Рут Харрис - Волнующая игра
Когда Джей Джей было восемь лет, у нее уже был маленький бриллиантик в форме сердечка, подвешенный на золотой цепочке. Когда ей исполнилось одиннадцать лет, отец подарил ей шубку из меха горностая. Шло время, Джей Джей привязывалась к отцу все сильнее, доверяла ему, и в этот момент он исчезал из дома. Исчезал отец, исчезали и деньги.
Деньги — это была любовь. Таков был главный вывод, к которому Джей Джей пришла еще в раннем детстве. Александр дал Джей Джей и деньги, и любовь, и она приходила в ужас при одной мысли, что потеряет его.
Чем более равнодушным к ней становился Александр, тем отчаяннее она хотела его. На Бекуи она инстинктивно чувствовала, как поддержать его интерес к ней. И здесь, в Париже, ее инстинкт тоже сработал. Случай пришел на помощь Джей Джей, и она им воспользовалась. Сын Александра — Сергей Рэймонт — в самый разгар его любовной связи с одной женщиной, против чего яростно возражал Александр, стал проявлять явные признаки внимания к Джей Джей.
Она, конечно, не могла знать, что однажды спасет Сергею жизнь — в самом буквальном смысле слова.
4
У Сергея Рэймонта было все, чтобы радоваться жизни. Он был молод. Ему было только двадцать шесть лет. Он был богат во многом благодаря своему отцу — Александр учредил три трастовых фонда, выгодно использовав законодательство Монако, Лихтенштейна и Гонконга. Сергей был хорош собой. Его ярко-голубые глаза были в точности как у отца, однако, если его отца многие боялись, Сергея все любили. Все расточали ему комплименты, оценив его естественность и простоту, на его образ жизни не влияло его сказочное богатство. У Сергея было все, чтобы радоваться жизни, и, тем не менее, дважды за последние пять лет он пытался покончить с собой.
Первый раз, когда ему был двадцать один год, для этого не было никакой явной причины. Это случилось, когда он был на первом курсе школы бизнеса при Гарвардском университете, куда он, как и его сестра, поступил, чтобы завоевать расположение отца. Он ухаживал за девушками и играл в футбол. Разрабатывал ситуационные моменты для деловых игр, уже знал разницу между деловой активностью, основанной на расширении капиталовложений, и активностью, основанной на снижении производственных издержек. К каждой субботе он подготавливал работу с анализом той или иной ситуации в бизнесе. И когда наступали летние каникулы, они казались ему бесцельными и бесконечными. Никто ничего не ожидал от Сергея, и он ничего не ожидал сам от себя. Ничто не предвещало никаких неожиданностей, и Сергей сам не мог предугадать того, что вскоре произошло.
Вечером, в третий вторник мая, Сергей заглотал целый пузырек таблеток сильнодействующего транквилизатора, который нашел у своего соседа по комнате. Его сосед был связан с какой-то фармацевтической фирмой, и у него был целый склад различных медикаментов, которые он закупал по оптовой цене. Он перепродавал их с хорошей наценкой и использовал вырученные деньги на содержание своего роскошного белого «порше-914». К счастью, по вторникам сосед Сергея всегда производил инвентаризацию своего склада и обнаружил исчезновение целого пузырька таблеток транквилизатора еще до того, как Сергей заснул. Сергея отвезли в больницу и промыли желудок, а потом он посетил врача-психиатра в Бостоне, и тот сказал ему, что он подвержен депрессиям, что Сергей знал и сам. Инцидент замяли, и спустя полтора месяца почти все, включая самого Сергея, который опровергал если не факт, то желание покончить счеты с жизнью, о нем забыли.
Но именно «почти все». К их числу не относился врач-психиатр. Когда Сергей пропустил два назначенных посещения, а в Гарварде сказали, что он проводит летние каникулы где-то в Европе, врач связался с отцом Сергея. Александра не сразу удалось разыскать. В его офисе в Нью-Йорке дали номер телефона в Монреале, а там дали номер в Брюсселе. Рэймонт, который прилетел в Брюссель для участия в конференции стран «Общего рынка», отказался поверить врачу. Он не мог допустить мысли, что его сын мог пытаться покончить с собой. Он сказал, что если Сергей не посещает врача, это его личное дело, и во всяком случае, Сергей сейчас находится в Европе живой, здоровый и бодрый и прекрасно проводит время. Он, Рэймонт, видел его не далее как четыре дня назад и не находит никакого повода для беспокойства.
Ассистент врача-психиатра испытала шок, когда узнала, что Александр Рэймонт отказался поверить, что его сын пытался покончить с собой. Но сам врач никакого шока не испытал.
Он знал, что родители зачастую просто не в состоянии представить себе, что их ребенок стремится покончить с жизнью, а поскольку душевная болезнь в отличие от обычной болезни не имеет ярко выраженных симптомов, людям трудно поверить, что это именно болезнь, и ее, как и все болезни, следует лечить. Что ставило врача-психиатра в тупик, это то обстоятельство, что Сергей Рэймонт использовал в своей попытке самоубийства таблетки.
— К таблеткам обычно прибегают женщины, а мужчины делают это крайне редко, — сказал он. — Женщины, как правило, прибегают к попытке самоубийства с целью послать сигнал отчаяния, то есть взывают о помощи. Мужчины же, раз уж они решаются, убивают себя наверняка. Они стреляются или прыгают с крыши небоскреба. Женщины обычно этого не делают. Но младший Рэймонт прибег к таблеткам…
— А почему, как вы думаете? — спросила его ассистентка.
— В том-то и дело, что я сам не могу ответить на этот вопрос. И это меня беспокоит. Я надеялся, что его отец даст мне какой-то ключ к ситуации. Но, к сожалению, никакого ключа он не дал или не мог дать. А беда ведь в том, что те, кто хоть раз пытался покончить с собой, обычно рано или поздно возобновляют попытку.
Но Сергей какое-то время не повторял попытки. Тем летом он встретил Бритту Сундсвааль. Ей было тридцать один год, она была на десять лет старше Сергея. Дважды замужем и дважды разведена. После первого развода Бритта вышла замуж сразу же. После второго поклялась, что больше никогда не выйдет замуж.
— Слишком много страданий причиняют эти браки, — говорила она своим друзьям. — Я моногамная женщина в мире, где все спят друг с другом.
Правда, друзья не очень-то верили ей. Слишком уж контрастировало спокойное выражение ее лица с ее роскошным телом и жизнелюбием. Когда они встретились с Сергеем, то обнаружили, что оба хотят одного: постоянных отношений без каких-либо формальностей.
Развод Бритты с ее первым мужем — шведским чиновником — прошел спокойно и вполне миролюбиво. Во всяком случае, он никак не отразился на карьере ее мужа. Но второй развод был скандальным и вызвал кучу сплетен, в том числе и на страницах газет. Читатели, жадные до всего, что связано с интимной жизнью, упивались подробностями. Для Бритты вся эта шумиха была отвратительной и унизительной.
