Клэр Бреттонс - С вечера до полудня
— Вижу, вы заняты, так что я, пожалуй, вернусь позже. — Она кивнула Кэтрин через плечо.
— Конечно. — Та не удосужилась проводить ее даже взглядом.
Не оглядываясь на Гордона, Габриела открыла дверь. Она знала, что он последует за ней, хотя бы для того, чтобы позлорадствовать на ее счет. А пока что ей надо было обдумать, насколько она может посвящать его в дело и в свои планы. У него есть какие-то личные причины принимать участие в этом расследовании. И пока она их не знает, можно ли рисковать? Можно ли полностью открываться перед ним?
Гордон и Кэтрин засмеялись над чем-то. Звуки их смеха словно полоснули Габриелу ножом по сердцу. Она захлопнула за собой дверь и пулей вылетела под дождь.
Снова она оказалась наедине со своей тревогой и страхом. Стоя на темном тротуаре, она с тоской смотрела на ярко освещенные окна офиса. Ведь Гордон обязательно выйдет вслед за ней, не так ли?
— Ну как, раздобыли? — спросил он.
— Вот. — Она похлопала по спрятанной под плащом книге. — Теперь нам нужен телефон.
— У меня в машине. — Он показал налево. — Вон там.
Габриела скользнула в «порше». Здесь приятно пахло кожей и слабо улавливался аромат мужского одеколона, от которого у нее екнуло сердце. Она приоткрыла окно и начала листать книгу. Гордон сел рядом с ней. Машина, казалось, съежилась. Владельцем того покосившегося дома значился некий Вильям Лоренс. Однако его телефона в справочнике не оказалось. Записав в свою рабочую книжку его имя, Габриела принялась методично переписывать имена и телефонные номера его соседей.
Гордон с каким-то странным выражением лица протянул ей телефон. Она позвонила Шелтону и была приятно удивлена тем, что он сразу же откликнулся.
— Привет, это я, Габи.
— С тобой все в порядке?
Тревожится.
— Конечно, — ответила она самым беззаботным тоном, надеясь, что Гордон ничего не поймет. Он-то не знал, что и Шелтон тоже сомневается, было ли похищение, а ей совсем не улыбалось рассказывать Гордону об этом. — Можешь проверить для меня Вильяма Лоренса? — Габриела продиктовала имя и адрес.
— Не вешай трубку.
Она слышала, как постукивают ящички картотеки. Гордон неотрывно наблюдал за ней — с тем же неослабевающим вниманием, что и десять минут назад за Кэтрин. От этого взгляда она чувствовала себя весьма неуютно — словно какой-то редкостный микроб под микроскопом. Но гордость не позволяла ей попросить его не глазеть на нее так.
Шелтон снова взял трубку.
— Лоренс, правильно?
Габриела сверилась с указателем.
— Да.
— На него у нас ничего нет. Даже штрафа за неправильную парковку.
— Спасибо. Созвонимся позже.
— На него ничего нет, так? — спросил Гордон.
Ох, как бы ей хотелось опровергнуть его догадку.
— Не вешайте нос раньше времени, — успокоил он.
Она задумчиво изучала список соседей Лоренса. Хильда Андерсон. У Габриелы появилось хорошее предчувствие. Судя по номеру, дом Хильды должен располагаться сразу за домом Лоренса, на Шестнадцатой авеню. Решившись, она набрала номер.
Ей ответил голос пожилой женщины.
— Добрый вечер.
— Хильда Андерсон? — Габриела уловила беспокойство собеседницы. Та не привыкла, чтобы ей звонили после наступления темноты. А гроза еще усиливала ее нервозность.
— Кто это?
— Мы никогда не встречались, миссис Андерсон. Меня зовут Габриела Вудс.
Прикрыв глаза, Габриела мысленным взором увидела распятие, висящее на стене у женщины в комнате. Хотя старинную мебель кое-где покрывал слой пыли, распятие было начищено до блеска, на нем не было ни единой пылинки. Хильде можно было довериться.
— Нам с партнером нужно поговорить с вами об одном очень важном деле. Оно касается вашего соседа, Вильяма Лоренса. Нам неудобно затруднять вас, но дело и вправду очень важное. Нельзя ли нам — моему партнеру Гордону Сазерленду, он, кстати, частный детектив, и мне — приехать к вам прямо сейчас?
— Гордон Сазерленд? — переспросила Хильда. — Он часом не родственник Рейнера Сазерленда, полицейского?
Габриела взглянула на своего спутника.
— Его сын.
Голос Хильды смягчился.
— Что ж, я знала Рейнера более двадцати лет. Конечно, сейчас я уже на пенсии, но раньше работала в прачечной. Как-то ночью один воришка обчистил мою квартиру, вот полиция и прислала Рейнера. Представляете, он нашел этого воришку. Ну и потом он время от времени заходил узнать как дела. — Хильда перевела дух. — Слишком уж он был скрытен, но все равно человек очень порядочный, любой вам скажет. Ох, когда я прочла в газете, что он умер, так прямо сердце остановилось. Подумать только, взяли и застрелили!
Габриела чуть не выронила из рук трубку. Неужели Рейнер стал жертвой похищения? И поэтому Гордон и принял участие в деле?
— Приезжайте прямо сейчас, слышите? — продолжала Хильда. — Я пока сварю кофе. Не тот нынче вечер, чтобы бродить по улицам, — гроза и все такое…
— Спасибо, миссис Андерсон. Мы сейчас будем.
Габриела протянула Гордону трубку.
— Она знала вашего отца.
— Его многие знали. — Гордон убрал телефон. — Он же был местным полицейским, причем довольно долго.
Она знала, что не следует проявлять лишнего любопытства, но что-то все же побудило ее спросить.
— Гордон?
Он молчал. Рука его лежала на колене. Габриела накрыла ее своей рукой.
— Рейнер был похищен?
— Нет. — Выдернув руку, он включил зажигание, а потом радио.
Ему явно не хотелось говорить на эту тему. Не успев сама осознать что делает, она убавила звук.
— Раз уж мы собираемся работать вместе, лучше вам перестать злиться на меня всякий раз, как я только коснусь неприятной вам темы.
Никакого ответа.
— Может, я должна объясниться?
— Было бы крайне мило с вашей стороны.
Ну вот, назад к сарказму. Но она не даст сбить себя с толку. Просто разговоры про Рейнера слишком задевают его за живое.
— Я знаю… кто-то из близких вам людей стал жертвой похищения. Я почувствовала это во время разговора в кафе. А когда Хильда упомянула о насильственной смерти вашего отца, я подумала, что это, может быть, он.
По-прежнему нет ответа.
— Ну хорошо, вы победили.
Откинувшись на спинку сиденья, она закрыла глаза. Не хочет откровенничать с ней — его дело, не заставишь же. Она ему не нравится, он ей не доверяет, так с какой стати ему открываться перед ней? Спору нет, для их совместной работы это очень плохо, но что тут поделаешь. Она снова прибавила звук. Следующий шаг — за ним.
Хильда, худощавая старушка в тускло-голубом халате, приоткрыла дверь, не сняв цепочку. На вид ей было около семидесяти.
