Элизабет Эллиот - Обрученные (Ремингтон - 3)
- Когда женщина говорит мужчине, что никогда не заставит его волноваться - это дурной знак, - заметил Кенрик. - Но ничего, подожди, когда пойдут дети. По сравнению с ними все беспокойства, которые тебе причиняет жена, - сущие пустяки.
- Никогда не замечал, чтобы леди Тэсс оказывалась в опасности всякий раз, когда ты отворачиваешься, - проворчал Гай.
Клаудия плотно сжала губы, а Кенрик разразился громким хохотом:
- Значит, ты плохо знаешь мою жену! Разве я не рассказывал тебе, где я обнаружил ее всего лишь через неделю после рождения Филиппа?
Кенрик пустился в повествование о выходках жены, которое умерило раздражение, овладевшее Клаудией. Похоже, эта леди Тэсс не была образцом совершенства. За одной историей последовали другие, и вскоре уже Фиц-Алан завел разговор о своей семье.
Клаудия слушала братьев, радуясь духу товарищества, царящему между ними. Было очевидно, что они очень близки друг другу и много времени проводят вместе. Внезапно она почувствовала желание познакомиться с сестрой и невесткой Гая - так же, как с его племянниками и племянницами. Ведь уже очень скоро она войдет в их семью.
Кенрик с Фиц-Аланом ласково улыбались Клаудии - возможно, подумала она, в конце концов они смирятся с тем, что Гай собирается взять ее в жены. Истории, которые они рассказывали, Гай, судя по его реакции, уже слышал это заставило Клаудию задуматься, не затем ли они звучат, чтобы она почувствовала себя своим человеком в их тесном кругу. Было похоже, что жены Кенрика и Фиц-Алана - близкие подруги, и у Клаудии появилась надежда, что и она сможет с ними подружиться. Как это странно, должно быть, на равных разговаривать с замужними женщинами, с женщинами, которые знают, как вести хозяйство, растить детей и заботиться о муже. Улыбнувшись, Клаудия положила в рот засахаренный фрукт и машинально облизала пальцы.
Гай под столом сжал ей руку. Наклонившись к Клаудии, он прошептал ей в ухо:
- Я же просил, чтобы ты не искушала меня! - Большим пальцем он пощекотал ей ладонь, вызвав у нее воспоминания о более интимных ласках. От его шепота у Клаудии пробежала дрожь возбуждения по всему телу. - Скоро труппа бродячих комедиантов начнет представление. Никто не заметит, как мы сбежим. Как только появятся актеры, скажи, что ты должна посоветоваться с мажордомом относительно угощения. Через некоторое время я извинюсь и уйду. Мы встретимся в спальне. Хорошо?
Клаудия кивнула, стараясь не выдать окружающим своего волнения. Мысль о том, что вскоре они смогут наконец-то остаться наедине, лишала ее покоя. Ухитрившись сохранить на лице сдержанную улыбку, она пробормотала:
- Да, милорд.
Гай вновь принял прежнюю позу. Клаудия взяла еще один цукат и надкусила его, хотя мысли ее были далеки от еды. Ее губы горели, как будто она страдала от жажды, и ей пришлось провести по ним языком.
- Эти конфеты очень вкусны, милорд, - она с достоинством протянула Гаю остаток цуката. - Не хотите ли попробовать?
- Благодарю вас, миледи, - вежливо ответил Гай и губами взял из ее руки сладость. При этом пальцы Клаудии также погрузились в его рот, где их встретила тайная ласка языка. Затем Гай отпустил ее руку, и Клаудия вынуждена была побороть непреодолимое желание погладить его по щеке.
Гай проглотил угощение, и взор его опустился на ее корсаж.
- Да, давным-давно я не пробовал ничего столь же сладкого. У вас прекрасный вкус, миледи.
Это звучало более чем двусмысленно. Пожалуй, хватит его дразнить, подумала Клаудия, ощущая всем телом раздевающий взгляд Гая. Где же эти комедианты?
- Гай сказал нам, что мы можем ожидать скорого визита вашего брата, вдруг сказал Фиц-Алан, и Клаудия вышла из мечтательного оцепенения, вызванного молчаливыми чарами Гая. - Как вы думаете, он одобрит брак?
Клаудия повернулась к Фиц-Алану. Гай испустил тяжкий вздох, и краем глаза она заметила, что он припал к кубку с вином. Что ж, по крайней мере, она не одна мучается.
- Мне кажется, в конце концов он приветствует его.
- Значит, по вашему мнению, у него возникнут возражения?
- А у вас возникли возражения, когда Гай сообщил о своих намерениях?
- Конечно. Но теперь я понимаю, что он был прав.
- Так же и мой брат нуждается в убедительных доводах, - заметила Клаудия. На самом деле она с трудом представляла, что подумает Данте, когда узнает о ее замужестве. Возможно, король убедит его, что Гай - благородный, достойный человек, который сможет стать ей хорошим мужем. Внезапно Клаудия поняла, что король ничего не знает о планах Гая.
- О Господи... - прошептала она.
- Простите, что вы сказали? - переспросил Фиц-Алан.
- Нет, нет, ничего существенного, - успокоила его Клаудия, понимая, что говорит неправду. Она повернулась к Гаю. Он должен знать, что Данте приедет отнюдь не с мирными намерениями - особенно если до него дойдут слухи об их связи. Гай уже пристально смотрел на нее - странным, оценивающим взглядом. Клаудия понизила голос.
- Когда мы будем одни, мне надо будет поговорить с вами о Данте.
- Это не то, о чем мы договаривались, Клаудия. И к тому же актеры еще не появились.
Он наклонился к ней.
- С другой стороны, зачем ждать актеров?
Глаза Клаудии расширились от удивления, когда Гай взял ее руку и с какой-то животной страстью поцеловал внутреннюю сторону запястья.
- Гай! Что вы делаете? - ахнула она.
В ответ он лишь улыбнулся, и эта медлительная, ленивая улыбка пробудила в Клаудии тревогу. Когда он вновь наклонился к ее запястью, она отдернула руку. Уголки рта Гая горько изогнулись, и он обиженно произнес:
- Почему ты так жестока, Клаудия?
Она ничего не ответила, лишь предостерегающе нахмурилась. Кривая улыбка Гая заставила ее задуматься о количестве вина, которое он успел выпить. Странно - она хорошо помнила, что слуга наполнял его кубок лишь однажды. Всего несколько минут назад с ним, казалось, все было в порядке, а теперь его рука дрожала, когда он потянулся к вину. Не донеся кубок до рта, он неожиданно замер и поставил его обратно на стол, как будто внезапно поняв, что и так уже выпил слишком много.
- Вы хорошо себя чувствуете? - прошептала Клаудия.
- Да, - он вновь улыбнулся, но взгляд его был непривычно тускл. Хорошо, как никогда, любовь моя.
- Вы уверены?
Этот вопрос почему-то чрезвычайно рассмешил Гая. Его отрывистый смех привлек внимание Кенрика с Эвардом. Бросив взгляд через плечо, Клаудия обнаружила, что Фиц-Алан и Томас тоже пристально наблюдают за ними. Она отрезала Гаю большой, сочный кусок мяса.
- Поешьте немного, милорд, мясо отлично приготовлено.
Он потряс головой - неуклюже, как большой, косматый пес, отряхивающийся после купания.
- Нет, у меня нет аппетита. По крайней мере, к еде.
Он потер лоб.
- Да и вообще ни к чему.
Он наклонился к Клаудии, затем отодвинулся, как бы желая получше рассмотреть ее.
- Почему ты больше не улыбаешься, Клаудия?
Он откинулся назад и упал бы, если бы Кенрик не схватил его за плечи. Вне себя от беспокойства, Клаудия прижала руку к его лбу. Кожа его была суха и холодна - слишком холодна для столь жарко натопленного помещения.
- Что с вами происходит, Гай?
- Все в порядке, - пробормотал он, - просто я чуть-чуть устал. А может, выпил слишком много.
Его веки опустились, в то время как глаза Клаудии широко раскрылись от ужаса. Кенрик окликнул брата по имени и слегка потряс его. Клаудия нащупала пульс на шее Гая, затем посмотрела на его руки. Ногти на них были неестественно темного, почти синего цвета.
- О, Боже! - выдохнула Клаудия. Схватив Гая за тунику, она изо всех сил встряхнула его. - Гай, проснитесь!
- Его отравили, - неправдоподобно спокойным голосом произнес Фиц-Алан, вставая из-за стола и направляясь к Гаю. - Томас, вели закрыть ворота. С этого момента и до следующего приказания никто не покинет замка и не войдет в него.
Томас бросился выполнять приказ. Двести человек, до этого непрерывно шумящих, разом умолкли, и небывалая тишина опустилась на залу.
Кенрик встряхнул Гая сильнее, чем смогла бы Клаудия, и тот открыл глаза. Его взгляд остановился на Клаудии, и он попытался заговорить, но безуспешно. То, что Клаудия увидела в его глазах, ужаснуло ее. Зрачки его сузились до размеров булавочных точек, и лицо было покрыто смертельной бледностью. Так и не сумев вымолвить ни слова, Гай вновь провалился в бездну забытья.
- Гай, - прошептала Клаудия. От ужаса язык еле повиновался ей. Пожалуйста, Гай! Не спите!
- Уберите ее от него! - резко приказал Кенрик, обнимая потерявшего сознание брата и прислоняя его к своему могучему плечу. - Эвард, проверь еду и вино. Я должен знать, как и чем его отравили, чтобы найти противоядие.
- Я могу помочь ему! - воскликнула Клаудия, не отрывая взгляда от лица Гая и пальцев - от его туники. - Ему дали опиум - возможно, подмешали в вино. В растворенном виде он быстрее действует.
