Мария Ветрова - Обретенный май
Эльвира от неожиданности уронила ложечку и, вспыхнув, возмущенно посмотрела на свекровь. Так же как и Нина Владимировна, Эльвира терпеть не могла подобных разговоров.
— С чего ты взяла? — резко бросила она. — И вообще… Веди себя прилично хотя бы за столом!
Владимир, уткнувшись носом в тарелку, едва сдерживался от смеха. Евгений покраснел как рак и изо всех сил старался не смотреть на мать.
Но Маша, казалось, ничего не замечала.
— И что же я такого неприличного сказала? — в ее голосе звучало искреннее недоумение. — Что естественно — то не стыдно, ведь верно?
— Ну хватит! — Нина Владимировна тоже не выдержала. — Мы, кажется, действительно за столом… Нюся, жаркое мне не подавай, я просто выпью компота и пойду отдохну.
Она отлично поняла, что дальнейшее наблюдение за невестками ничего не даст. И вообще, почему она, собственно говоря, решила, что с Любомиром ночью встречалась одна из них? А вдруг это была какая-нибудь посторонняя женщина? Или соседка?
Генеральша задумалась, мысленно перебирая возможные варианты. Особняк Любомира слева от ее дома. С другой стороны от него жила взрослая дочь и тоже почти взрослые внуки той самой, ныне уже покойной, подруги Нины Владимировны, которая когда-то спасла ее от ареста и привела в гости к генералу. Совершенно очевидно, однако, что между дочерью подруги Ольгой и Любомиром подобный разговор состояться не мог. Хотя бы потому, что Оля была разведена и никакого «козла» и «ублюдка» у нее не было даже в качестве любовника. Воспитанная матерью в строгости, она бы ничего подобного себе не позволила… Дальше… Что же дальше?.. По другую сторону генеральского особняка проживала пожилая «академическая» пара. К ним иногда наезжала огромная и шумная молодежная компания то ли детей, то ли внуков. Запомнить, кто из них кто, Нина Владимировна и не пыталась.
Но во-первых, эти шумные наезды генеральша услыхала бы обязательно. Во-вторых… Для чего, спрашивается, Любомиру с кем-либо встречаться у них в саду, а не на своей территории? Глупо. Да и женщина очень торопилась уйти, боялась, что проснется ее муж. Она и так, судя по всему, рисковала…
— Нина Владимировна! — голос Нюси вернул глубоко задумавшуюся генеральшу к реальности. — Вам помочь дойти до кабинета… или комнаты?
— Конечно нет, — сухо ответила генеральша. — Лучше принеси еще компота, замечательный у тебя сегодня вышел… Володя!
Старший сын слегка вздрогнул и виновато глянул на мать, отрываясь от газеты, которой загородился от остальных.
— Ты неисправим, — вздохнула Нина Владимировна. — Просто удивительно: с самого детства пытаюсь отучить тебя читать за едой, и все без толку…
— Извини, мамусь, — он добродушно улыбнулся и быстренько сложил газету вчетверо. — Просто статья про одного знакомого. Это, дорогая, по твоей части, — Владимир посмотрел на жену. — Кто бы мог подумать, что Серегин занимается такими делами?
— Какими? — Эля удивленно приподняла брови.
— Представляешь, у него дома хранилась уйма оружия… Где-то на даче, что ли… Вот уж не подумал бы!
— Хранил или перепродавал? — поинтересовалась Эльвира.
— А какая разница? — встряла Маша.
— Большая. Сроки за хранение оружия и за его перепродажу разные… Так что там?
— Я еще не дочитал, дочитаю — скажу… Женька, ты его помнишь?
— Серегина? Помню, конечно, но не видел, наверное, года два… Вот дурак!
— Эля, — Нина Владимировна немного поколебалась, но все-таки продолжила: — Хранение оружия… За это что — есть статья? Я-то думала, нынешние законы это допускают…
— Есть, — Эльвира улыбнулась. — Статья двести двадцать два, часть, если не ошибаюсь, первая… От двух до четырех…
— Что — от двух до четырех? — не поняла генеральша.
— Срок наказания… Но если он его просто хранил, а не перепродавал и сумеет это доказать, могут дать минимальный и даже условно… Боже, Нина Владимировна, вам-то это зачем?
— О!.. Вобщем-то незачем… Тем более что сдавать его я не собираюсь.
— К-кого?! — от изумления Эля приоткрыла рот. — Вы что, хотите сказать, что у вас… у вас есть оружие?!
— Да, пистолет Константина, — спокойно произнесла генеральша. — Именной… Неужели ты не знала?
— Круто! — восхитилась Маша и уставилась на свекровь почти с восхищением. — И вы что — умеете из него палить?
— Не палить, как ты выразилась, а стрелять… Разумеется, умею.
— Господи, мам, — Владимир поморщился. — Неужели ты не понимаешь, что именного оружия это не касается? Я имею в виду — статья.
— Это не касается владельцев именных пистолетов, — Эльвира вдруг разволновалась вопреки обыкновению. — Но никак не наследников… Если только после смерти мужа вы не утрясли этот вопрос с властями… Господи, да зачем он вам?!
— А меня не касаются ваши нынешние законы! — твердо произнесла генеральша. — Вот не станет меня — сдавайте на здоровье, что хотите! А я обещала мужу хранить его оружие, пока жива… К вашему сведению, Костя прошел с ним всю войну!
— Ну-у-у… — разочарованно протянула Маша, — так он уже старый… Тогда не интересно, из него уже наверняка не выстрелишь, весь заржавел…
Генеральша поморщилась и посмотрела на невестку почти с отвращением.
— Какая может быть ржавчина на оружии, за которым следят? А я за ним слежу! Пистолет в полном порядке!
— Послушай, мамочка, я давно хотел сказать тебе. — Евгений, до сих пор молча слушающий оживленную беседу остальных, нахмурился. — Тут я согласен с Элей. Это безумие держать в доме настоящее боевое оружие, да еще, как ты выразилась, «в полном порядке»!.. Где ты его, кстати, держишь?
— Там, где положено, — усмехнулась Нина Владимировна. — Вам всем об этом знать совсем не обязательно. А то действительно привлекут по этой вашей статье, а вы — и знать не знаете ничего. Следовательно, как сообщников не заберут…
Эльвира покачала головой и пожала плечами:
— Как хотите, в конце концов, это не мое дело… Но если честно, не ожидала от вас такого легкомыслия.
— В моем возрасте, — возразила свекровь, — я могу себе позволить легкомыслие…
И, давая понять, что разговор окончен, генеральша поднялась из-за стола, одновременно обернувшись к Нюсе, все это время молча, с неодобрительным видом слушавшей семейную дискуссию.
— Дорогая, лучше поставь мне шезлонг в саду, возле березок, ну, тех, что возле ограды…
— Там сейчас самый солнцепек! — ахнула Нюся. — Вы же… Вам же нельзя на солнце, забыли, как доктор предупреждал? Давайте-ка я эту шезлонгу с другой стороны разложу, хорошо?
— Лучше подай мне шляпу, ту, что с полями, из рисовой соломки… Нюся, я что сказала? — Нина Владимировна нахмурилась, предупреждая возражения своей преданной горничной, для которых та уже открыла было рот. — Под березками! Солнце оттуда скоро уйдет, а мне совсем не вредно погреть свои старые кости… И книжку не забудь — ту, что в кабинете на диване. Да не захлопни ее ненароком, я ее оставила раскрытой.
