Нора Робертс - Святые грехи
— Спасибо.
— Не за что. Что-нибудь еще передать капитану?
— Нет. Все здесь, в папке. Еще раз спасибо, детектив.
Лоуэнстайн подождала, пока Тэсс отошла на значительное расстояние, и спросила:
— Это и есть психиатр?
Родерик рассеянно потрогал папку и положил ее на стол.
— Да. Принесла психологический портрет убийцы для Харриса.
— Выглядит прямо как с обложки «Харперс базар», — пробормотала Лоуэнстайн, — шикарная дама. Я слышала, что вчера вечером она ушла отсюда с Пэрисом. — Хихикнув, она погладила Родерика по руке. — Что, Лу, взыграла кровь?
Он смущенно пожал плечами.
— По правде говоря, я думал совершенно о другом.
Лоуэнстайн поцокала языком.
— Ну, конечно, конечно. Надеюсь, что свое дело она знает. Это лучше, чем спиритический сеанс. — Она перекинула сумку через плечо. — Мы с Бигсби идем потолковать с завсегдатаями «У Дуга», а ты остаешься хранить огонь в очаге.
— Возвращайтесь хотя бы с чем-нибудь, Мэгги. — Родерик снова плюхнулся на стул. — Иначе нам и впрямь придется устраивать спиритический сеанс.
Тэсс уже выходила из второго коридора, когда услышала чьи-то крепкие ругательства. Обернувшись, она увидела Бена, злобно стучащего по автомату с напитками и всякой всячиной.
— Вот проклятие!
— Бен, — Эд положил руку ему на плечо, — ведь все это для тебя отрава, так что лучше забудь о еде. Твой желудок будет тебе только благодарен.
— Да, но я уже бросил полтинник. — Обхватив автомат с обеих сторон, Бен принялся трясти его и снова выругался. — Не говоря уж о том, что драть пятьдесят центов за тоненькую плитку шоколада с парой орехов внутри — это просто грабеж среди бела дня.
— Хочешь попробовать изюм, — предложил Эд, — чистый сахар. И полно железа.
Бен скрипнул зубами.
— Ненавижу изюм, это просто сушеный виноград, и больше ничего.
— Детектив Пэрис, — против собственной воли Тэсс вернулась, — как часто вы воюете с неодушевленными предметами?
Бен повернул голову, но рук с автомата не убрал.
— Только когда они мне досаждают. — Он еще раз тряхнул автомат, одновременно глядя на Тэсс. «Сегодня она не промокла, — отметил он про себя. — Волосы аккуратно зачесаны и собраны сзади в пучок». Ее прическа напомнила Бену красивое пирожное на хрустальном блюдце, отчего у него потекли слюнки. Может, она считает, что именно так должны причесываться женщины ее профессии?
— Прекрасно выглядите, доктор.
— Спасибо. Здравствуйте, детектив Джексон.
— Мэм, — Эд снова положил руку Бену на плечо, — не могу выразить, как мне стыдно за своего напарника.
— Ничего страшного. Я привыкла к подобным проблемам в поведении…
— Дерьмо! — Бен в последний раз пнул автомат и отвернулся. При первой же возможности нужно будет подобрать ключ к замку. — Вы меня искали?
— Нет, я принесла капитану Харрису портрет разыскиваемого человека.
— Быстро работаете…
— Будь у меня больше материала, ушло бы больше времени. — Она слегка передернула плечами, что означало одновременно и готовность принять комплимент, и недовольство собой. — Не знаю, насколько это вам поможет. Хотелось бы сделать больше…
— Ну, это наша работа, — напомнил Бен.
— Привет, ребята. — Проходя мимо, Лоуэнстайн сунула в автомат монету. На самом деле ей не столько нужна была конфета, сколько хотелось получше разглядеть психиатра. Она готова была держать пари на недельную зарплату, что розовый костюм доктора сшит из натурального шелка.
— Этот паршивец не работает, — проговорил Бен. Но, когда она потянула за рукоятку, выпали, как и положено, два батончика.
— Смотри-ка, два за полтинник, — заметила Лоуэнстайн, кладя их в сумку. — Пока!
— Минуточку…
— Не будешь же ты устраивать сцену на глазах у доктора Курт, — предостерегающе заметил Эд.
— Лоуэнстайн присвоила мою собственность!
— Тебе же лучше. Сахар убьет тебя.
— Как это мило! — сухо произнесла Тэсс, следя за взглядом Бена, направленным на удаляющуюся Лоуэнстайн. — Ну, ладно, у меня нет времени. В отчете, который я оставила капитану, сделано предложение.
Бен сунул руку в карманы и повернулся к ней.
— Что за предложение?
— Вам нужно поговорить со священником.
— Этот путь мы уже пробовали, доктор. Мы с Эдом, наверное, уже с десятком священников толковали.
— Нужно говорить со священником, знающим психологию, — заключила Тэсс. — Я сделала все, что могла, но моих знаний и опыта недостаточно, чтобы вникнуть в чисто религиозную сторону дела. По-моему, именно в ней ключ к решению проблемы. — Она посмотрела на Эда, хотя понимала, что переубеждать нужно не его. — Можно, конечно, изучить католичество, но для этого нужно много времени, а его нет ни у вас, ни у меня, не так ли? Я знакома с доктором из католического университета. У него превосходная репутация и в церковных, и в научных кругах. Было бы неплохо с ним побеседовать. Может быть, что-нибудь посоветует?
— Чем больше советуешься, — заметил Бен, — тем больше угроза распространения нежелательных подробностей, до которых пресса — большой охотник.
— Но если не прибегать к новым приемам, вы можете просто застрять на месте. Попросту попадете в тупик. — Бен был явно раздражен, но она предпочла не заметить этого. — Я, конечно, могла бы пойти к мэру и через него надавить, но это не по мне. Хотелось быть в этом деле с вами заодно, Бен.
Он покачался на каблуках. «Еще один психушник», — подумал Бен. Да к тому же еще и священник. Как ни противно сознавать, но расследование действительно зашло в тупик. Если доктор хочет достать карту из рукава, что ж, на это можно закрыть глаза.
— Хорошо, поговорю с капитаном.
После одержанной победы можно и улыбнуться!
— Спасибо. — Она достала из кошелька пятидесятицентовик и бросила его в автомат. Немного помедлив, потянула за рукоятку, на поднос выскочил батончик «Хершиз». — Прошу вас. — Она торжественно протянула его Бену. — А то у меня сердце разрывается от жалости. Рада была снова увидеться с вами, детектив Джексон.
— Я тоже, мэм. — Он посмотрел ей вслед и ухмыльнулся. — Неплохо держится, а?
Бен хмуро перебросил шоколадку из руки в руку.
— Это уж точно, — согласился он, — настоящий профи.
Тэсс не любила подолгу примерять платья. Гардероб ее был подобран очень тщательно, до последнего кашемирового свитера или льняного блейзера, но она одевалась всегда быстро, поскольку не хватало терпения ежедневно, каждое утро, подбирать туалет. Она предпочитала классические формы и смешанные цвета, которые больше всего ей шли. Утром, когда торопилась, Тэсс могла протянуть руку и достать наугад из шкафа любую вещь.
