Марина Линник - Расплата за грехи
– Вильям! – прокричала девушка, подбежав к возлюбленному. Затем она посмотрела на его тюремщиков и топнула своей маленькой ножкой. – Да положите же его немедленно!
Те взглянули на Уильяма Райта и, увидев, что он кивнул в знак согласия, положили безжизненное тело на палубу. Морин мгновенно перевернула Вильяма на спину и склонилась над ним, пытаясь уловить малейшие признаки жизни.
– Воды! Сейчас же принесите ему воды! – Девушка умоляюще взглянула на капитана Райта. – Мистер, пожалуйста!
Видя, что ему посчастливилось найти слабое место в броне этой воинствующей молодой особы, капитан Райт усмехнулся.
– Воды, мистер Лоу… Разве вы не услышали молодую леди? Прикажите, чтобы принесли воды для нашей юной леди.
Ворча что-то себе под нос, мистер Лоу нехотя исполнил приказание капитана, так как уже убедился на горьком опыте, чем заканчивается неповиновение капитану Райту.
Бережно приподняв голову Вильяма, девушка осторожно влила ему в рот несколько капель живительной влаги. Веки молодого человека дрогнули, и он через секунду приоткрыл глаза. Увидев лицо своей возлюбленной, Вильям слегка улыбнулся.
– Какая же ты красивая! – еле выговорил он, и тотчас же опять потерял сознание.
– Капитан Райт! Прикажите отнести его в мою каюту, – подойдя к Уильяму Райту, сказала девушка.
– О, моя милая, дорогая, отважная юная мисс! – усмехаясь, проговорил капитан. – А вам не кажется, что вы слегка забываетесь? Это вы – моя пленница. И это я захватил ваш корабль. Нет, я, конечно, понимаю, что вы с вашим достопочтенным отцом привыкли отдавать распоряжения, и сочувствую этой привычке, но здесь это – моя прерогатива. Я настоятельно советую вам забыть об этой скверной манере. Не забывайте – вы теперь рабыня, моя милая… В трюм его!
– Если у меня такие права, как и у остальных пленных, то я последую вслед за всеми… В трюм, – ответила девушка, гордо вскинув свою украшенную золотыми кудрями головку, и, высокомерно смерив взглядом своего собеседника, направилась вслед за Вильямом, которого опять волокли к трюму.
– Мисс Батлер, постойте! – остановил ее капитан Райт.
Видя непреклонный характер своей пленницы, он решил пойти на небольшие уступки, хотя это было и не в его правилах. Райт не был настолько известным пиратом, чтобы его слава гремела по всему Новому и Старому Свету, но по своей жестокости вполне мог сравниться с известнейшими флибустьерами. Например, с самим Франсуа Л'Олоннэ, который, по словам Александра Эксвемелина, «мог разрубить свою жертву на части, а напоследок слизать с сабли кровь». У его корабля был узнаваемый флаг – черное полотнище на флагштоке, украшенное изображением красного дракона, который в христианской культуре считается символом смерти, тьмы, зверем со смрадным дыханием, когтями льва и крыльями, похожими на крылья летучей мыши. О беспощадности Уильяма Райта знали многие капитаны Карибского бассейна и потому, завидя его корабль, всеми силами старались уйти от погони. Ну а уж если избежать встречи с пиратами не удавалось, корабли сдавались без боя. Зная, как капитан Райт любит деньги, пленники готовы были отдать последнюю рубашку, лишь бы избежать пыток и смерти.
Уильям Райт был весьма недурен собой: высокого роста, с иссиня-черными длинными волосами и усиками а-ля Ришелье. Его небольшие от природы темно-карие глаза были так глубоко посажены, что от этого казались еще более проницательными и колючими. Его несколько худощавое, но мускулистое тело, каменное, а зачастую хитрое или надменное выражение лица всегда производили неотразимое впечатление на женщин, которые буквально преследовали его, стоило только капитану Райту сойти на берег. Да и как могло быть иначе, когда на Тортуге все легкомысленные дамы с небезупречной нравственностью знали о его всегда туго набитом кошельке. Поэтому, привыкнув к постоянному вниманию противоположенного пола, пират был несколько уязвлен отсутствием интереса к своей персоне со стороны новой пленницы.
– Мисс Батлер, давайте пойдем на компромисс: мне безумно не хочется, чтобы вы потеряли свою привлекательность, находясь в этом смрадном месте, ибо тогда я не смогу с выгодой вас продать, а вы, как я понял, не измените своего решения, пока я не разрешу вашему брату…
– Моему жениху, капитан.
– Даже так? – удивленно приподнял брови Уильям Райт. Немного поколебавшись, он добавил: – Хорошо, мисс, вашему жениху жить у вас в каюте.
Внимательно посмотрев на свою пленницу, он подумал: «А это будет презабавно».
– Ну так вот, моя драгоценная мисс Батлер. Я предлагаю такую сделку: этот господин будет находиться в вашей каюте под вашим личным присмотром, а вы, в свою очередь, согласитесь ужинать в моей компании до тех пор, пока я вас не продам или пока ваше общество мне не надоест. Что вы на это скажете?
В девушке просто вспыхнуло негодование от подобной наглости.
– Я уже говорила вам, капитан Райт, что у меня пропадает аппетит при виде вас, – высокомерно посмотрев на своего собеседника, произнесла Морин.
Злобные огоньки зажглись в глазах Уильяма Райта, которые от этого стали казаться еще меньше, а маска гнева исказила до неузнаваемости его лицо. Он схватил девушку за локоть и крепко сжал его.
– Слушайте, вы, о моя милая мисс! Либо вы принимаете мое предложение, мисс Батлер, либо этот живой труп на ваших глазах выкинут за борт на растерзание изголодавшимся акулам, да и не только его. Трюм завален ранеными, а у меня и так слишком много ртов. И я намерен избавиться ото всех, кто не сулит мне коммерческой выгоды. А что касается вас, то я намерен запереть вас в каюте и кормить насильно, если вам взбредет в голову объявить голодовку. Вам все ясно? – прошипел он.
Девушка невольно вздрогнула и сделала попытку вырваться. Мысль о том, что ей придется каждый вечер ужинать с этим животным, была ей отвратительна, но ее еще больше пугало то обстоятельство, что от ее упрямства могут пострадать не только Вильям, но и половина оставшегося в живых экипажа. И хотя шансов выжить в тех жутких условиях, где им предстояло провести не один день без нормального ухода и питания, у пленников было немного, но все же несколько больше, чем спастись в океане от кровожадных акул.
– Хорошо, капитан, – опустив голову, тихо проговорила Морин, подчиняясь обстоятельствам. – Я согласна с вашими условиями.
Уильям Райт усмехнулся, ничего не ответив. Между тем самодовольная улыбка заиграла на его лице, означавшая: бастион пал.
Глава 9
Прошло два месяца с момента пиратского набега. Для пленников все эти дни протекали до одури монотонно. Тех, кто был в состоянии передвигаться и находился в неплохой физической форме, продали в ближайшем же порту, как негров, для работы на плантациях. Но все-таки большая часть выжившей после бури команды все еще находилась на борту, и их жизни были в опасности. Антисанитарные условия в грязном трюме позволили инфекции взять верх над людьми, и, к сожалению, остановить этот процесс уже никто не мог. Пленные умирали каждый день, проклиная перед смертью своих мучителей. Капитану Вильяму Стерлингу повезло больше. Благодаря постоянному и неотлучному уходу и вниманию Морин, уже через две недели его раны стали зарубцовываться. А еще через две к молодому человеку вернулись силы, но, увы, не душевный мир. Ему и лорду Батлеру было запрещено покидать свои каюты, и поэтому Морин являлась для них единственным связующим звеном с внешним миром. Пользуясь некоторой свободой на корабле, а также своим обаянием, она старалась каждый день спускаться в трюм к раненым, принося с собой еду, выпрошенную у кока. Своим сочувствием девушка пыталась поддерживать измученных пленников. И, несмотря на то что вид умирающих заставлял ее сердце сжиматься от жалости к этим бедным морякам, а душа начинала неистово болеть, не приходить она не могла: они ждали ее. Эти люди нуждались в ее теплых словах и поддержке не меньше, чем в глотке свежего воздуха. Вид изголодавшихся людей заставлял ее едва притрагиваться к еде во время ежедневных ужинов с капитаном Райтом. Ни Вильям, ни лорд Батлер не одобряли этих трапез, но в душе понимали, что в тот момент она не могла не согласиться на них.
