Фредди Ромм - Капкан для провинциалки
– Одного не понимаю! – неожиданно произнесла Надя. – Что нужно террористам в этом городе, как его…
– Мангашапур?
– Да.
– То же, что везде: убивать людей. Чем Мангашапур хуже или лучше Брюсселя?
– Али, но ты ведь так и не выяснил, что собирались сделать люди Абу-Салема в Брюсселе?
– Нет, Надя, есть только предположения, но ничего достоверного. Что касается Мангашапура, я думаю, дело в том, что штат Ассам населён людьми разных конфессий. Малейший акт насилия, от кого бы он ни исходил, вызовет цепную реакцию возмущения, и разгорится междоусобица, которая и без того тихо тлеет.
– Какие там конфессии? – заинтересовалась Надя.
– Как и везде в Индии, очень много индуистов и мусульман.
– Пороховая бочка, – проронил Андрей.
– Да. И кому-то очень выгодно закинуть туда зажжённую спичку.
– И что это может быть? Взрыв в автобусе или в храме?
– Приедем на место – разберёмся в обстановке, – философски заметил Андрей. – Али, когда прибудет твой коллега?
– Не знаю точно. Возможно, мы встретимся с ним в Мангашапуре.
– Кто это такой?
– Пока не могу тебе сказать его имя.
– Но ты сам его хорошо знаешь, ручаешься?
– Вполне.
– Ну и отлично, – сухо заметил Андрей. Его раздражала профессиональная манера представителей спецслужб – как российских, так и британских – делать тайну из чего угодно. Неужели непонятно, что это только затрудняет сотрудничество?
– Андрей, ты сердишься? – внимательно посмотрел на него Али.
– Нет, я уже привык.
– А я – нет! – внезапно заявила Надя. – Вы, Али, подозревали нас с Андреем в связях с террористами, проверили, но даже теперь скрываете свои секреты?!
Али горестно вздохнул.
– Работа такая! – насмешливо заметил Андрей. – Неплохо бы ещё связаться со здешними контрразведчиками.
– Мой коллега как раз этим и займётся, – сдержанно кивнул Али.
АняРаздаются первые звуки вины, сладкий голос певицы – и я, забыв обо всём, бросаюсь в танец, словно в пучину океана. Тело само движется, внимая мелодии – убегает от невидимой опасности, останавливается перед препятствием, призывает любимого, застывает в замысловатой позе, похожей на дерево, пугается, желает, зовёт, ласкает. Сейчас меня не существует, а руки, ноги, голова на какое-то время перестают быть моими, движутся словно сами по себе – инструменты бога Шивы Натараджи, которыми он играет, порождая гармонию движения.
Но вот звучит последний аккорд – и наступает тишина. Бог Шива покидает моё тело, и в него возвращаюсь я. С этого момента и до следующего танца я снова существую и принадлежу моим заботам и хлопотам – надеюсь, переживаю, вспоминаю, желаю, добиваюсь. И наползают мысли. Интересно, почему Ахмед здесь, а Махмуд не приехал? Впрочем, и в Брюсселе он появился с запозданием. Когда приедет человек от Кароля? В Брюсселе это произошло на следующее утро, но в Индии, скорее всего, у них никого нет, однако у меня ни тени сомнения: ко мне придут на помощь. Когда это произойдёт, как мне быть с Розалиндой – попробовать убедить и её уехать? Я не сомневаюсь, что Махмуд не посмеет причинить вред её маленькой дочери, заточённой в гареме, которую моя подруга видит только изредка. Ведь это его племянница. Но как помочь Розалинде вырвать свою малышку из когтей этого тирана?
Я возвращаюсь за кулисы. Розалинда улыбается:
– Какая ты молодчина, Анна! Замечательно станцевала!
Я не хочу огорчать подругу, улыбаюсь в ответ и целую в щёку:
– Это твоя заслуга! Ты и медведя научила бы!
Я с наслаждением снимаю чудовищно тяжёлые браслеты, переодеваюсь и окончательно превращаюсь в Анну Кравцову. Да, Кравцову! Не желаю даже фамилией принадлежать этому негодяю, который отнимает ребёнка у матери и вынуждает её участвовать в грязных играх! Но как только вернусь в Россию – а я верю, что это вот-вот произойдёт – упрошу Андрея, Любу и Надю помочь Розалинде. Я её не брошу одну в постылом дворце на раскалённом от солнца берегу Индийского океана!
– Розалинда, пойдём, погуляем?
– Да, Анна, пойдём!
Достоинство костюма индийской танцовщицы – что он легко умещается в небольшой сумке. И оказывается, что браслеты не так уж тяжелы, когда смирно лежат среди прочих вещей. Мы по очереди несём сумку с костюмом до гостиницы. До обеда ещё три часа. Здесь, в отличие от Бельгии, мы ходим на обед, потому что завтрак – несколько стебельков. А пока – прогуляемся!
Хоть зима в разгаре, а солнце печёт, но ветер приятно обдувает. Ощущение, как на пляже в Сочи. Мы приходим к обрыву, в правой части которого тропинка, ведущая вниз. Здесь ветер дует, нежно поглаживая тело и заставляя жмуриться. Как хорошо и приятно! Если бы не диковинные деревья вокруг – ни дать ни взять, Сочи.
– А знаешь, Розалинда, хозяйка гостиницы говорила, что во время муссонов здесь чуть не произошёл оползень!
– Ой, правда? А не опасно, что мы стоим здесь?
– Я думаю, нет. Земля сейчас сухая, да к тому же вниз по склону установлены сетки на опорах.
Однако слова Розалинды побуждают меня отойти от края. Моя подруга тоже пятится как будто просто так. Глупая предосторожность, ведь если беда случится, весь город рухнет в реку – пятьдесят тысяч жителей, куда ни отходи от края. А всё-таки – шаг назад – и чуть спокойнее. Поднять взгляд в синее небо, прислушаться к пению птиц.
– Розалинда, правда, здесь хорошо?
ТаняВ назначенное время Таня, звонко стуча шпильками по мраморному полу, вступила в холл здания фирмы «Русская Мода», из которой её, как и Любу, уволили с грандиозным скандалом несколько лет назад. Сегодня прекрасная блондинка была в бежевом деловом костюме от Эйч-анд-Оу. Навстречу ей бросился менеджер фирмы – Антон Сергеевич Крохмалёв:
– Доброе утро, Танечка! Я так рад видеть вас! – завопил он, низко кланяясь и норовя облобызать руку гостьи.
– Доброе утро, – сдержанно ответила Таня. – Так что, я в жюри?
– Да, конечно! Почему вы не навещали нас?
Таня едва не прыснула от смеха: после былого скандала только недоставало разгуливать по этим пенатам. Однако молодая женщина сдержалась.
– Времени нет совсем, – коротко ответила она. – Когда и где просмотр?
– Через полчаса в актовом зале, на втором этаже! Я провожу вас! – с готовностью ответил менеджер, пятясь и ведя за собой гостью. Они прошли к лифту и поднялись прямо к актовому залу. Помещение было освещено тремя огромными хрустальными люстрами. Почти все кресла перед подиумом – красные, с золотистыми подлокотниками – пустовали, за исключением переднего ряда. Там сидели пять человек, которые, заслышав шаги, дружно обернулись.
– Доброе утро! – вежливо поприветствовала собравшихся Таня и окинула их взглядом. Знакомых лиц не было. Две дамы средних лет выглядели очень элегантно – несомненно, сами когда-то работали в шоу-бизнесе. Один пожилой господин в дорогом английском костюме, да и по виду иностранец, словно следуя примеру Крохмалёва, поцеловал Тане руку. Ещё были двое молодых парней, окинувшие красавицу долгими взглядами, выдавшими явно неделовой интерес.
