Irene - Умри красиво
— О! А спорим, я успею ухватиться за поручень? — Алиса остановилась перед пологим асфальтированным спуском к площадке над водой. — И не упаду…
Мы со Стасом мгновенно переглянулись, его глаза стали огромными от испуга. Наша подруга повернулась, игриво закусив нижнюю губу, и провела пальцами по волосам, убрав с лица черную шелковую волну. Ее взгляд стал лукавым, как у ребенка, и в ту секунду я уже была уверена, что она ни за что не откажется от своей рискованной шалости.
— Не надо! — Мы со Стасом одновременно вскочили с лавки. — Хочешь искупаться?!
— Ю-ху!
Алиса, оттолкнувшись, скользнула вниз.
Когда-то эта полуразрушенная площадка была, наверное, местом встречи влюбленных — но сейчас вместо портика над водой зияла дыра. Надо отдать Алисе должное — реакция у подруги действительно была прекрасной. Она цепко ухватилась за оставшийся кусок железного поручня как раз в тот момент, когда ее тело под силой инерции уже готово было сорваться в воду.
Я скатилась следом за ней, повторив сумасшедший трюк, и с перепуга захватила в такие крепкие объятия, что чуть не сломала ей ребра.
— Дура… что ж ты творишь?!
Алиса закинула голову назад и засмеялась. Я даже через одежду слышала, как сильно, буквально вырываясь из груди, стучит ее сердце. Ее щеки опять стали белыми, как мел, но когда наши взгляды встретились, в янтарно-карих глазах засиял странный, мерцающий блеск. Алиса прижалась лбом к моему лбу и шепнула:
— Это того стоило.
Стас, скинувший ролики еще наверху, сбежал к нам в одних носках.
— Твою мать… — тихо выругался он и, схватив Алису за капюшон, рванул к себе. — Смотри!
Мы втроем наклонились вперед, и в ту же секунду мне стало дурно.
Прямо под площадкой из мутной зеленой воды, как тростник, торчала ржавая арматура.
— Ты хоть понимаешь… — начал Стас, но не договорил. Мы повернулись к Алисе и замерли.
Она улыбалась.
Глава 4
Осень — настоящая, с дождями, безжалостно обрывающими скрюченные оранжевые листья, — вихрем налетела на город в середине октября и теперь не обещала покинуть нас. Со второго этажа нашего корпуса был виден широкий проспект, по которому лениво ползли мокрые синие троллейбусы, а вместо людей на остановках виднелись только маленькие парашютики разных цветов — черные, серые, в клеточку, и даже один ярко-лимонный. Я невольно улыбнулась — должно быть, под ним даже в такую отвратительную промозглую погоду было тепло.
Внезапный порыв ветра рванул «радостный» зонтик вверх, вывернув его наизнанку. Наверное, девушка вскрикнула, изо всех сил потянув его назад к себе. Да… уют и солнце в дождливый день стоят в нашем мире слишком дорого. И некоторым, чтобы осознать это, приходится его потерять.
Доказательств против Ольги не было практически никаких, насколько я могла судить по рассказам Светы, которая продолжала следить за событиями и периодически ходила проведывать несчастную девчонку в СИЗО. Единственное, чем располагало следствие, — это притянутый за уши мотив — убийство на почве ревности, и отсутствие у нее более-менее надежного алиби. В день ареста Оля говорила, что остаток ночи после концерта провела у себя в комнате в общежитии, но потом, скорее всего, от испуга, зачем-то стала утверждать, что на самом деле все время находилась на берегу озера в полном одиночестве, расстроенная очередной изменой любимого Валеры. Подтвердить ни ту, ни другую версию никто не мог.
Как бы то ни было, других идей у следователей не нашлось. На шее убитого Конькова был серебряный крестик, на пальцах — кольца, в кармане джинсов — несколько свернутых купюр. Поначалу запропастившийся айфон нашли позже на тумбочке в общажной комнате его друга, откуда, судя по всему, музыкант и отправился на свою последнюю прогулку. Так что версия с ограблением выглядела почти невероятной.
Я зевнула. Все-таки, мрачные серые небеса, крупные капли, разбивающиеся о стекло с глухим звуком, и надвигающиеся сумерки никак не способствовали особой бодрости.
— Зайка! Вот ты где… Я тебя потеряла.
Я вздрогнула. Ко мне с двух сторон одновременно подошли Алиса и Светка, как тайные агенты при исполнении, разве что без защитных очков.
— Да, раздумываю, чем бы заняться до следующей пары. У нас сейчас окно.
— О, ну, тут все просто. Кафе на первом этаже, — уверенно заявила Света. — А я пойду, у нас сейчас Абажуров…
Она бодро кивнула, хоть выражение ее лица свидетельствовало вовсе не о радостном предвкушении встречи с прекрасным, и уже намеревалась отправиться к двадцать третьей аудитории, как тут же замерла, не сделав и шага.
— Он на меня посмотрел?!
Мы с Алисой удивленно переглянулись.
— Кто?
Щеки Светки тут же залила краска, даже веснушки стали бледнее. Она отвернулась к окну.
— Ну… тот парень из вашей группы.
— Какой еще парень? — Алиса недовольно нахмурилась. — Ты о ком вообще?
Я вытянула шею, внимательно разглядывая темные недра коридора, в котором скрылся таинственный прекрасный принц.
— Точно из нашей?
— Да точно! Я его в первый же день заприметила: помню, бегу на пару, опаздываю, где аудитория — фиг поймешь, сплошные лестницы… И тут ОН! Мы буквально столкнулись на входе, — она, порхая где-то в своих сладостных воспоминаниях, счастливо улыбнулась. — Пришлось сесть вместе, другие парты были заняты. Но так и не познакомились толком. Но он почему-то совсем неконтактный. А, черт, вот он назад идет!
Мимо нас размашистой походкой продефилировал тот самый загадочный молчун, на которого обратил мое внимание Стас в самом начале семестра. Несмотря на то, что мы учились вместе уже больше месяца, я до сих пор не запомнила его имя. Собственно, чего лукавить: я вообще практически не замечала его… и, похоже, не я одна.
— Не пойму ажиотажа, — Алиса чуть склонила голову набок, оценивая заинтересовавший Светку объект. — Самый обычный чувак.
— Саша. Его зовут Саша, вспомнила, — я довольно улыбнулась. — И чем это он тебя так зацепил?
В больших серых глазах Светки вспыхнула обида.
— Да ладно… Такой мальчик! Он еще и волейболист, талант, мне девчонки рассказывали! Вы какие-то странные.
Я недоуменно подняла плечи.
— Ну, фигура у него красивая…
— И задница. Ты забыла про задницу, — проворковала мне на ухо Алиса, мы переглянулись и одновременно захохотали. Она подставила ладонь, и я хлопнула по ней. — Да уж, фигура, пожалуй, его единственный козырь.
Светка скрестила руки на груди, возмущенно задрав вверх свой маленький курносый носик.
— Девочки, ужас! На самом деле, это не так важно. Меня вот больше интересует, почему он такой замкнутый… А вы зациклены на внешности!
