Джоанна Макдональд - Сомнительные ценности
— Потому что я не хочу быть такой половой тряпкой, как ты, — заплетающимся голосом ответил Андро. — Ты вечно позволяешь им вытирать об себя ноги. Теперь это делает Катриона. Она крутит тобой, как хочет.
— Глупости. Она совсем не такая, и кому это знать, как не тебе. По крайней мере, я обращаюсь с женщинами как с человеческими существами, — изо всех сил стараясь сдерживаться, возразил Роб и, взяв свою недопитую рюмку, сделал глоток. — Я не веду себя как олень-самец во время брачного периода — сделал свое дело и помчался за другой самкой.
— Вряд ли Изабель согласится с твоим сравнением, — хмыкнул Андро. — Во всяком случае, мы с ней вместе гораздо дольше, чем ты с любой из твоих женщин.
Роб заставил себя проигнорировать насмешку.
— Изабель — нетипичный случай. У нее есть более интересные дела, чем следить, как ты гоняешься за ланями. Но существует предел терпению даже таких ангелов, как Изабель. И я нисколько не удивлюсь, если у Изабель оно уже скоро лопнет.
— И тогда ты с удовольствием возьмешь ее себе, да? Судя по всему, тебе нравится подбирать за мной объедки, — не отставал Андро.
— Почему ты так упорно стараешься вывести меня из терпения? — поинтересовался Роб. — Или таким образом ты оплакиваешь смерть Гэмпса? Довольно-таки специфический способ выражения скорби.
— Гэмпс меня понимал, — мрачно изрек Андро. — Он — единственный, кто меня понимал.
— О-о, нет, я тоже очень хорошо понимаю тебя, Андро, но дело в том, что я тебя не одобряю, а вот Гэмпс, должно быть, жалел тебя и поэтому мирился с твоими сумасбродствами. Он считал, что ты мечешься, потому что чего-то ищешь, и, будучи сам настоящим мужчиной, дед надеялся, что поможет и тебе стать им. Он не понимал, что как только ты что-то найдешь, так тут же начинаешь думать, что это совсем не то, чего тебе хотелось.
— Он знал, что я люблю Глендоран. Он знал, что я готов бороться за то, чтобы сохранить и уберечь его.
— Уберечь? Что ты имеешь в виду?
Роб нахмурился, увидев, как Андро снова подливает себе виски. Он заметил, что у брата уже начали трястись руки, и пододвинул ему блюдо с сандвичами, которое Кирсти, уходя, заботливо накрыла прозрачной пленкой.
— Вот, поешь. Тебе нужно подкрепиться, если собираешься и дальше пить в таком темпе.
— Бр-р, я и думать не могу о еде, — скривился Андро. — Это благодаря усиленному питанию ты стал таким толстячком?
Оба брата были почти одного роста, и нельзя было отрицать, что Роб выглядит гораздо шире и плотнее, чем его тонкий, гибкий брат. Тем не менее определение «толстячок», безусловно, было явным преувеличением. Но Роб еще раз удержался от того, чтобы поднять брошенную перчатку.
— Лучше искать утешения в усиленном питании, чем в виски. Собираешься объяснить мне, что ты подразумевал под словом «уберечь»?
— Уберечь от пришлых, от чужаков. Сохранить для истинных жителей долины, — с готовностью объяснил Андро. — И Гэмпс в данном случае был на моей стороне.
— Нет, не был! — выкрикнул Роб. — Да, он считал, что люди должны возвращать долг земле, которая их вскормила, но не отказывал другим в праве внести их вклад. Он не был изоляционистом.
— Да какое, черт побери, теперь имеет значение, кем он был и кем он не был? — вскипел Андро. — Он умер, а вы с отцом, я полагаю, теперь перевернете здесь все вверх дном и превратите Глендоранское поместье в Мекку для туристов. Скоро мы здесь будем иметь этнографический парк с бревенчатыми хижинами и центр досуга имени славного принца Карла. Гэмпс перевернется в своем гробу раньше, чем осядет земля на его могиле.
— Ты, должно быть, сошел с ума! — возмутился Роб. — Кто внушил тебе эти бредовые мысли?
— Да хотя бы те английские свиньи, которые уже начали строить придорожную закусочную на месте бывшей фермы. Жаль только, не удалось их оттуда выкурить. Твоя подружка, Катриона, которую они сумели обвести вокруг пальца, обманутая их мнимым английским добродушием, только и делает, что вытирает им сопли. А я-то считал, что она настоящая патриотка Хайлэнда.
Роб решительным жестом заткнул бутылку пробкой и спрятал в шкафчик.
— Когда ты напиваешься, то сразу начинаешь нести чепуху, — заявил он. — Сегодняшний день был потрясением для всех нас, но не нужно использовать смерть Гэмпса для того, чтобы бросаться обвинениями. Пока что ни ты, ни я не имеем ни малейшего представления о том, что отец собирается делать с поместьем, однако, смею тебя заверить, если мое мнение будет иметь хоть какое-то значение, здесь не будет ни этнографического парка, ни кемпинга для туристов.
— В отличие от меня, у тебя, по крайней мере, будет право голоса, — буркнул Андро. — Ты ведь теперь, надо полагать, становишься виконтом Невисом? Только не воображай, что по этому поводу я собираюсь рвать на себе волосы.
— Господи Иисусе! Теперь у нас к паранойе прибавилась зависть, — со вздохом констатировал Роб. — Единственное, чего бы мне хотелось, идиот ты эдакий, — чтобы ты съел хотя бы один из этих сандвичей. Тогда, может быть, завтра ты сможешь помочь мне в организации похорон. А сейчас ты в таком состоянии, что от тебя нет никакого толку.
— Наверно, еще должно быть дознание или что-нибудь в этом роде? — спросил Андро и, плюхнувшись на стул, сорвал с блюда пленку. Он с жадностью начал есть два сандвича одновременно, как будто это была его первая еда за целый день. — Не могут же люди внезапно умирать без того, чтобы кто-нибудь не начал задавать вопросы?
— Власти уже поставлены в известность, и я думаю, будет проведено обычное дознание. Ведь это обычный несчастный случай. Нам еще повезло, что все так кончилось.
— А что могло быть хуже? — с полным ртом спросил Андро. — Ах, да, Ангус мог с тем же успехом, оставшись без единой царапины, благополучно угробить все семейство.
— Ангус не виноват, — терпеливо возразил Роб. — Он не мог знать, что в этом месте дорога размыта дождями. Это могло случиться в любой момент с любым водителем. Не надо искать козла отпущения.
— А мне хочется! — взвизгнул Андро, не переставая жевать. Его глаза наполнились слезами, он тяжело дышал. — Гэмпс был такой славный старикан! Он мог прожить еще много лет и спокойно умереть в своей постели. Это чертовски несправедливо!
— Что ж, хоть в чем-то мы согласны, — кивнул его брат.
— Послушай, ты ведь не собираешься и дальше продолжать встречаться с Катрионой? — внезапно спросил Андро, застав Роба врасплох.
— Не знаю, — ответил тот. — Может быть. А почему бы и нет?
— Это чертовски неловко, — сквозь зубы процедил Андро.
— Ты не имел права играть жизнью другого человека, — непримиримо заявил Роб. — Во всяком случае, я не стану обращаться с ней как с бумажным носовым платком — использовал и выбросил. И если в будущем между мной и Катрионой возникнет что-то серьезное, тебе придется помалкивать о том, какую неприглядную роль ты сыграл в ее жизни, в противном случае дела примут для тебя дурной оборот. Ты же не захочешь, чтобы дорога в Глендоран навсегда была для тебя закрыта?
— Господи, — изумленно пробормотал Андро и, прихватив с блюда оставшиеся сандвичи, встал. — Ты еще не унаследовал Эдем, а уже разыгрываешь Бога.
Катриона мгновенно провалилась в сон, не успев даже как следует разглядеть элегантную спальню Квинни Невис, обитую шелком аквамаринового цвета и уставленную мебелью красного дерева. Девушка опасалась, что, стоит ей закрыть глаза, перед ней вновь встанет страдальческое и трогательное лицо старого графа, каким оно было перед смертью. Но вместо этого она немедленно впала в забвение и, проснувшись с ощущением, что проспала всего несколько минут, увидела пробивающиеся сквозь задернутые занавеси рассветные лучи. До середины лета оставалось каких-то десять недель, и ночи в Хайлэнде уже стали довольно короткими. Взглянув на часы на прикроватном столике, Катриона обнаружила, что уже половина шестого.
Она привстала, на мгновение забыв, где находится, но в ту же минуту все события предыдущих суток нахлынули на нее. Откинувшись на подушки, в течение нескольких минут Катриона обдумывала ситуацию. Все, что произошло накануне, было стечением обстоятельств, и сегодня Глендоранский замок уже не был подходящим местом для посторонней девушки, которая всего лишь проезжала мимо, возвращаясь после пасхальных каникул, и ненадолго заехала в гости. Вчера Роб был благодарен ей за помощь и компанию, но с приездом Андро положение в корне изменилось. Теперь Катриона понимала, что стала лишней, и, как бы ни старался Роб по доброте душевной уверить ее в обратном, чувствовала себя незваной и нежеланной гостьей.
Решительно отбросив одеяло, Катриона встала. Брюки, рубашка и свитер, в которых она была накануне, висели на спинке стула. Торопливо натянув одежду, она взяла в руки ботинки и на цыпочках пошла к двери. Ей хотелось как можно скорее сбежать отсюда и вернуться домой. Здесь в ней больше не нуждаются, и лучше всего, если она не станет вносить раздор между двумя братьями, а просто исчезнет из их жизни. Андро ее терпеть не может, а Роб только что еще на один шаг приблизился к тому, чтобы стать графом Лохабером. На него ложатся новые обязанности и высокая ответственность, и девушка, которую он однажды случайно пригласил к ленчу, теперь может оказаться помехой.
