Роберта Хиккетс - Вкус яблока
- Да.
- Но ему просто необходимо было повидаться с отцом!
- Знаю...
- С ним все будет в порядке.
- Хотелось бы верить... - Она вздохнула. - Мальчишке просто не терпелось поехать. Я и не представляла, что он так тоскует по Реджи. Я-то сама по нему никогда не скучала, поэтому понятия не имела, что Алан испытывает такие чувства.
- Никогда? - переспросил Гард, откидывая назад ее волосы. Горячее дыхание обожгло ее ухо, и женщина вздрогнула. - Ты и вправду не скучала по мужу, когда уехала от него? Неужели ни разу не появилось желания вернуться?
- Нет. К тому времени, как наша совместная жизнь потерпела крах, я растеряла остатки добрых чувств, которые испытывала к Реджи. А теперь, когда появился ты, и вовсе не хочется о нем думать.
- Ты и в самом деле к нему не вернешься?
- Никогда.
Мэйбл прижалась еще теснее, положив голову на плечо Гарда. Так спокойно было в его объятиях, так уютно, но ей хотелось большего. Хотелось, чтобы он опять любил ее, как тогда, в субботу ночью. Чтобы она снова почувствовала себя желанной, чтобы у нее появилась хоть крохотная надежда на совместное будущее.
- Ты уверена? А если твой бывший свекор предложит тебе взамен все, что пожелаешь? Или отец опять на тебя насядет? - Он помолчал. - Или сын попросит?
- Питер может дать мне все, что угодно, кроме гордости, самоуважения, честности и счастья. - А еще тебя, мысленно добавила она. - Что до моего отца... - заставить меня выйти замуж он мог только один раз. Второго не будет. А сын... - Мэйбл тяжело вздохнула. - Мальчик уже достаточно взрослый, чтобы понять - человек не всегда получает желаемое. Сейчас, скорее всего, это открытие его не обрадует, но ничего, в конце концов поймет, что с этим ничего не поделаешь. А самое главное, уяснит, что я не стану жертвовать своей жизнью ради того, чтобы сделать счастливым его одного.
Она поерзала, усаживаясь поудобнее.
- А у тебя, милый, какие планы на будущее? Остепенишься наконец? Или так и будешь до конца жизни разбивать женские сердца?
- Ничьих сердец я пока что не разбивал.
На первый вопрос он отвечать не стал, и Мэйбл в какой-то мере была этому рада. А если бы и ответил, предпочла бы правду, хоть и самую горькую. Пусть лучше признается в прошлых грешках.
- Даже той особы, с которой снимал вместе домик? - поддела она скромника.
- Нас с ней не связывало ничего, кроме голого секса, - усмехнулся Гард. - За последние несколько лет я здорово преуспел в этом деле.
- По-моему, в нем тебе равных нет, дорогой, - едва слышно проговорила Мэйбл, но дорогой расслышал.
- И тебе тоже, моя хорошая, - хмыкнул он.
- У меня был отличный учитель. - И когда Гард осклабился, обнажив крепкие зубы, добавила: - Напомни, чтобы я как-нибудь о нем рассказала.
- Расскажи сейчас, - игриво попросил он. - Куда этот тип тебя целовал, за какие места трогал. Ну-ка, покажи, чему ты научилась!
С Мэйбл тут же слетела вся напускная веселость. Протянув руку, она дотронулась до его щеки.
- Я любила его, - прозвучало позднее признание. - О Боже, Гард! Как я тебя любила!
Он крепко прижал ее к себе - щека коснулась щеки.
- И я тебя.
- Ты никогда не говорил мне об этом...
- Ты и так знала.
- Да, - только и оставалось признаться. Знать-то знала, да все равно вышла замуж за другого. Тринадцать лет назад отвернулась от единственного человека, которого так любила, а в результате сердце оказалось разбито, судьба - плачевна. Теперь, чем черт не шутит, если все повторится снова, то с точностью до наоборот - бросит ее он. Захочет чего-то такого, что она дать не в состоянии, и уйдет.
И тогда от разбитого сердца останутся одни лишь осколки...
- Эй, любовь моя горькая! - Гард ласково взял ее за подбородок, запрокинул голову. - Не грусти.
- Ничего не могу с собой поделать. Все могло бы быть по-другому. А теперь... Столько лет прошло впустую...
- Да что ты, милая! Как ты можешь! У тебя есть Алан.
Конечно, сын самое дорогое, что у нее осталось, - не сама ли так говорила Дороти несколько недель назад! - но на большее и рассчитывать нечего. Он ей дороже любых благ мира, но как бы хотелось, чтобы это был ребенок Гарда, чтобы много лет назад она сделала правильный выбор. Впрочем, прошлого не вернешь. Нужно думать о настоящем и сделать все возможное, чтобы сейчас у них с Гардом все было хорошо.
Но одна она добиться этого не в состоянии. Только вдвоем. Если он сам этого захочет. И если найдет в себе силы снова поверить ей и полюбить. То, что Гард по природе своей сильный и добрый человек, - ее счастье.
Но настолько ли сильный и добрый, чтобы все забыть и простить?
Это ей неведомо. А что если затаил обиду, отплатит за обман, с ужасом подумала Мэйбл и поежилась.
Решив, что она замерзла, Гард поплотнее укутал ее ноги пледом и прижал голову милой к своему лицу.
- Хочешь, пойдем в дом?
Ну что ж, подумала женщина, пускай он никогда уже не будет с ней вместе, не отдаст ей больше всю свою любовь и не родятся у них дети... Не судьба! Но одного у нее отнять нельзя - этого вечера. И она сполна насладится им!
- В дом? - переспросила Мэйбл и, опустив руку, положила ее на сомкнутые бедра любовника, ощущая сквозь ткань джинсов его вздымающуюся плоть. - В постель?
- Чуть позже.
- А почему? - полюбопытствовала она. - Чем займемся до того?
- Вот чем. - Гард наклонил голову и легонько коснулся губами ее губ. Она слегка приоткрыла рот, и его язык скользнул в него. От этого поцелуя жар пошел по всему телу, ей хотелось, чтобы он целовал еще и еще.
Секунду спустя Гард оторвался от ее губ и посмотрел на нее долгим взглядом. Интересно, что ему удастся разглядеть при тусклом свете, подумала Мэйбл. Что уже сама не своя от охватившего ее желания? Что страстно его хочет? Очень может быть.
А вот увидит ли, почувствует ли, как она его любит? Вот бы узнать...
Гард впился губами в ее шею, и у Мэйбл закружилась голова. Рука его пробиралась к ней под свитер. Прикосновение прохладных пальцев заставило женщину вздрогнуть, а ласковые пришельцы продолжали свой путь от живота к груди.
- Мы почему-то любили друг друга в темноте, - негромко заговорил Гард. - Помнишь? Я целовал твое тело, каждую клеточку, но видел тебя чаще при лунном свете. А моим самым страстным желанием было обладать тобой в яркий, солнечный день.
Пальцы коснулись соска, и Мэйбл прикусила губу, пытаясь сдержать стон. Может, она чересчур остро все чувствует. И немудрено - столько времени одна. А может, дело в том, что трогает ее не кто-нибудь, а единственно любимый человек. Одного его легкого прикосновения достаточно, чтобы дух захватывало, сердце начинало сильнее биться, а по телу пробегала сладкая дрожь.
С Гардом ей всегда хотелось, чтобы это восхитительное ощущение никогда не кончилось. И она не скрывала этого. Всегда давала ему понять, что хочет его так же сильно, как и он ее. Потому что любила. Столько лет прошло, но желать и любить его не перестала.
- Милая, пойдем в дом, - послышался голос, полный страсти. - В постель...
Он хотел было отнять руку от груди, но Мэйбл помешала - еще сильнее прижала ее, вновь испытывая сладостное чувство, когда теплая ладонь легла на сосок.
- Ты же хотел еще немного посидеть.
- Ну, если тебе так нравится...
На нее снова обрушился град горячих поцелуев, а рука все ласкала и ласкала ее груди. Изнемогая от этой чудесной пытки, Мэйбл резко отпрянула.
- Ладно, - нетвердым голосом, задыхаясь, проговорила она. - Будь по-твоему! Неси меня в постель.
Гард рассмеялся и, не выпуская ее из объятий, отодвинулся на самый краешек качалки.
- Вот как? Выходит, я тебя хочу, а ты меня - не очень-то! Собираешься лежать и молча терпеть мое присутствие!
- Там видно будет, - поддразнила Мэйбл. Мужчина встал и понес любимую к двери.
Распахнув ее, опустил искусительницу на ноги с силой притянул к себе.
- И смотреть нечего! - насмешливо бросил я. - Никогда мы с тобой не занимались любовью молча! Ты всегда издавала восхитительные эротические звуки. Стонала, тяжело дышала и приговаривала: "Ну, пожалуйста Гард еще..." - Опустив руки на мягкие полушария ниже поясницы, он продолжал прижимать Мэйбл к себе. Она почувствовала как в живот ей уперлась твердая, горячая выпуклая плоть. Даже тринадцать лет назад ей, девушке не требовалось особого воображения, чтобы догадаться, что это такое. А истязатель между тем перешел на шепот: - И я любил тебя снова и снова. Тебе ведь было хорошо со мной, правда.
Взяв лицо ладонями, Мэйбл посмотрела ему прямо в глаза и серьезно ответила:
- Так хорошо, что и не выразить словами!
Гард как же я... Он отрывисто прижался к ее губам заглушая уже готовое сорваться с языка окончание фразы. Во второй раз в жизни боялся слов, которые не хотел бы слышать. Впервые это было в тот день, когда позвонил возлюбленной узнать, почему она его избегает.
узнал. А теперь иной страх охватил его. Что, она признается в любви, а он не выдержит ответит что любит ее, жить без нее не может и хочет чтобы она осталась с ним навсегда? Но больше всего пугало, что попросит ее выйти за него замуж.
