначе?!! Почему он пришел к ней за окончательным ответом именно сегодня?!! Почему не завтра?! Завтра она могла бы все решить по-другому… Она обязательно все решила бы по-другому… Если уж Анатолий ушел сам, то и она вправе…
– Да не реви ты, Ань! – с большим сочувствием в голосе проговорила Лидия Гавриловна. – Если тебе не нравится, когда с тобой говорят с юмором, так я могу и совершенно серьезно. Артемов любит тебя. Это ясно, как дважды два. И на твое «окончательное „нет“» он с большим удовольствием наплюет! Уж поверь! Давай я ему все-таки позвоню, расскажу, что да как…
Анна Сергеевна шумно высморкалась и насморочно прогнусавила:
– Лида, я не могу так вот… сразу. Мне надо подумать…
– Вот это уже совершенно другой разговор! – удовлетворенно заметила Лидия Гавриловна и встала с дивана. – Ладно, я пока пошла. Мишка там, наверно, с ума сходит. Я выскочила из дома, как ошпаренная кошка. А ты, Ань, думай! И чтобы завтра выдала решение, пока Игорехи дома нет! И Кирюшки тоже!
На следующее утро питерские улицы, которые вчера вечером истекали подтаявшим снегом, опять заморозило. Тротуары покрылись коркой льда, и Анна Сергеевна по дороге на остановку несколько раз упала. Хорошо, что с ней на этот раз не было пакетов с тетрадями, а то все помяла бы. Придется, конечно, объясняться с десятиклассниками, почему не проверила их зачетную работу. Ну ничего… Они же знают, что вчера по школе прошли родительские собрания и учителя освободились поздно.
