Джессика Марчент - Любовь выше страсти
Значит, все правда. Амината — его девушка, и он не хотел, чтобы я об этом знала. Однако он совсем не был похож на виноватого. Неожиданно Эми поняла, что не он, а она подверглась экзамену и по какой-то неведомой для нее причине этот экзамен очень важен для него. Он уселся на место Аминаты, не сводя с Эми синих глаз.
— Амината была тут? Наверное, она воспользовалась боковой дверью, пока я был занят.
— Она… она мне очень понравилась, — сказала Эми, тщательно подбирая слова. — Она… очень интересная и красивая. — Эми погладила фигурку, все еще лежавшую у нее на коленях. — Я даже ощутила себя воробьем рядом с райской птичкой.
— Наверное, все же не воробьем, а дятлом.
Непонятно почему, но Пол вдруг расслабился и даже улыбнулся.
— Это я дятел? Красный хохолок, громкий голос, привычка долбить по дереву…
— Яркое оперение, — возразил Пол, — сильный голос, не выскочка, однако всегда на месте, рядом.
О Боже. Он не должен так говорить с ней. По крайней мере, не таким голосом. Эми отвела взгляд и выпалила то, о чем совсем не хотела говорить:
— Амината — твоя подружка?
— Боже милостивый. С чего ты взяла?
— Ты мне не сказал, что она такая красивая. — Эми чувствовала, что должна высказаться до конца. — И магазин ты назвал в ее честь…
— Это она сказала? — Пол помолчал, словно собираясь с мыслями. — Когда я купил магазин, он уже так назывался. Я просто не стал ничего менять.
— А это место в Мали? — Эми показала ему фигурку. — Откуда их тебе поставляют. Les…
— Gemaux, — подхватил Пол. — Адрисса, отец Аминаты, который им владеет, захотел назвать его как магазин.
— Не из-за Аминаты? Это ведь ее знак.
— Неужели? Вот уж не знал. — Пол улыбнулся. — Вот плутовка. Маленькая женщина.
— Маленькая?.. — Эми растерялась. И она сама, и ее коллеги часто употребляли это словосочетание в отношении своих учениц. — Сколько же Аминате лет?
— Четырнадцать.
— Но… — Эми почувствовала себя дура-дурой, но у нее стало несравненно легче на душе. — Она кажется совсем взрослой. И такой уверенной в себе.
— Да. Но у себя на родине она считалась бы взрослой женщиной.
— Но тогда…
— Сделай мне одолжение, Эми…
Хотя Пол проговорил это ворчливо, Эми поняла, что сдала экзамен успешно и он ею доволен.
Однако он ничего не собирался ей рассказывать. Легко поднявшись с табурета, словно сбросил с себя невероятную тяжесть, Пол отправился на кухню.
— Сейчас я накрою на стол. И мы будем есть.
Эми ничего не понимала. Впрочем, это не имело значения. Какая разница, если очаровательная Амината не соперница, а обыкновенная школьница?..
— Она учится в школе?
— Кто? А, Амината… — По-видимому, Пол уже успел забыть о ней, и это послужило еще одним доказательством для Эми, что Амината ему безразлична. — Она учится…
— Как же тогда она оказалась тут во время учебы?
— В Мали сейчас каникулы, — ответил Пол, звякая тарелками. — Там школы закрывают на период дождей. Приходится. — Улыбающийся, он появился в дверном проеме. — Малийские дети в дождь не ходят в школу. Так же, как английские — в снег.
И он вновь исчез.
Малийские дети. Эми почувствовала себя такой счастливой, что даже Хоп-лейн вдруг стала солнечной и прекрасной. Он воспринимает прекрасную Аминату как ребенка, ничем не отличающегося от остальных детей, которые не ходят в дождь в школу. Когда он позвал ее, Эми поднялась с кресла, неожиданно ощутив голод.
Не пройдя и полдороги, она поняла, что, во-первых, не хромает больше и, во-вторых, что еще держит в руках черную фигурку. Наверное, она помогла мне поправиться, подумала Эми, ставя фигурку на стол.
На столе ее ждали паштет, несколько сортов сыра и вкусный французский хлеб.
— По-настоящему поедим вечером, — сказал Пол, подвигая ей стул. — Когда у нас будет много времени.
Эми взглянула на фигурку.
— Расскажи мне о Les Gemaux.
— Это кооператив. — Пол подвинул ей миску с салатом. — Я потратил на него часть отцовских денег. — Пол нарезал хлеб, подал Эми паштет и взял себе сыр. — Малийцы — талантливый народ. Мне было больно видеть, как они режут всякую ерунду…
— Ерунду? То есть?
— Маски, барабаны, табуреты… Если это старые вещи, которые используются во время ритуалов, то они бесценны.
— Понятно, — кивнула Эми. — А они вырезали подделки и выдавали их за антиквариат?
— Да.
— И у них получалось?
Пол кивнул.
— Туристы и дельцы скупают их и везут в Европу и Америку. Кстати, получают огромную прибыль.
— Скупают по дешевке?
— Конечно. Ну и все копируют старые вещи вместо того, чтобы создавать новые.
Эми с обожанием смотрела на него. А он замечательно распорядился отцовскими деньгами. Помогает бедной стране. Эми была уверена, что Мали — бедная страна. Помогает мастерам. Нет, поправилась она, художникам, чтобы они правильно использовали свой талант.
— Твои художники не копируют, они творят.
— Мои художники делают, что хотят, — подтвердил он. — И развивают свой талант.
— И все же мне они кажутся традиционными, — сказала Эми, кивнув на фигурку на столе.
— Ты права. Традиция имеет очень большое значение. Это отправная точка.
— Понятно. Но твои художники идут дальше.
— Правильно. И куда хотят.
— Все фигурки такие маленькие?
— Они привыкли с такими работать. К тому же тогда и цены небольшие.
— Итак, резчики режут, отец Аминаты транспортирует, а ты продаешь?
— Не поверишь, как их раскупают. Хит — как раз удобное место. Люди приезжают сюда отовсюду за чем-нибудь особенным.
— Ты и прибыль имеешь?
Эми постаралась не выдать себя голосом. Ей нравился энтузиазм Пола, но если это дело выгодное, значит, он становится не беднее, а еще богаче.
И все же у него есть девушка, даже если это не Амината, подумала Эми. Она была с ним и будет с ним. Но больше всего Эми огорчало то, что ей очень нравилось сидеть с ним за одним столом, отчего даже еда казалась ей вкуснее обычного. Она придвинула к себе миску с салатом.
— Кто делал салат?
— Я помыл салат. А Джилл всегда оставляет в кувшине заправку.
— Вкусно.
Пол тоже положил себе салату.
— Как твое колено?
— Намного лучше. Я бы могла погулять с Джимом…
— Не произноси при нем это слово. И потом, тебе еще рано. Мы возьмем его с собой… — Пол, казалось, все продумал до мелочей. — И я его прогуляю, пока ты будешь разговаривать с моей…
Он опять запнулся, словно сказал больше, чем хотел сказать. Отвернувшись, он вдруг нарочито заинтересовался своим салатом.
Эми постаралась сделать вид, будто ничего не произошло, но она потеряла вкус к еде. Сегодня она встретится с его девушкой, и это положит конец всем ее надеждам. Не в силах больше играть в молчанку, Эми отложила нож и вилку и спросила:
— С кем я буду разговаривать?
— С моими родственниками, — ответил Пол.
ГЛАВА 14
— Одного я не понимаю, — заметила Эми, когда они переходили через дорогу, направляясь к фургону Пола. — Если ты богатый, то почему раскатываешь на такой развалюхе?
— Это не развалюха, — сказал Пол, делая вид, будто обиделся. — Ничего, Алберт, не обращай внимания, — добавил он, погладив фургон.
Эми мигнула.
— Ты зовешь его Албертом?
Он кивнул и открыл дверцу.
— А Харолд зовет свой — Арчи.
Эми вспомнила, что у Харолда в точности такой же фургон.
— Вы вместе их покупали?
— Да. Теперь они тоже вроде членов нашей семьи. Поехали. А то нас уже заждались.
— А другая машина не может стать членом семьи? — спросила Эми, покорно садясь на свое место.
— Может. — Пол пожал плечами. — Мне все равно. На Алберта всегда можно положиться. За шесть лет он ни разу меня не подвел…
Пол впустил в машину Джима, и Алберт качнулся под его тяжестью.
Эми раздумывала над словами Пола. Он сказал, что Алберт у него уже шесть лет, а его отец умер пять лет назад. Значит, ему просто не пришло в голову поменять машину. Эми его не понимала, но это ей понравилось.
Прекрасно, подумала она. У него есть деньги, но он не считает нужным это афишировать. Ему больше нравится использовать их, например, чтобы помочь художникам Мали.
Пол нравился ей все сильнее и сильнее, к тому же он сделал для нее много хорошего. И Эми стало еще больше жалко себя.
— Ну что ж, поехали?
Пол явно пребывал в отличном настроении. После ланча, моя посуду, он все время напевал что-то веселое, забавно шутил, корчил смешные гримасы. Неожиданно Пол рассмеялся.
— Надо же! Амината — моя девушка!
Так кто же твоя девушка? Эми едва сдержалась, чтоб не спросить его. Если он скажет, если он произнесет хоть слово, она потеряет его навсегда. И она промолчала.
— Мы будем возвращаться в темноте, — сказал Пол, — так что давай остановимся сейчас, и ты посмотришь на канал.
