Дженнифер Тейлор - Наедине с тобой
Задевая за свои намокшие джинсы, она с трудом спустила коляску с тротуара на проезжую часть, чтобы перейти на другую сторону улицы, и чертыхнулась, потому что одно колесо отвалилось и покатилось в сторону.
С трудом дотащив коляску до противоположной стороны, Мэгги подняла колесо — одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, — привернуть его на место ей не удастся. Крепление отвалилось полностью, и его надо приваривать.
— Я хочу вылезти… вылезти!
Джейни начала крутиться и дергать за ремни, но Мэгги успела быстро ухватиться за коляску — иначе она бы перевернулась. Она опустила сумки и расстегнула ремни, крепко взяв Джейни за руку, чтобы та не убежала.
— Держи меня за руку, Джейни.
Дочка серьезно посмотрела на нее; в ее голубых глазах с длинными ресницами, как у Мэтью, все еще стояли слезы. Мэгги судорожно вздохнула и резко выпрямилась, чувствуя, как в груди у нее заныло.
Неужели так будет каждый раз, когда она посмотрит на Джейни? Она надеялась, что нет. Память о прошлом была и без того тяжела.
— Пошли… пошли, мамочка.
Джейни потянула ее за руку, и Мэгги заставила себя отвлечься от воспоминании. Ей очень не хотелось, чтобы коляску стащили, но она была не в состоянии волочь ее, покупки, да еще и Джейни.
Ей придется оставить коляску здесь, прислонив к стене, а позже приехать за ней на машине.
Тащить на себе покупки и приноравливаться к шагу маленькой девочки было делом нелегким, но Мэгги упрямо шла вперед, думая о том, как поскорее добраться домой, поэтому, когда рядом с ней неожиданно затормозила машина, она едва взглянула на нее.
— Мэгги!
Услышав свое имя, она обернулась и посмотрела на человека, сидевшего за рулем, и когда она увидела знакомые голубые глаза, кровь прилила к ее голове. Какую-то секунду она помедлила, а затем возобновила ходьбу, ускоряя шаг до тех пор, пока Джейни едва стала поспевать за ней. Что это Мэтью делает здесь — следит за ней? Трудно догадаться, да и не было желания знать. Единственная ситуация, при которой она хотела быть рядом с ним, — по другую сторону плотно закрытой двери!
— Ради бога! Что с тобой? Остановись! Он вновь притормозил рядом с ней, открыв окно, но Мэгги, не обращая на него внимания, подхватила Джейни на руки и поспешила прочь. Он в сердцах выругался и, остановив мощную машину в нескольких метрах впереди нее, вылез и преградил ей путь.
— Уйди с дороги, Мэтью, — приказала она, пытаясь его обойти, но он схватил ее за руку, и его длинные пальцы больно впились в ее тело.
— Что с тобой, Мэгги? — спросил он, на лице его был написан гнев, от которого по ее телу пробежала дрожь. — Что, по-твоему, я собираюсь сделать с тобой здесь, на улице? — Он оглянулся, и на его губах появилась усмешка. — Ведь не собираюсь же я наброситься на тебя и изнасиловать, дорогая!
— Мне плевать, что ты собираешься делать! — огрызнулась она, высвобождая руку.
— Мне безразлично, что ты делаешь. Я не хочу тебя видеть, не хочу с тобой разговаривать, и я совершенно не хочу, чтобы ты трогал меня! Так что убери руки, Мэтью!
— С каких это пор? С каких это пор мое прикосновение стало для тебя таким неприятным? — Выражение его лица изменилось, в глубине глаз заплясали голубые огоньки, в то время как он оглядывал ее, начиная с темно-рыжих мокрых прядей волос, прилипших к ее лбу, до длинных стройных ног в намокших джинсах, и насмешливо улыбался. — Зачем лгать, Мэгги? Вчера ты призналась, что ты не… ну как бы это сказать?., неравнодушна ко мне, так зачем пытаться притворяться, что это не так?
Он придвинулся ближе и наклонил голову, чтобы заглянуть ей прямо в глаза, и она почувствовала, как по ее телу пробежал ток, будто он действительно прикоснулся к ней.
— Это единственное, с чем у нас никогда не существовало проблем, когда мы были вместе, Мэгги. Даже под конец нашего брака мы чувствовали такое же влечение друг к другу.
Казалось, она не дышит, не может отвести от него глаз, потому что воспоминания об этом нахлынули на нее, и она покраснела.
— Ты ведь помнишь, Мэгги, как все было? Ты касалась меня, и твое сердце билось в унисон с моим, а наши тела сливались воедино?
Его голос звучал мягко, так завораживающе мягко, что она чуть не застонала от муки, которую он ей причинял. Она не хотела этого помнить, не хотела вспомнить прежних ощущений, которые испытывала всякий раз, когда он держал ее в своих объятиях.
— Перестань, Мэтью, — сказала она резко. — Перестань говорить эти безумные вещи!
— Безумные? Нет, они не безумные. Это правда, и ты это знаешь, потому-то так и испугалась. Но от правды не уйдешь, дорогая. Ты, как никто, должна знать, что правду не утаишь, и, честно говоря, я больше не собираюсь позволять тебе утаивать ее! — Его лицо ожесточилось, когда он протянул руку и провел пальцем по ее мокрой щеке, прежде чем коснулся часто пульсирующей жилки у нее на шее. — Чувствуешь, Мэгги? Чувствуешь, как ты отзываешься, даже не желая этого? — Он неожиданно резко рассмеялся, и она отпрянула в сторону, так что его рук? скользнула с ее шеи. — Приятно узнать, что ты не изменилась, моя дорогая. Это намного облегчит мою задачу!
— Ты сумасшедший, совершенно сумасшедший, если считаешь, что я позволю тебе сделать со мной что-либо подобное! — Она откинула со лба намокшие волосы, чувствуя, как на нее волна за волной накатывается страх.
— Посмотрим, но уверен, ты не забыла, что я могу быть настойчивым, когда чего-то захочу. И что я большей частью стараюсь настоять на своем. Однако здесь, пожалуй, не место и не время обсуждать это. Пошли.
Он вновь поймал ее за руку, чтобы повести по тротуару, но Мэгги засопротивлялась, глаза ее казались огромными на бледном овале лица.
— Прекрати! Что ты делаешь? Куда ты меня собираешься отвезти?
Он окинул ее насмешливым взглядом и, запустив руку в свои мокрые темные волосы, взглянул на небо.
— Домой, от дождя, конечно же.
— Мне не нужно, чтобы ты меня отвозил. Я могу добраться сама, большое спасибо.
— Я не сомневаюсь, что ты можешь. Уж чего-чего, а самостоятельности тебе не занимать! Однако с моей стороны было бы явно не по-джентельменски взять и уехать, оставив тебя здесь под дождем.
— Для меня ты никогда не был джентльменом, Мэтью! Так что можешь не волноваться о своем имидже.
В ее голосе была резкая нотка, но он не обратил на нее внимания, и, когда вновь посмотрел на нее, лицо его ничего не выражало.
— Тогда, может быть, сейчас самое время изменить мой имидж? А если ты не согласна, подумай о ребенке, Мэгги. Мне кажется, девочка замерзла.
Именно то, как он это сказал, голосом, лишенным каких-либо эмоций, неожиданно и больно сдавило сердце Мэгги. Было смешно так реагировать на это, но почему-то у нее на глаза навернулись слезы.
