Виолетта Якунина - Разлюбившему смерть
– Теперь пошли спать, – сказала Дашка. – Дело сделано. Любовь была недолгой, расстанемся без слез.
– Ура! Прощайте, мальчики! – сказала Зайка и тут же добавила: – Надеюсь, Дашка, это была шутка?
– О господи, Зайка! – закатила глаза Дашка.
– Неудивительно, что от нас мужики бегут во все стороны, – мрачным тоном сказала Регина. – Зайка, только ты могла колдовать всерьез!
И все облегченно засмеялись. Но тут прогремел гром, да так звучно, что даже стекла в окнах задребезжали.
– О господи! Что это?! – ахнула Аленка, хватаясь за сердце.
– «А по темному лесу идет сатана, он собирает заблудшие души», – пропела Регина.
– Я сейчас описаюсь, – призналась Зайка дрожащим голосом.
– Это гроза, обычная гроза, понятно? И все, хватит дебатов на сегодня, идемте все спать, – сказала Дашка. – Я едва на ногах стою!
– А со стола убрать? – спросила Светка.
И было неясно, то ли она говорила о еде, брошенной на веранде, то ли о ритуальных атрибутах их колдовского шабаша.
– Завтра уберем, – отмахнулась Дашка и зевнула так, что чуть челюсть не вывернула.
Гостьи разбрелись по комнатам. Аленке с Региной досталась спальня с двухместной кроватью.
– Слушай, – умащиваясь поудобнее, спросила Аленка, – а вот если твой Пашка возьмет и помрет из-за этого колдовства, ты не почувствуешь себя виноватой? Он же все-таки отец твоих детей.
– Уверяю тебя, чтобы умертвить Пашку, одного только колдовства маловато, – усмехнулась Регина. – Знаешь, случись – не дай бог! – атомная война, так выживут после нее только тараканы и Павел Сергеевич. Это я тебе рупь за сто даю!
– А я вот что подумала, если Мишка нашел мне замену – пусть себе живет! Это даже хорошо, что он ее нашел сейчас, пока мне еще тридцать и я в тираж не вышла. Сама я от него отказаться не в силах, а Артемке отец нужен! Глядишь, я и оклемаюсь после Микаэля и кого-то другого найду. Говорят же, свято место пусто не бывает.
– Найдешь, найдешь, – сонно пробормотала Регина, – обязательно найдешь. Ты же у нас красавица и умница… И Артемка твой вундеркинд…
Дождь мерно стучал по старой черепичной крыше, отплясывал джигу на железных отливах, шуршал в листве вишневого сада. Под него было так сладко спать! В открытые окна, затянутые сеткой, тянуло прохладой и сладкой влагой летнего дождя. Подружки одна за другой отдавались объятиям Морфея, укутавшись в мягкие пледы. И только Зайка крутилась на кровати в детской спальне. При ее росте в сто шестьдесят сантиметров, ей неизменно доставались самые маленькие и узкие спальные места. Но сегодня ей мешала спать не теснота, а совесть.
В конце концов, она не выдержала и побрела в гостиную. Она хотела еще раз почитать эту странную книгу, каким-то непонятным образом попавшую в библиотеку Дашкиных предков. Зайка хотела удостовериться, что все это – чистейшей воды фикция. Гореть в геенне огненной из-за погубленной души Васи-импотента ей не хотелось. А ведь всем известно, что всякое зло подчиняется закону бумеранга.
Она включила торшер, взяла со стола ведьминское пособие и уселась в кресло. Книга была издана в 1829 году, ровно за сто пятьдесят лет до рождения самой Зайки. Переплет, листы с текстом, шрифт, качество бумаги – все говорило о подлинности издания. В аннотации было сказано, что все рецепты зелий и все тексты заклинаний собраны из различных источников, но их действенность подтверждена самыми известными знахарками и магами. Имена колдунов Зайке ни о чем не сказали, но начало ей не понравилось.
– Вот черт! – с тоской воскликнула Зайка.
– Где? – спросил голос из темноты.
Зайка хотела было закричать, но не смогла, схватилась за сердце и засипела.
– Что с тобой? Не спится? – спросила Светка, выйдя на свет.
Зайка замахнулась на нее книжкой.
– Чтоб тебя! – простонала она. – Я чуть от страха не каюкнулась!
– У меня голова что-то трещит, иду за аспирином. Так отчего ты не спишь, Зайка?
– Совесть мучает! Я вот думаю: помрет мой Васюня, а мне потом в аду гореть, – призналась Зайка. – И потом, он же и правда меня любит, заботится обо мне и о маме… Я же как сыр в масле катаюсь, забыла, что это такое – работать от зари до зари, как по ученикам бегать, перед директрисой унижаться, одежду в секонд-хендах покупать, чтобы на лекарства маме отложить…
– Да, Зайка, ты в своем репертуаре – сначала ноешь, потом скулишь, – сказала Светка. – Ты же всем уши прожужжала, что твой Вася – подлец! Он же твоего любовничка чуть до смерти не забил и тебя саму до паранойи довел: тебе повсюду шпики чудятся. Ты же живешь в золотой клетке и задыхаешься, секса нет, а ребеночка хочется! Смелости самой уйти от него у тебя нету. Да и не отпустит он тебя подобру-поздорову. Ты, Зайка, сама разберись, что тебе от жизни надо!
– Да ну тебя, Светка! У тебя всегда есть только черное и белое. Да, Вася меня тиранит, он одной рукой дает, другой отбирает. И я сама не знаю, чего мне хочется больше: чтобы так было всегда или чтобы в какой-то момент закончилось? Но убить его ради своей свободы я не могу. Понятно?
– Можешь. Уже убила! – рявкнула Светка и потопала в кухню, за аспирином.
Ее всегда раздражала манера Зайки жить в двух измерениях сразу. И пусть подруги ее считали махровой максималисткой, но так, по ее мнению, было честнее. Не нравится тебе жить с мужиком – разводись, любишь – люби, не любишь – так и скажи. Зачем все еще больше усложнять, когда и так в жизни сложностей хватает?
– Жестокая! – крикнула ей вслед Зайка. – Ты просто жестокая!
Глава 6
На другое утро после колдовства
А наутро было похмелье. Все участницы попойки ползали по даче, как мухи после газовой атаки. И как всегда за ними ухаживала Алена. Свежая и бодрая, она проснулась раньше всех, перемыла посуду, сварила кофе, приготовила апельсиновый фреш и вручала каждой проснувшейся подружке по стакану и того, и другого напитка.
– Нет, ну зачем было так напиваться? – сокрушалась Регина.
Ее короткие черные волосы, обычно стильно уложенные, торчали дыбом на макушке, а немного заживший фингал делал ее похожей на горькую пьяницу.
– Ну и что изменилось после этой текилы? – спросила она. – Только стало еще хуже. Голова не знает, куда ей деваться!
– А ты опохмелись, – посоветовала Светка, выходя в кухню вслед за ней.
– Боже избави! Я уж как-нибудь на кофе и соке продержусь.
– Ну держись!
Тут в кухню вползла по стенке Дашка, держась обеими руками за голову.
– Не могу вам сказать «доброе утро», поэтому – всем привет!
Она плюхнулась на стул и стала прихлебывать по очереди кофе и сок.
– Аленка, ты – прелесть, – простонала наконец она. – А где Зайка?
