Клэр Бреттонс - С вечера до полудня
Он поднял чашку.
— С чего начнем?
— С того дома. — Габриела снова потерла ногу. — Девочка или сейчас там, или была там раньше.
— Неужели? — Не мог же он пропустить какие-то улики, которые она заметила.
Габриела выдержала его недоверчивый взгляд.
— Я это видела.
— Видели?
— Да, видела. — Откинув со лба волосы, она дотронулась до виска. — Мысленно, понимаете?
Она не собиралась сдавать позиции, но и не похвалялась своим даром. Гордона это приводило в недоумение. Ведь нет ничего более естественного, чем гордиться своими талантами, использовать их, причем в первую очередь ради собственной выгоды. Такова природа человека. Но эта девушка никакой выгоды от своего дара не получала, что тоже приводило Гордона в недоумение. Ну почему она не применяла свой дар для себя? Ведь она едва зарабатывала себе на жизнь, к тому же половину заработка всегда отсылала матери и тетушке Нэнси. Хотя что тут гадать? Просто у Габриелы Вудс никакого дара и в помине нет. Эванс был прав на все сто.
Гордон раздраженно выпрямился. Они сидели друг против друга. При его резком движении колени их случайно соприкоснулись, и рука девушки, скользнув по ноге, задела его бедро. Взгляды их встретились. Гордон почувствовал странное волнение. Ни за что, думал он, глядя в ее васильковые глаза, ни за что на свете нельзя позволить себе увлечься этой девицей!
Габриела поспешно отдернула руку. Несомненно, она тоже осознавала, что между ними возникло чувственное влечение. И так же несомненно, что ей это тоже не нравилось. Непонятно почему, но Гордона это задело. Вот болван, подумал он сам о себе.
— Что у вас с ногой?
— Простите?
Какая голубоглазая невинность! Но его так просто не купишь. Грейс, сестренка, освоила этот нехитрый фокус еще в младенчестве.
— Что с ногой? Вы ее все время потираете.
Габриела отвела глаза.
— Пустяки.
— Тогда почему вы снова до нее дотронулись?
Смерив его холодным взглядом, Габриела отчеканила:
— Я же сказала, все отлично.
Ее чрезмерное негодование изумило Гордона. Казалось бы, когда годами играешь роль, можно научиться получше владеть собой.
— Послушайте, Гордон, — продолжила она, — вам лучше с самого начала кое-что твердо уяснить.
Он подался вперед. Руки его лежали на столе так близко от ее рук, что чувствовали исходящее от них тепло. Странно, он считал, что она совершенно холодна и бесстрастна, а на поверку выходит — вовсе нет.
— Что я должен уяснить?
Габриела помолчала, обдумывая ответ.
— Когда я работаю над делом, я словно бы настроена на жертву. Сама не знаю, как это получается и почему. Просто получается — и все. Я испытываю те же эмоции, что и жертва, причем одновременно с ней.
Значит, понял Гордон, она все же владеет собой, и лучше, чем он думал. Она специально ждала, пока он спросит, чтобы тут же его огорошить.
— И тогда, в машине, было то же самое? — спросил он, чтобы проверить свои догадки. Ну разумеется, она скажет, что так и было. Он действительно считал, что на самом деле она просто слишком налегла на свои любимые шоколадные батончики, от этого, вероятно, и приключилась резь в животе.
Габриела кивнула.
Этого он и ждал. Однако вместе с уверенностью в том, что наконец-то подловил ее, Гордон почувствовал и легкий укол сожаления.
— А теперь нога?
— Да, жжет.
Он наморщил лоб.
— А вы осмотрели ее?
— На ощупь ничего нет. Просто жжет — и все.
— Значит, вы утверждаете, это все из-за девочки? У нее что-то случилось с ногой?
Она просто спятила, если считает, будто он спокойно проглотит такую чудовищную ложь.
— Именно это я и пытаюсь вам объяснить. — Отбросив длинные локоны за плечи. Габриела потянулась к чашке.
Гордон внимательно следил за ней. Ведь когда человек лжет, что-нибудь непременно выдаст его. Но девушка смотрела ему прямо в глаза, руки ее не дрожали, она не ерзала на месте — короче, не проявляла ни единого признака вранья. Либо она сказала правду, либо отлично натренировалась лгать. Гордон поставил бы на второй вариант.
Он откашлялся.
— Я записал номера обоих грузовиков и велел своей секретарше проверить их. А мы с вами будем следить за домом.
— Погодите. — Габриела растерянно заморгала. — Вы слишком торопите события.
— Если девочка похищена, а теперь у нее и с ногой что-то не в порядке, то, думаю, нам надо действовать быстро.
— Да, быстро. — Глаза Габриелы затуманились. — Но осторожно.
Она выглядела страшно напуганной. Гордону это не нравилось. А еще больше ему не нравилось то, что он не понимал причину ее страха. Опасается, что ее уличат в мошенничестве? Или боится допустить непоправимую ошибку?
За окном пророкотал гром. Черная туча словно раскололась надвое, и на землю сплошной стеной обрушился дождь. По стеклам застучали тяжелые капли. Габриела на минуту отвернулась к окну. Гордону показалось, будто эта минута длится целую вечность, но наконец девушка посмотрела на него. Взгляд ее был холоден и спокоен.
— Я должна рассчитывать каждый свой шаг. Мне нельзя ошибиться. Если я проиграю, ребенок может погибнуть.
Гордона словно молнией ударило. Дело было вовсе не в ее словах — ведь удачный довод может поразить в самое сердце независимо от того, насколько искренне он произнесен. Нет, дело было как раз в том, как искренне она говорила. Он видел, насколько трудно ей выговорить это, каких сил стоит это признание. Он в жизни не слышал ничего более искреннего. И если уж эта леди всего-навсего играет роль — значит, она непревзойденная актриса. Но он сумеет вывести ее на чистую воду.
— И как вы собираетесь браться за дело? — спросил он.
— Ну, думаю, сперва следует установить наблюдение за домом.
— Звучит вполне логично.
Хм, как будто он сам не предлагал это минуту назад — и натолкнулся на каменную стену.
— Отлично. Тогда вы займетесь этим. — Габриела встала. — А я выясню, кто там живет, и через полчаса присоединюсь к вам.
— Через полчаса не успеете. Вы что, забыли, ведь эти типы на телефонной станции копаются как сонные черепахи.
— Не забыла. Но мне их услуги не понадобятся. — Положив рядом с чашкой две долларовые бумажки, она выскользнула из-за стола. — Шелтон сказал, вы очень находчивы. — Она невесело усмехнулась. — Я, когда надо, тоже.
Габриела приветствовала девушку из конторы по продаже недвижимости широкой улыбкой.
— Простите, боюсь, с меня натечет на ковер.
— Ничего, как же иначе, по такому-то дождю! — Цокая высокими каблучками, миниатюрная брюнетка двинулась ей навстречу. — Я Кэтрин Барнс.
