Уинслоу Элиот - Опасности прекрасный лик
— Понимаю. — Грум покусывал кусочек крекера. Мозг его лихорадочно работал. Несомненно, на премьере будет и Пенни-Ларк. Может, что-то из этого выйдет.
— Сбор от премьеры пойдет индейцам, которые живут в наших тропических лесах, — продолжал Мигель. — Тысяча долларов за билет. Премьера состоится в доме брата режиссера.
— Ага, в особняке Дома? Я и не знал.
Дело оборачивалось как нельзя лучше.
— Мы намерены попросить Джонни Уитфилда направить приглашения для меня и моих друзей.
— Но это же профессиональный просмотр, — подчеркнул Грум. — Вообще не для публики.
— Тем не менее мне кажется, что в данном конкретном случае мистер Уитфилд позаботится об этих приглашениях.
Грум неприятно улыбнулся.
— Интересно, чем же вы одурманили Джонни, что так уверены, что он пригласит вас?
Мигель улыбнулся в ответ, ничего не ответив.
Грум намазал сыр на крекер.
— Девушка будет там тоже.
— О, вот как.
— Вполне возможно, что вам будет полезна заложница, — предположил Джастин.
— И она может быть случайно убита во время переговоров о передаче негативов. Мы не уйдем, пока нам не отдадут все до последней катушки.
— Гм.
Мужчины посмотрели друг на друга настороженно, но понимающе.
— А вы там тоже будете? — спросил Мигель.
— Да, я уверен, что, как основной инвестор фильма, смогу получить приглашение. — И добавил, обращаясь главным образом к себе: — Плохо же им придется, если они не пригласят меня.
ГЛАВА 80
Спустя несколько дней Джонни вышел из монтажной после очередной отчаянной стычки с Роджером Гриджио, отвечающим за монтаж фильма, и направился в офис Дома. Меньше чем через час ему предстояло встретиться с Мигелем, и Джонни представлял из себя клубок нервов и решимости. Он словно впервые видел все знакомые лица в АПГ, улыбку секретарши, тяжелый взгляд Дома, поскольку был уверен, что видит их в последний раз.
— У меня назначена встреча, — сказал он Дому, — и я не знаю, вернусь ли я с нее.
Дом равнодушно посмотрел на него. Раньше Джонни никогда не сообщал ему о своих делах, так чего же начинать теперь? Но Джонни не мог не сделать этого: ему хотелось попрощаться. Он закурил, зная, что Дом не терпит, когда курят у него в кабинете, но преодолеть себя не смог.
— Дом, извини, что тогда вечером я оставил Ларк одну на несколько минут. Я действительно ушел ненадолго.
Дом промолчал.
Джонни затянулся.
— Я не мог не уйти.
— В таком случае научись, черт побери, управлять своей жизнью. С кем ты должен был встретиться, с кем-то, кому продул в казино, а он требовал вернуть должок?
Джонни покачал головой.
— Помнишь, как кто-то забрался в фильмохранилище? Эти бразильцы полны решимости не допустить выхода «Пылающего леса» на экран.
— И ты пошел обсуждать этот вопрос в занюханный клуб, где исполняют «танец живота»?
Джонни ничего не ответил. Да Дом и не ждал ответа. Джонни приводил его в бешенство, Дом его ненавидел. Джонни никогда представить себе даже не мог, как мало любит его Дом.
— Но, в любом случае, ты обеспечишь выход фильма на экран? — спросил Джонни.
Холодные глаза Дома сверкнули.
— После всех неприятностей и затрат, связанных с этим фильмом, он выйдет на экран, в этом, черт побери ты можешь быть уверен.
— Я только это и хотел узнать. — Джонни снова затянулся. — И еще, если со мной что-нибудь случится, сделай для меня одну вещь. У меня есть незаконнорожденная дочь, у которой масса неприятностей. Я хочу, чтобы ты о ней позаботился.
— Иисусе Христе!
— Мне о ней известно лишь то, что зовут ее Файруза, а дядю ее зовут Мигель Гарсия-и-Рейес. Она из Бразилии.
— Ты спятил! С какой стати мне лезть в это дело?
— Потому что ей необходима наша помощь.
— «Наша» помощь? Мне нет до нее никакого дела.
— Но если что-нибудь случится со мной…
— А с тобой должно что-то случиться?
— Я не уверен.
— И что же ты хочешь от меня? — саркастически произнес Дом. — Чтобы я нашел ей мужа?
— Заткнись, ты! — резко оборвал его Джонни, вскочил и начал ходить по комнате взад и вперед. — Не смей! Не можешь разве понять?
— Ни черта мне не понятно, — сказал Дом. — Ты никогда не говоришь со мной по душам, и никогда не говорил. Все, что я знаю о тебе, — это лишь твои уловки, чтобы выманивать деньги, злоупотребляя моим доверием. Ты вечно ставишь под удар свою работу, мою работу, саму компанию, а затем приводишь мне какие-то неубедительные оправдания. Поэтому я вот что тебе скажу. Ты закончил свой фильм «Пылающий лес». Ты практически погубил его своими тратами, своими склоками с Жаннет, своими пьянками. Теперь идет монтаж. Ты понимаешь, что фильм, который длится более трех часов, нигде показывать не станут. Ты просто невыносим. Я только что разговаривал с Роджером, и он полон решимости завтра отправить ленту под нож режиссера монтажа. Когда мы получим контрольную копию, то не станем даже показывать ее тебе. Окончательный отбор проведем мы с Роджером. Я не хочу, чтобы ты участвовал даже в подготовке рекламы фильма. Тебя и близко не подпустят к тому, чтобы заниматься продажей и продвижением фильма на рынке. Я планирую премьеру на первое июня, и я выдержу эту дату. Пока ты крутишься тут, фильм так и не будет завершен. Поэтому ты уволен.
— Это не имеет значения, — безнадежным голосом сказал Джонни.
Он поискал глазами пепельницу, не нашел ее и швырнул окурок в корзину для бумаг, которая стояла возле Дома. Дом переворошил бумаги, вытащил горящий окурок и затушил его о стенку корзины. Джонни раздраженно наблюдал за ним. Затем сказал:
— Если со мной что-нибудь случится…
Дом поднял левую бровь.
— Ты опять за свое. «Если со мной что-нибудь случится…» Да что с тобой должно случиться?
— Не знаю.
— Это ведь не имеет никакого отношения к Джастину, не так ли? — спросил Дом. — Его предложение о финансировании фильма всегда казалось мне несколько странным. В таком случае мы с ним сами разберемся.
— Нет, дело вовсе не в Джастине.
— Финансовые трудности?
— Они у меня постоянно.
Дом нетерпеливо вздохнул.
Внезапно Джонни сказал:
— Ты всегда был бессердечной сволочью, но в последние недели ты превратился вообще в кусок льда. Я не верю, что все это из-за «Пылающего леса». Из-за одного этого фильма твоя паршивая компания не лопнет.
Дом встал, выпрямился и застыл. Вся ненависть, которую он испытывал к Груму после того, как узнал, что тот сотворил с Пенни, выплеснулась наружу.
— Ты прав, — произнес он с тихим бешенством. — Мне плевать на твой «Пылающий лес». Я тебе скажу, что меня волнует. Меня волнует то, что ты в течение всех этих лет знал, что Пенелопа Хаутен не убивала Вайолит, а ты помалкивал и даже слова не сказал в ее защиту. Я понимаю, что ты трус, но я не знал, что ты к тому же еще и подонок. Только подонки покрывают убийц.
