Наталья Матвеева - Аквамарин
— Еще как.
— Я думаю, мы сможем поднять тебе настроение. — таинственно улыбнулась Джессика. Лив хмуро посмотрела на нее.
— Кто это: «мы»?
Но сестра хитро промолчала.
Бар «Аквамарин» действительно был в двух кварталах от отеля «Пантеон» (Что за названия? У отца совсем нет фантазии…) и сиял лазурно-голубой вывеской в одном из четырехэтажных серых строений недалеко от Бруклинского моста.
Судя по шуму, слышному даже с улицы, и потрясающей рок-музыке, внутри было многолюдно и совсем не скучно. Пробравшись среди бесконечного моря машин на единственное свободное место прямо у входа (как пояснила Джесс, это их личное вип-место, и тот, кто посмеет его занять, скорее всего будет сброшен с крыши) и Лив с Джесси направились внутрь, равно как и Бобби с Ларри.
— А эти двое носорогов везде будут за нами ходить? — недовольно спросила Лив, даже не потрудившись понизить голос, чтобы мужчины ее не слышали.
Джессика улыбнулась.
— О, да! Они — твоя личная охрана. Если потеряют тебя из виду — отец их четвертует.
— Отлично. — язвительно проговорила Лив.
Они вошли внутрь бара. Помещение было узким и вытянутым, вдоль одной стены располагались столики с мягкими, удобными диванчиками, которые сейчас были все заняты, в конце зала стояли автоматы с музыкой, небольшая сцена и группка рок-музыкантов, играющих вживую и поющих, с точки зрения Лив, очень классно, а с правой стороны тянулась барная стойка.
Ларри и Бобби отстали, сразу заняв один невзрачный, но свободный столик, а Джесс просияла и, расталкивая народ, потащила Лив прямо к барной стойке.
— Оливка! Шикарно выглядишь! Ты в таком прикиде гоняла на встречу к отцу? Представляю его лицо! — услышала Лив знакомый веселый, наполненный жизненным огнем, голос и, присаживаясь на высокий стул за стойку, увидела и стремительно подлетевшего к ним его обладателя Джонни в потрясающей, обтягивающей его великолепное мускулистое тело, аквамариновой футболке, джинсах (только уже не рваных, но очень модных) и синих «найковских» кедах. На нем был фирменный фартук заведения, черный, повязанный на поясе, а в руках он держал бокал, протирая его тряпкой. Лив ощутила, как ее напряжение немного уходит, чувствуя его мужскую уверенную, но легкую и стремительную, как порыв ветра, энергетику, обволакивающую ее со всех сторон, создавая обаятельный и горячий круг вокруг нее, и слегка ухмыльнулась. Джонни подлетел к девушкам, горячо и нежно поцеловав Джессику в губы, отчего Лив почему-то стеснительно отвела глаза (хотя на самом-то деле понятно, почему) и перевел сияющий игривый взгляд ярко-зеленых веселых глаз на Лив, буквально пронзив ее насквозь своей откровенностью и страстью. Он, не стесняясь, огненно осмотрел ее с ног до головы, задержав обаятельные и чертовски сексуальные глаза на ее растрепанных длинных волосах, локонами падающих ей на спину и грудь, на груди и, особо, на ножках, получив в результате неодобрительный хлопок со стороны Джессики по руке.
— Джонни? Ты что, бармен? Это заведение твоего отца? — спросила Лив, немного шокировано оглядываясь вокруг.
Джонни горячо рассмеялся.
— Нет, это просто бар. Он находится на нейтральной территории, сюда приходят люди из всех мафиозных кланов… ну и просто люди тоже. А я — лучший бармен в городе! — нагло подмигнув, заявил он, просто сияя своей мужественной развязностью и брутальной красотой.
Джессика хмыкнула.
— Хватит болтать, лучший бармен, моей сестре нужно поесть. Она потеряла много нервных клеток.
Джонни понимающе кивнул и, облокотившись о стойку и сияя тревогой, все равно весело спросил:
— Как прошла встреча? Эйден жив?
Лив испепелила его взглядом и снова ощутила, как в ней все закипает от гнева, при воспоминании об отце и том, что он ей рассказал. Ответила Джессика:
— Жив, и, как ни странно, Оливия тоже, хотя она легко обозвала крестного отца самой могущественной группировки в Нью-Йорке старым козлом, ненормальным и сморчком, его бизнес — идиотским и дебильным, а бедный Брайан удостоился звания попугая и сушеной вермишели.
Джонни дьявольски горячо и притягательно расхохотался и игриво посмотрел на Лив с ноткой гордости во взгляде:
— Вот это моя подруга детства! Узнаю девчонку, которая отметелила меня в пять лет за то, что я закопал ее куклу в песочнице! Малышка Лив, я горжусь тобой! Извините… — и Джонни весело умчался готовить заказы толпящихся у стойки посетителей (в основном, девушек).
Лив и Джессика наблюдали, как он флиртует и игриво оглядывает всех женщин у стойки, как галантно обхаживает их и готовит им напитки, как делает комплименты и игриво шепчет что-то им на левое ушко… Джессика при этом старалась скрыть свою ужасную ревность, царапающую ее душу при виде его страстно горящих глаз, смотрящих и оценивающих не ее, а Лив снова задумалась об отце, его словах и об ужине, на который она не собиралась идти завтра…
— А как ты узнала? Ну то, что я наговорила отцу… Ты что, подслушивала под дверью? — как в тумане слыша свой голос, проговорила Лив.
Джессика с горечью ухмыльнулась.
— Нет, конечно! Брайан — мой друг, он тайком слал мне смс-ки, пока вы говорили… Я так хохотала!
Дальше она заказала им по вкуснейшему жареному бифштексу, но Лив было так жарко внутри, что еда никак не хотела проглатываться, хоть и была невероятно вкусной.
Джесси пыталась поднять ей настроение, хотела было поговорить о маме, но Лив только покачала головой — она не могла говорить, звук ее имени как будто застрял внутри огромного пузыря гнева, который она пыталась удержать от бешенного и бесконтрольного взрыва.
Джонни был все время занят, но изредка поглядывал на Лив, о чем-то думая и слегка улыбаясь. Когда, наконец, все поклонницы были удовлетворены и оставили его в покое, он быстро подлетел к девушкам и весело проговорил:
— Кажется, кому-то нужна помощь эксперта по человеческим чувствам?
Джессика с сарказмом хмыкнула.
— Вообще-то она не хочет говорить о том, что сегодня произошло и что она узнала о маме… эксперт.
Джонни, не обратив внимания на сарказм, обаятельно улыбнулся и подмигнул:
— Я знаю, милая. И мы не будем ничего обсуждать. Так-так, малышка Лив, что-то ты совсем плохо кушаешь, думаю, надо тебе помочь… идем!
Он вдруг схватил ее за руку своей сильной ладонью, и Лив сначала смутилась от того, что ни один мужчина к ней никогда не прикасался до этого, но, быстро опомнившись, в тот момент, когда она уже слетела со стула и неслась вдоль стойки, подгоняемая огненным вихрем обаяния Джонни, попыталась сопротивляться с криками:
— Джонни, черт бы тебя побрал, придурок, куда ты меня тащишь? Пусти меня немедленно, или ты — труп!! Живо, Джонни!
