Нора Робертс - Северное сияние
— Да ты пока свою технику проверять будешь, я уже буду там. А кроме того, тебе за десять минут не собраться.
— Запросто, тем более если кое-кто спустится и сварит мне кофе.
Он еще только смотрел на часы и вздыхал, а она уже была в ванной.
Вернувшись с двумя чашками в руках, он застал ее за надеванием красной рубашки поверх белой майки с глубоким вырезом.
— Считай, что я потрясен.
— Я, красавчик, время распределять умею. По дороге еще и свадьбу обсудим. Мне удалось отговорить Чарлин от перголы с розочками.
— Что такое пергола?
— Понятия не имею, но у нас ее не будет. Она здорово разозлилась, потому что это, видите ли, не только романтично, но и необходимейшая вещь для свадебных фотографий.
— Я рад, что вы стали общаться.
— Это ненадолго, но на данный момент она здорово облегчает мне жизнь. — Мег залпом выпила кофе. — Две минуты на лицо. — И снова метнулась в ванную.
— Они с Большим Майком ломают головы над огромным свадебным тортом. Пускай ломают: я сладкое люблю. Вот в чем мы никак не можем сойтись, так это в цветах. Я не дам себя усыпать розовыми розами. Но кое о чем мы уже договорились. В частности, будет профессиональный фотограф. Любительское фото — это, конечно, хорошо, но случай особый, и лучше, чтобы был специалист. Да, и еще она сказала, тебе нужен новый костюм.
— У меня есть костюм.
— Она говорит, нужен новый, причем непременно серый. Стальной серый, а не темный. Или наоборот. Я забыла. Не знаю. Отдаю тебя на съедение, Бэрк, сам с ней разбирайся.
— Можно и костюм купить, — проворчал он. — Можно и серый. А белье я себе смогу сам выбрать?
— Это ты у Чарлин спроси. Все, я готова. Идем же. Или ты не готов? Хочешь парад сорвать?
Он хотел ее поймать, но она уже мчалась по лестнице, так что он едва поспевал.
Уже в дверях он остановился. Его вдруг осенило. Память сработала.
— Любительские снимки. Ну конечно!
— Что? — Видя, что он опять пошел наверх, Мег стала рвать на себе волосы. — Тебе камера нужна? Черт! А еще говорят, женщины всегда опаздывают.
Она нехотя поплелась следом и ахнула: он вытаскивал из шкафа ее альбомы и коробки с фотокарточками и вываливал на кровать.
— Ты что делаешь?
— Она здесь. Я вспомнил. Точно.
— Кто — она? Что ты делаешь с моими фотографиями?
— Она тут. Летний пикник? Нет. Нет. Поход, костер… Или… Черт!
— Минуточку. Откуда ты знаешь, что там есть фотографии пикника, костра и еще бог знает чего?
— Я тут рылся. Ругать меня будешь потом.
— В этом можешь не сомневаться.
— Серьга, Мег. Я ее видел, когда смотрел твои фотографии. Я точно знаю: она здесь.
Она потеснила его и взяла себе пачку.
— У кого она была? Кого ты с ней видел? — Она стала перебирать фотографии, отбрасывая их по одной, словно пуская бумажные самолетики.
— Групповой снимок, — бормотал он, усиленно думая. — Какой-то праздник. Праздник… Рождество!
Он выхватил у нее альбом и пролистал до конца.
— Есть. В десятку!
— Новый год. Мне тогда разрешили не ложиться. Я сама этот снимок сделала. Это я снимала.
Дрожащей рукой она отогнула целлофан и достала карточку. В углу виднелся край елки, разноцветные огни и шары вышли нерезко. Она снимала с близкого расстояния, и получились одни лица, больше почти ничего, но она помнила, что отец был с гитарой.
Он смеялся и прижимал к себе Чарлин. Макс влез в кадр откуда-то из-за дивана, у него была срезана макушка.
Но тот, кто сидел с другой стороны от отца, слегка повернув голову и с улыбкой глядя в угол комнаты, вышел очень отчетливо.
Как и его серьга в форме мальтийского креста.
ГЛАВА 31
— Мег, это еще ничего не доказывает. Не на сто процентов.
— Бэрк, не пудри мне мозги. — Он вел машину, а она сидела, крепко зажав руками живот, будто от боли.
— Я не пудрю. Улика косвенная. Убедительная, но — косвенная. — Его мысли роились, взвешивая все «за» и «против». — Прежде чем попасть ко мне, эта серьга побывала по крайней мере в руках двоих человек. Экспертиза не проводилась. Дизайн самый обычный, в то время их кто только не носил. Тысячи человек, наверное. Он мог ее потерять, подарить или, наоборот, взять поносить. То, что на фотографии шестнадцатилетней давности он с этой серьгой, еще не доказывает, что он был в горах. В суде это опровергнет самый бездарный адвокатишка.
— Он убил моего отца.
Эд злопамятен. Ему об этом еще Хопп говорила, когда у того вышла ссора с Хоули.
И стрелки на оперативном стенде. От Гэллоуэя к Максу, от Гэллоуэя к Бингу, от Гэллоуэя к Стивену Уайзу.
Можно добавить еще. От Вулкотта к Максу — обеспокоенный давний друг помогает вдове с похоронами. От Вулкотта к Бингу — подставить человека, который мог вспомнить разговор шестнадцатилетней давности и сделать кое-какие выводы.
Порезанные шины и разрисованный краской пикап Хоули — плата за аварию, замаскированная под подростковый вандализм.
Деньги. Эд Вулкотт — банкир. Лучшего способа спрятать внезапно свалившееся богатство и не придумаешь.
— Моего отца убил Вулкотт. Подонок.
— Правильно. И я это знаю. И ты тоже. И он знает. Но чтобы доказать дело в суде, требуется нечто большее.
— Ты уже с января копаешь. В штате его закрыли, а ты — по кусочку, по крупинке продолжал копать. Я же видела.
— Так дай мне довести его до конца.
— А что, ты считаешь, я собралась делать? — Она прищурилась. Она вышла из дома без темных очков, с пустыми руками — не считая кипучей жажды действий. — Явиться к нему и приставить к голове пистолет?
В ее голосе слышались и гнев, и горе одновременно. Он взял ее за руку. Сжал.
— С тебя станется.
— Не бойся. — Не без усилия она высвободила руку. Осталась наедине со своими эмоциями. — Но я хочу взглянуть ему в глаза, Нейт. И видеть их, когда ты станешь его арестовывать.
Вдоль главной улицы уже толпились люди, торопившиеся занять места получше. На обочине и тротуарах были расставлены складные стулья и холодильные шкафы с напитками, и многие уже сидели и потягивали газировку из пластиковых стаканчиков.
В воздухе стоял гул. Шум, крики, возгласы перекрывали бравурную музыку, транслировавшуюся через громкоговорители.
Перекрестки и боковые переулки были заняты фургонами, торгующими сахарной ватой, мороженым, хот-догами и прочей типичной для праздника едой. Радужные транспаранты и растяжки развевались на ветру.
Тысячи две народу, прикинул Нейт. И многие из них — дети. Будь сейчас обычный день, он бы зашел в банк и по-тихому взял Эда прямо в конторе.
Но сегодня был не обычный день. Во всех отношениях.
Он поставил машину перед участком и затащил Мег внутрь.
— Где Отто с Питером? — строго спросил он у Пич.
