Мэри Портман - Импровизация
Шум лифта застал Долли врасплох, и она поспешила уйти с половины Лиззи. Если подруга успела поссориться с Майклом из-за игры, лучше держаться от нее подальше…
Но, когда дверь лифта со скрипом открылась, Долли и думать забыла о Лиззи и Майкле.
Потому что в железной клетке стоял знаменитый адвокат. Он наклонил голову, одной рукой застегивая запонку, а другой поправляя галстук.
Затем Алекс Кэррингтон поднял взгляд, и у Долли похолодело в животе. Этот мужчина наверняка владеет гипнотическим даром… И в придачу еще и телепат. Она ударилась в бегство.
Алекс нахально пошел за ней. Он был таким модным, таким лощеным, что Долли хотелось вылизать его языком всего — от безукоризненно постриженной макушки до пят, облаченных в итальянские черные кожаные туфли ручной работы.
Тяжелая входная дверь со стуком захлопнулась.
Они были одни. Вдвоем. На ее территории.
За левым плечом Долли стоял дьявол и что-то мерзко нашептывал. За правым плечом сладко пел ангел. Ох, как трудно сделать выбор между добром и злом…
— Что, заблудились? — спросила она.
Алекс покачал головой.
— Нет, потерял шофера. Если помните, я приехал с Майклом.
— А он увез с собой Лиззи. И бросил вас на берегу.
Смешной предлог. Она прекрасно поняла, чего хочет Алекс. Этот проныра решил, что сможет выведать несколько секретов, если застанет ее врасплох… с десятью лифчиками, накинутыми на руку.
Боже, какое унижение!
— Наверно, вам понадобился телефон, чтобы вызвать такси? — спросила она и тут же увидела маленький кожаный футляр, прикрепленный к поясу Кэррингтона.
Алекс покачал головой, миновал музыкальный центр, небрежно провел пальцем по компакт-дискам, открыл раздвижную стеклянную дверь, вышел на балкон и только потом ответил:
— У меня есть телефон.
— Если так, я догадываюсь, почему вы вернулись.
— Почему же? — не оборачиваясь, спросил он.
— Чтобы начать игру. — Она ждала возражений, но Алекс молчал, позволяя Долли любоваться его коротко стриженным затылком, широкими плечами, длинными ногами и сводящими с ума ягодицами.
— У вас здесь потрясающий вид.
— Пой, ласточка, пой… — пробормотала себе под нос Долли. Она остановилась в дверном проеме, опершись плечом о косяк. Босые пятки попирали пол квартиры, а носки были погружены в опасные воды, где кишели акулы.
Наконец Алекс посмотрел на нее.
— Простите, я не расслышал, что вы сказали.
— Ничего. Просто согласилась. С вашей оценкой здешнего вида. — Ответ был осторожный. Благоразумный. И, самое главное — правдивый.
Квартал благоустраивался. Большую часть дня тут стоял невообразимый шум от бесконечных дорожных работ, грохота асфальтовых катков, скреперов и бульдозеров. Такова была плата здешних жителей за право первыми поселиться в новом деловом центре.
Но по вечерам все менялось. С балкона четвертого этажа город казался настольной игрой, детской площадкой, тематическим парком или терра инкогнита (неизвестной землей), ждавшей своего исследователя.
Долли подняла взгляд и заметила, что Алекс продолжает следить за ней.
Он повернулся спиной к перилам и скрестил руки на груди.
— Вам нравится стоять на балконе, верно?
Голос Кэррингтона стал тихим и вкрадчивым, но Долли решила не обращать на это внимания. Нельзя снова дать застать себя врасплох.
— Да. Приятно следить, как город растет и приобретает новый облик. Как говорится, все течет, все меняется.
— Вы правы. Сегодня Майкл показывал мне новые дома, построенные на месте гостиницы «Бразилия». И продемонстрировал два квартала, над проектом перестройки которых он работает с Дуайтом.
Долли понимающе кивнула и вошла в комнату, предчувствуя, что скоро они заговорят о погоде. Но Алекс пришел сюда явно не для светской беседы. И не для обсуждения состояния городского рынка недвижимости.
Ей хотелось знать, зачем он пришел. Чего хочет. Намерен ли остаться. И почему она стремится это узнать, а не указывает незваному гостю на дверь.
Он оставил темный балкон и вышел на свет. Звезды на ночном небе мерцали, но искорки в глазах Алекса мерцали еще сильнее.
Взволнованная Долли заставила себя сделать глубокий вдох.
Она не могла позволить ему одержать легкую победу. Да, физически он чрезвычайно привлекателен, ну и что? Он слишком логичен, слишком серьезен и рассудочен. Едва ли у такого человека есть авантюристическая жилка.
Впрочем, все зависит от того, что называть жилкой…
— Почему вы хмуритесь?
Она испуганно подняла глаза.
— Я не хмурюсь.
Алекс плотно закрыл балконную дверь и молча приподнял бровь.
— О’кей. Я хмурюсь. Но только потому, что вы это сказали. — Мда… Фраза получилась не слишком вразумительной. Но уж лучше показаться дурочкой, чем признаться в том, о чем она думала на самом деле.
— Критическое замечание остается в силе.
Долли снова скрестила руки на груди, еще раз продемонстрировав Алексу все свои лифчики.
— Скажите мне, мистер Кэррингтон, какая разница между адвокатом и проституткой?
— Проститутки не имеют дел с мертвыми, — не моргнув глазом ответил он.
Долли фыркнула.
— Не сомневаюсь, что в таких делах вы специалист!
— Адвокату нужно знать все стороны жизни. — Он неторопливо прошел в комнату и хищно улыбнулся. — А я хороший адвокат.
Может быть, но Долли Грэхем не собирается становиться его жертвой.
— Да, я помню. Вы это уже говорили.
— А что вы мне на это ответили? Забыли?
— Я ничего не забываю. К несчастью.
— Кроме стирки.
— Смешно. — Она вспыхнула и перебросила лифчики через плечо. — О’кей, я действительно забыла постирать и сделала это только сегодня днем.
— Это я заметил.
— Что я не успела постирать?
— Что на вас нет белья. — Увидев ошеломленное лицо Долли, Кэррингтон коварно добавил: — Когда вы сидели у меня на коленях.
— Я должна быть польщена?
Алекс только пожал плечами. Что могло означать и да, и нет.
— Я не присматривался. Просто ваша грудь оказалась у меня перед глазами.
— Понимаю. Хотите сказать, что иначе вы бы ее не разглядели?
— Нет. Не искажайте мои слова. Но раз уж вы упомянули об этом… — Фраза осталась неоконченной.
Но Долли заупрямилась.
— О чем?
— О секрете королевы Виктории. Думаю, у старушки была причина хранить свою тайну.
Что ж, он за это заплатит! Причем прямо сейчас. Игра начинается.
— А как обстоит дело с вашими секретами?
— С моими?
— Вот именно. — Она плюхнулась на диван, подтянула колени к груди и обхватила руками лодыжки. — Ведь за этим вы и пришли, верно? Чтобы получить ответы на вопросы анкеты? От первого до последнего?
Алекс пошел к большому желто-красному клетчатому креслу, в котором сидел весь вечер. Долли следила за тем, как он шел, как садился, закидывал ногу на ногу и клал руки на подлокотники.
— Конечно. А почему бы и нет? Что вы хотите знать? — На нее сквозь очки смотрели ясные зеленые глаза с пушистыми темными ресницами.
Она не должна давать себе волю. Не должна…
— Прямо сейчас?
— Прямо сейчас.
Гм… А правда, почему бы и нет? Какая жалость, она оставила свою анкету на письменном столе, чтобы изучить ее перед сном. Вот дура, решила сначала навести порядок в квартире…
— Значит, я могу спросить вас обо всем, что есть в моем перечне? И вы ответите?
Он сложил кончики пальцев, уперся в них подбородком и снова пожал плечами.
— Отвечу. Если не предпочту, чтобы это осталось моей тайной.
— Ага! — Долли порывисто подалась вперед и показала на Алекса пальцем. В результате четыре лифчика из десяти упали ей на колени. — Я знала, что вы блефуете!
Он приподнял бровь.
— Долли, игры без блефа не бывает. Но вы не отчаивайтесь. Испытайте меня.
Значит, без блефа не бывает? Долли лихорадочно думала, собирая свое белье. Блеф заключается в том, что Алекс будет задавать ей ее же собственные вопросы.
Но будь она проклята, если не получит ответа по крайней мере на один вопрос своей анкеты. Уж что-что, а его она запомнила…
— О’кей. Скажите мне вот что… В каком самом необычном месте вы занимались сексом?
Алекс свел брови на переносице, задумался, потер нос и убрал руки от лица.
— В географическом смысле? Вроде Бангкока?
— Бангкока? Нет. Я имела в виду нечто другое. Вроде хребта лошади, мотоциклетной коляски или туалета в самолете. Что-то в этом роде. — Она бросила белье на валик дивана.
Алекс внимательно рассматривал ее лифчики.
— В театральной ложе. На мне был смокинг.
В театре? И при этом его дама была в вечернем платье? Но как же это… На языке Долли вертелась тысяча вполне логичных вопросов, но тут Алекс сказал:
— Теперь моя очередь.
