Синди Блейк - Последний незанятый мужчина
Она думает, что он хочет с ней поговорить о судьбах литературы. А у него на уме другое. Они встречаются, он поит ее до бесчувствия и тащит в постель. И что характерно, ничего нового ни о литературе, ни о судьбах мира она за эту ночь не узнала. Что это, по-вашему? Литературное изнасилование? В общем, наутро она просыпается с головной болью и с чувством такого глубокого стыда, что с тех пор у нее психика нарушилась. Она в итоге бросила колледж.
Может быть, позже ей удалось это пережить, извлечь для себя, как это говорится… жизненный урок. Но тогда… Я еще могу понять, когда мальчишка мечтает увидеть живьем знаменитого баскетболиста. Я понимаю подростков, которые ломятся посмотреть на поп-звезд. Но вы — сколько вам, тридцать один, тридцать два года? Вы руководите фирмой. Вы взрослый дееспособный человек — и гоняетесь за идиотом, который написал про каких-то крутых мужиков из джунглей и заколдованных теток? Да уж. — Он покачал головой. — Это просто смешно.
Съежившись на сиденье, Джорджи неотрывно смотрела вперед, на дорогу. Сердце ее стучало, как молоток. Он отчитывает ее, как маленькую. Как родитель — нашалившего малыша. И он прав, вот в чем дело. Она прекрасно понимает, что он прав. И это куда больнее, чем когда тебя отчитывает классный руководитель или воспитатель. Морган Блейн заставил ее почувствовать себя полной идиоткой. А ей еще чуть не час сидеть в его машине.
Моя сводная сестра тоже идет по следу, хотелось ей сказать. Есть на свете еще одна такая же глупая и восторженная дура. Хотя это не поможет. Ничто уже не поможет. Теперь до конца жизни она будет чувствовать себя чем-то вроде шута. Спасения не предвидится. «Харви и Таннер» могут заработать триллионы фунтов, а она все равно будет помнить, как сидела в его машине с горящими щеками.
Мозг ее лихорадочно работал, пытаясь придумать, что могло бы спасти ее от позора.
1. Если они сейчас попадут в автокатастрофу и оба умрут на месте, то Морган Блейн не сможет издеваться над ней, потому что его нигде не будет, даже на расстоянии. Но и ее тогда тоже не будет.
2. Они сейчас попадут в автокатастрофу, но умрет только Морган. Это более приемлемый выход. И зачем он так осторожно ведет машину?
3. Она убьет Камиллу Паркер Баулз, выйдет замуж за принца Чарльза и станет королевой Англии. И тогда Морган Блейн будет думать о ней по-другому.
4. Она станет главной кадровой агентшей в нефтяном бизнесе и подыщет для него работу, о которой он мог только мечтать.
5. Она познакомит его с Джесс, он влюбится в Джесс и будет ей навек благодарен.
Нет.
Подумай как следует, Джорджи, как в действительности можно исправить ситуацию. Убедить неправильного Моргана Блейна в том, что он не прав, не вообще не прав, а в данном конкретном случае.
Если бы правильный Морган Блейн получил Нобелевскую премию, то неправильный не посмел бы назвать его макулатурным писателишкой. Но какова вероятность этого? Маленькая. Если бы правильный Морган Блейн оказался изумительным человеком, остроумным, образованным, красивым… если бы они с Джесс приглянулись друг другу или если бы он стал моим лучшим другом, а может, и не только другом… тогда я сумела бы доказать, что это был блестящий план — найти его, тогда мой дурацкий поступок был бы более или менее оправданным. Я бы уговорила его встретиться с неправильным Морганом Блейном. Я бы сказала: смотрите, оказывается, стоило искать Моргана Блейна. Я же, в конце концов, профессиональная ищейка. Мои инстинкты меня не подвели.
Да, я должна найти его, сказала она себе, когда машина выруливала на скоростное шоссе. Сейчас это важно как никогда.
А вдруг он придурок? Нет, это исключено. Такого быть не может. Он умен, обаятелен, красив — словом, идеальный мужчина. Не то что этот… самовлюбленный эгоист, что сидит рядом со мной.
— Итак, — Морган обернулся к ней, — после того как я прочел вам лекцию — как вы, не надумали бросить эту безумную затею? Или все-таки погоня продолжается?
— В любом случае это вас не касается.
— Ага, — он усмехнулся. — Девы из сельвы знают свое дело. Послушайте, Джорджи, мне кажется, вы заслужили рождественский подарок. Подарю-ка я вам волшебную палочку. Или лучше куколок, чтобы вы втыкали в них булавки. И одна будет похожа на меня. Это вас порадует?
— Несказанно.
— Заметано.
Джорджи отвернулась, уставилась в боковое окно.
— Хотите, чтобы я оставил вас в покое? Хотите, чтобы замолчал?
— Я хочу спать. Я устала. Я плохо спала этой ночью.
— Странно, — сказал Морган Блейн. — А я как раз спал как убитый.
Джорджи промолчала. Правильный Морган Блейн будет хорош во всех отношениях, повторяла она про себя. Правильный Морган Блейн будет идеален.
— Спите, спите, Снежная Королева. Я разбужу вас, когда прилетим на Аляску.
Джессика сидела на кровати, положив ногу на ногу — перед ней лежал манхэттенский телефонный справочник. Там значился Блейн Морган, проживающий на 81-й Восточной улице, дом номер 308, телефон 228-31-09. Она уже минут пять неотрывно смотрела на него. Подняла трубку и начала было набирать номер, но вдруг передумала и положила трубку. Она проделывает это примерно в двадцать пятый раз. Рука ее снова потянулась к телефону, но какая-то неведомая сила, как на спиритическом сеансе, перехватила ее и отвела назад, к справочнику. Рука помедлила над справочником, опустилась и принялась листать страницы. Долистав до буквы «X», она, кажется, успокоилась и замерла. В этот момент палец автоматически начал двигаться по строчкам вниз, пока не уткнулся в слово «Хэнкок». А потом глаза сами отыскали имя Морган.
Хэнкок, Морган: 102-я Западная улица, дом номер 212. Телефон: 868-70-26. Рука сняла телефонную трубку. Пальцы набрали номер. Но, не дождавшись гудка, она бросила трубку. Потом снова сняла трубку, но на этот раз набрала более длинный номер.
— Алло?
— Мам, это я.
— Привет, дорогая.
— Я в Нью-Йорке. На мне уже сорок восемь часов одна и та же одежда. Я даже спала в ней.
— Джессика, ты пьяна?
— Нет.
— Ты была на вечеринке?
— Нет, — вздохнула Джессика.
— Ты ходила на рождественские распродажи?
— Нет.
— Ну так сходи. Я слышала, в это время года у них очень хорошие скидки на дизайнерскую одежду.
— Мама? Ты бы не стала иметь дело с человеком, который зарабатывает тем, что пишет про микроорганизмы, правда?
— Джессика, — рассмеялась Джоанна, — ты и впрямь пьяна. Прими ванну, выспись и прогуляйся по магазинам.
— А ты читала книгу под названием «Вуду-девы»?
— Да-да, читала. Очень занятная. Мне понравилась. А что?
— Да так, ничего. — Джессика снова вздохнула.
— Позвони мне еще раз, когда придешь в себя, дорогая. Мне надо идти. Да, скажи, какие там перспективы? Американцы небось передрались из-за тебя?
Невидимая спиритическая сила отвела руку Джессики от уха вниз и заставила опустить трубку на рычаг. Следующий звонок был в комнату Джорджи. Ответа не было.
Во всем виновата Джорджи. Джессика почувствовала, что в ней поднимается праведный гнев. Это Джорджи настояла на том, чтобы они отправились в интернат. Конечно, там оказалось неплохо, но не это главное. Главное — это была идея Джорджи. Это Джорджи придумала привлечь ее к работе в кадровом агентстве, это Джорджи придумала весь этот проект, это Джорджи придумала — охотиться за Морганом Блейном.
У нее такая болезнь — ей непременно надо руководить и направлять. А я позволяю ей это, только и всего. Она обманула меня, оставила одну в гостинице, а сама пошла искать Моргана Блейна — вот что она сделала.
Джессика долго и пристально смотрела на телефонную трубку. Потом взяла ее и снова набрала 96.
— Гостиничная служба. Чем могу помочь?
— Мама хочет, чтобы я нашла себе мужа. И прошлой ночью я чуть не переспала с одним ученым. Я испытываю к нему некоторые чувства, но понимаю, что все равно ничего не получится, потому что у него ко мне таких чувств нет, ведь я на него напала. Мы со сводной сестрой охотимся за одним знаменитым писателем. Похоже, она его первая нашла, потому что схитрила. Убила бы на месте. И теперь я хотела бы апельсиновый сок, кофе, глазунью из двух яиц — и начать жить сначала.
Глава двадцать вторая
Сэди начинала думать, что жизнь уже никогда не войдет в прежнее русло. Вот Джорджина Харви, в мятом клетчатом костюме, с глазами загнанной лани, лежит в ее номере на ее, Сэди, кровати, а на другой кровати в ее номере лежит Джессика, все еще в брюках от Армани и в белой блузке — не то тринадцатилетняя девчонка после полуночной гулянки, не то актриса мыльной оперы, из года в год играющая одну роль. И это ее работодательницы. Это женщины, которым она завидовала. Если бы только Эндрю видел их сейчас, подумала она. Люди-личинки, брызжущие соком, исчезли без следа.
