Дебра Кент - Дневник В. Счастье после всего?
— Все что угодно, Линетт.
— Я тебя прошу побыть у нас. Сегодня вечером.
На сегодня все.
В.
9 июня, позже
Откопала старый детский монитор, установила его на ночном столике Пита, тщательно наказав ему звонить при первой необходимости. Уложила его и отправилась к Линетт. Хотя их дом буквально в двух шагах от нашего, мне было не по себе — оставляю Пита одного на ночь глядя. Впрочем, я думала, что не задержусь больше чем на полчаса. Так и вышло.
Муж Линетт выглядел крайне разочарованным, увидев меня в дверях, но она тут же подскочила.
— О, Вэлери, какой сюрприз! Заходи!
Кертис свирепо посмотрел на жену.
— Солнце, гости придут с минуты на минуту.
— Я хочу, чтобы Вэл зашла, — ответный ненавидящий взгляд. — На пять минут, не больше.
На Кертисе были темно-синие брюки, кремовая тенниска и зеленый пиджак. Небольшая лысина тщательно прикрыта волосами.
— Какой у тебя план? — прошептала я, наблюдая, как Кертис раскладывает по тарелкам сыр и салями. Получалось на редкость неаппетитно. Линетт явно не принимала участия в приготовлении стола.
— Просто побудь здесь со мной. При тебе они не будут ничего вытворять, — утомленное желтовато-бледное лицо. Кажется, я ни разу не видела ее без макияжа.
— А где Геракл? — спросила я.
— У деда с бабушкой.
— А Кертис знает, что я знаю?
— Я сказала ему, что ты знаешь все. Он чуть в штаны не наложил, извини за мой французский.
(Мне всегда было интересно, что думают французы по поводу этой поговорки и говорят ли они «извините за мой английский», когда ругаются.)
Раздался звонок, мы обе подпрыгнули. Кертис кинулся к двери. Линетт схватила меня за руку и крепко сжала ее. Послышались шумные мужские приветствия.
— Ну, здорОво!
— И вам здорово, — в тон ему отозвался Кертис. — Добро пожаловать в наше скромное жилище. Mi casa es su casa[1].
— И на ужин маисовые лепешки с мясом и острым соусом! — Бесцеремонный гогот вперемешку с женским хихиканьем.
Линетт смотрела на меня с мученическим видом, пока Кертис вел парочку в гостиную. Я поднесла к уху детский монитор — было слышно, как Пит слегка посапывает. Невозможно было заставить себя обернуться. Мне ужасно хотелось сбежать.
— Это Линетт, моя жена, — они уже тут! — и наша соседка, она сейчас уходит.
— Эй, не спеши! Чем больше, тем веселее! — У него был низкий, сочный, приятный голос, у нее — высокий и журчащий.
Вздрогнув, я поняла, что эти голоса мне знакомы. Обернулась — господи! Это же Вэйд и Мелани Розен. Я не видела их с февраля, когда мы с Роджером пили с ними кофе в «Макдоналдсе».
— Будь я проклят! Вэлери! Ты смотри, Мел! Это же Вэлери!
Вэйд надел черную ковбойскую шляпу, ботинки из змеиной кожи и фирменный пуловер, обтянувший его грандиозный мамон. На Мелани было ярко-красное платье и черные замшевые туфли.
— Вэйд. Мелани. Даже не знаю, что сказать! — Точно, я смущалась больше, чем они оба, вместе взятые.
— Ничего не надо говорить, милая, лучше просто раздевайся, — воскликнул Вэйд. — Блин, когда мы с Мел подбирали кандидатуры для этого свинга, вы с Роджером были в первых рядах!
Мелани дернула его за рукав.
— Ми-лый, прекрати. Ты смущаешь Вэлери. Вэл, прости, дома он выпил пива, и сейчас, видимо, оно ему ударило в голову.
У Линетт на лице была настоящая мука. Стало ясно, что нельзя уходить, не закончив одного дела.
— Слушай, Мел, ты ведь ни разу не видела моего дома?
Она была сбита с толку, но хотела соблюсти приличия.
— Нет, ни разу с тех пор, как вы сюда переехали.
— Слушай, а ты меня не проводишь? Я тут в двух шагах. Очень нужен твой совет насчет оконного дизайна.
— Прямо сейчас? — растерянно спросила она.
— Да, пожалуйста. — Я потянула ее за руку. — На минутку.
Как только мы оказались за дверью, я объяснила, что Линетт решительно против свинга.
— У нее в самом деле испуганный вид, — согласилась Мелани. — Если честно, я почувствовала какие-то нехорошие флюиды, когда вошла.
— Слушай, — сказала я. — Я знаю, вы с Вэйдом любите постельные приключения. Хотя это не мое дело, но разве не важно, чтобы все участники были, ну, такими же? Неужели вы сможете приятно проводить время, зная, что Линетт делает это только по принуждению мужа?
— Ты совершенно права, — сказала Мелани. — Это будет ужасно. Я никогда не смогу расслабиться. Ты знаешь, это все Вэйд со своими идеями. Дал объявления в рубрику знакомств — будто в шутку. Я и не думала, что мы так далеко зайдем. Семнадцать пар откликнулось. И чем больше мы с ними говорили, тем больше хотелось попробовать. Это же нормальные развлечения — со взрослыми людьми, по взаимному согласию, все такое.
Мы подошли к моей двери.
— Ну, как насчет оконного дизайна?
— А?
— Ну, какие у тебя прикидки? Портьеры? Жалюзи? Или римские шторы?
— Мел, мне не нужен оконный дизайн.
Секунду она смотрела на меня, потом хлопнула себя по лбу.
— А, поняла. — Мел улыбнулась. — Вэлери, не волнуйся за подругу. Мы ничего не будем делать, если только она сама этого не захочет, как минимум, на сто процентов.
— Отлично. Спасибо.
Я проводила глазами ее пухлые ягодицы.
Вернувшись домой, пошла к Питу. Он уснул, не выключив света. На проигрывателе еще крутилась пластинка с «Лягушкой и Жабой». Натянула ему одеяло до подбородка, поцеловала влажный лобик. Он моргнул, посмотрел на меня сонным взглядом. Улыбнулся, что-то пробормотал и опять закрыл глаза. Пит был такой милый, мягкий и теплый, а я так устала, что забралась в постель рядом с ним, обняла его и стала слушать, как он сопит. Как только сон начал одолевать меня, зазвонил телефон. Вылезла из теплой постели и помчалась в бывший Роджеров кабинет.
— Алло?
— Я слышала, ты принимаешь поздравления, — хриплый женский голос.
— Принимаю, Диана.
— Если еще не поздно, я бы с удовольствием подъехала и поздравила тебя лично.
— Вообще-то я собиралась в постель.
— Великолепно!
— Что-о-о?
— Шутка, Вэлери Райан. Просто шутка.
Сказала, что она может заехать на неделе. Потом легла и долго смотрела в потолок, пока наконец не заснула. Снова зазвонил телефон. Было без четверти двенадцать.
— Извините ради бога за поздний звонок. — Это был Омар. — Я вас разбудил?
— Ага, вроде того. Все нормально. Что там?
— Я весь день пытался вас поймать. У меня есть новости — хорошая и плохая. Какую сказать сначала?
— Сначала плохую. — Я приподнялась на локте, глубоко вздохнула и приготовилась.
— Ваш бывший муж потерял кучу денег на промышленных ценных бумагах. И вложения в предметы искусства тоже оказались не слишком доходными.
— Значит?..
— Значит, вы получите сумму гораздо меньше той, на которую мы первоначально рассчитывали.
— Значит?.. — Я затаила дыхание.
— Значит, у вас шестьдесят три миллиона сто семьдесят девять тысяч пятьсот шестьдесят долларов. И двадцать четыре цента.
Я засмеялась, потом расплакалась.
— Вэл, с вами все в порядке?
— Все ли со мной в порядке? Шутите, что ли? Полгода назад я вычитывала в книгах типа «Скрупулезный эконом» советы по вторичному использованию старых бретелек от лифчиков, а теперь у меня шестьдесят три миллиона долларов. Я не только в порядке, Омар. Я богата. — Вытерла глаза и продолжала: — Слушайте, если это плохая новость, то в чем же хорошая?
— Вы давно проверяли ваш банковский счет?
— Кажется, давно.
— Вам пришли деньги. Раньше срока. Видимо, у мистера Слоана не осталось никаких шансов.
В ушах слегка зазвенело. Сто миллионов или шестьдесят — так ли уж это важно? В любом случае мне не придется больше приспосабливать старые бретельки под завязки для коробок. Я разбогатела.
На сегодня все.
В.
10 июня
Полвосьмого. Машина Розенов все еще стоит на дорожке у дома Линетт.
11 июня
Утром видела Линетт на дорожке у дома, она брала газету. Окликнула ее, но она не услышала. Пошла в ее сторону, но Линетт убежала в дом. Позвонила — наткнулась на автоответчик.
Сегодня видела на заднем стекле одной машины наклейку: «Я не старею, я просто становлюсь блондинкой». Мне вдруг ужасно захотелось стать блондинкой. Мне нужно стать блондинкой! Я буду блондинкой! И не просто какой-то там светленькой, а платиновой. Позвонила в «Лорен и Боку». Мне повезло, кто-то только что отменил визит, меня смогут принять в понедельник, в девять пятнадцать. Жду не дождусь!
На сегодня все.
В.
12 июня
Оставила Пита с няней и помчалась в «Боку».
— Вы уверены, что хотите это сделать? — Лорен провела пальцами по моим волосам. — Правда хотите избавиться от роскошного рыжего?
