Патриция Хаган - Любовь и ярость
При мысли о предстоящем приеме Бриана испытывала какое-то странное любопытство, ведь до сих пор она была лишь незаметной, простой служанкой. Теперь же ей предстояло нечто другое - стать хозяйкой бала, блистать, быть центром всеобщего внимания и притягивать к себе восхищенные, или недоброжелательные взгляды.
Удастся ли ей справиться с этой ролью? Не скажет ли она ненароком что-нибудь неподобающее, несмотря на то, что Гевин буквально выдрессировал её, заставляя как и что следует говорить, как вести себя за столом. Он постарался предусмотреть все. И она понимала, что он не простит ей ни малейшего промаха.
Гевин пытался теперь контролировать каждый шаг Брианы и от этого жизнь её превратилась в сплошной кошмар. Не проходило и дня, чтобы он не рисовал перед ней мрачные картины, описывая беспросветную нищету и жестокие мучения, которые ожидали Шарля и её в том случае, если она не будет повиноваться ему беспрекословно.
Но больше всего Бриану мучила мысль о том, что этот дом, который она так любила, теперь стал для неё тюрьмой. Только из-за призрачной надежды спасти Шарля позволила она заманить себя в эту ловушку и стала сообщницей Гевина. Терзаясь ужасом из-за неизбежной мучительной смерти брата, Бриана не нашла другого способа спасти его. А теперь она снова угодила в тот же капкан, ведь она уже столько дней лгала всем, выдавая себя за Дани Колтрейн. И теперь слишком поздно. Дверь в клетку захлопнулась и Бриана оказалась в ловушке. И пути назад не было, каков бы не был конец, она встретит его вместе с Гевином.
Сознание неизбежности их сообщничества вместе с неослабевающей ни на минуту слежкой держали Бриану на грани нервного припадка.
Господи, какое безумие затеял Гевин! Карлтон Боуден, из ненависти к Колту ставший ему почти близким другом, лез из кожи вон, стараясь помочь. Поскольку Бриана уже подписала все официальные документы и в качестве Даниеллы Колтрейн дала Гевину полную доверенность на управление всем состоянием Дани, Боуден не видел необходимости ограничивать его в средствах. Гевин тратил деньги направо и налево, не жалея никаких расходов в подготовке великолепного бала и гала-концерта. Он решил напоследок ослепить все светское общество Силвер Бьют.
Дожидаясь пока начнут собираться гости, Бриана, как неприкаянная, одна бродила по комнатам. Даже сейчас, после многочасовых изматывающих уроков хорошего тона, которыми изводил её Гевин, она чувствовала, что колени у неё подгибаются от страха. Прием обещал стать целым событием.
Огромные охапки свежих роз доставили по железной дороге из Калифорнии, и весь особняк был завален ими: белые, желтые, розовые и кроваво-красные роскошные цветы наполняли комнаты восхитительным благоуханием. Лестницу красиво драпировали шелковые ткани нежнейших пастельных оттенков желтых и зеленых тонов, роскошные хрустальные подвески люстр сверкали как водопад бриллиантов чистейшей воды и мебель красного дерева в каждой комнате была наполирована до зеркального блеска.
Для приема гостей Гевин выписал из Сан-Франциско повара-француза, чтобы поразить собравшееся общество шедеврами изысканной кухни. Столы, покрытые кружевными скатертями, ломились под тяжестью огромных блюд: утка под апельсиновым соусом, цыплята в красном вине, груды колбас и ветчины, различных салатов радовали глаз богатством красок и тонких ароматов. Вперемешку с ними громоздились дары моря: острые блюда из устриц и морские гребешки в сметане, сотэ - коронное блюдо мэтра Бернара, огромный омар в коньяке и вине с гарниром из овощей и ароматных трав и многое другое.
А для тех из гостей, кто не мог оценить шедевров французской кухни были приготовлены устрицы в перламутровых раковинах, жареные цыплята в медовой подливе, плавающие в вине огромные розовые креветки, зажаренные на решетке ломтики свинины, нежное мясо крабов с морскими моллюсками в восхитительном соусе из сливок, масла и лимонного сока.
Стоя в дверях, Бриана с любопытством наблюдала, как один из лакеев сервировал стоявший в углу небольшой столик, уставив его бесчисленными тарелками и блюдами с сыром всех известных сортов. Заметив хозяйку, он предложил ей отведать крошечную тартинку и, проглотив её, Бриана восхищенно выдохнула, - Фантастически вкусно!
Но когда ей предложили попробовать десерт, она с улыбкой отказалась, лишь с восхищением полюбовалась шоколадным муссом и бесчисленными блюдами с пирожными, тарталетками и пирогами. Вся эта роскошь была богато украшена и выглядела в глазах изумленной Брианы как волшебный сон.
Дом наводнила целая армия слуг, нанятых Гевином специально для этого приема. Сновавшие взад-вперед служанки были все одеты в одинаковые туго накрахмаленные белоснежные платья со строгими высокими воротничками и длинными рукавами. Волосы женщин были гладко уложены и сколоты сзади в аккуратные прически. Их одежда казалось бы по-монашески строгой, не будь она украшена кокетливыми розовыми фартучками. На мужчинах были белые пиджаки и черные брюки. Бриана сочла, что розовые бутоны в петлицах у слуг выглядят довольно вульгарно, но предпочла оставить это мнение при себе.
Она уже повернула было, чтобы подняться в свою комнату, как в дверях появился небольшой оркестр, и принялся занимать свои места. Очень скоро весь дом был заполнен звуками восхитительной музыки.
Переодевшись в платье, выбранное для неё Гевином, Бриана, скрепя сердце, была вынуждена признать, что оно не только было необыкновенно изящно, но и чрезвычайно ей шло. Пышная юбка, украшенная бесчисленными оборкам, выглядела как облако белоснежных кружев, а изящество тонкой талии подчеркивал обвивавший её широкий пояс бледно-лилового цвета, который завязывался на спине огромным бантом, а длинные концы его сбегали почти до самого пола.
Бриана, стоя перед огромным зеркалом и критически оглядывая себя, нахмурилась, взглянув на корсаж. Как и всегда, платье Дани было ей тесновато в груди, ведь Бриана, в отличие от нее, была в этом смысле куда более щедро одарена природой. К сожалению, не было никакой возможности переделать его, так как лиф был богато украшен тысячами крошечных жемчужин, да к тому же, к огорчению Брианы, декольте было настолько глубоким, что почти не скрывало прелестных округлостей, упруго поднимавшихся при каждом её вздохе. Она вдруг подумала, что если бы не шедший по краю выреза двойной ряд жемчужин, лишь слегка прикрывавший розовые соски, вырез стал бы совсем неприличным. Бриана дала себе мысленный зарок не вздыхать слишком глубоко, чтобы как-нибудь ненароком не обнажить чуть прикрытую грудь.
Платье было без рукавов, в соответствии с последней французской модой. Бриана была уверена, что, надень его Дани, она непременно накинула бы шарф, чтобы хоть немного прикрыть обнаженные плечи. Скорчив недовольную гримасу, девушка подумала, что уж ей-то Гевин ни за что не позволит сделать этого, ведь он старался при каждом удобном случае показать всем её тело.
Одна из нанятых на этот вечер служанок умела великолепно укладывать волосы и предложила свои услуги Бриане. Та была просто счастлива, ведь единственное, в чем ей удалось переспорить Гевина была её прическа и Бриана гордилась этим, как своей победой. У неё были роскошные густые, чуть волнистые волосы, но такие, к сожалению, в то время были не в моде. Все женщины сходили с ума по вьющимся мелкими локонами волосам и каждая светская красавица, прежде, чем облачиться в ослепительный туалет, хваталась за горячие щипцы для завивки. Бриана категорически отказалась круто завить волосы, и Гевин, неожиданно решив, что довольно с него споров, только снисходительно пожал плечами, обтянутыми элегантным фраком и добродушно посоветовал ей хотя бы одеться, как полагается женщине её положения. Ему однажды случилось увидеть её в штанах и рубахе, одолженных у Бранча и это зрелище запомнилось ему надолго.
Миссис Морган и Бриана провели целый час в хлопотах, накручивая длинные каштановые пряди на горячие тонкие металлические стержни. Когда с этим было покончено, миссис Морган перевила каждый мягкий локон бархатной ленточкой цвета лаванды и, заплетя их, уложила роскошной короной высоко на голове. Затем она украсила прическу жемчужной нитью и восхищенно ахнула. Это было настоящее произведение искусства - копна блестящих локонов, в которых мягко сияли жемчужины, а лиловая лента подчеркивала необыкновенный красновато-каштановый оттенок волос девушки.
Бриана как раз примеряла новые шелковые туфельки, которые Гевин привез ей из Силвер Бьют, когда он сам вошел к ней - как всегда, без стука.
Остановившись перед девушкой, он оглядел её с головы до ног холодным, оценивающим взглядом и она вспыхнула от возмущения, почувствовав себя лошадью, выставленной на продажу.
Не обращая на это ни малейшего внимания, он лениво поаплодировал. Обворожительна, прелестна! Все мужчины сегодня обречены потерять из-за тебя голову, а женщины от зависти потеряют сон и аппетит. Но помни - и в голосе его зазвучала сталь, - ты должна понравиться именно дамам, а не их мужьям. И не вздумай кокетничать. Очень важно для тебя понравиться именно женщинам, причем настолько, чтобы они приняли тебя в свой круг. Воспользовавшись связями миссис Боуден, я добился, что самые влиятельные в городе семейства приняли наше приглашение. Правда, допускаю, что кое-кто из них сделали это из чистого любопытства. И, приехав к тебе в дом, они должны найти очаровательную, неиспорченную девушку, вполне приемлемую в их кругу. Ты поняла? Бриана молча кивнула, подавив в себе желание спросить, почему это так важно. Ведь они все равно скоро уедут, так какая разница, понравится она или нет всем этим людям? Однако она вовремя прикусила язык, сообразив, что сейчас не время обсуждать их отъезд. Как будто отгадав её мысли, Гевин подмигнул, - Когда-нибудь ты поймешь, для чего я затеял все это, и тогда ты ещё будешь восхищаться мной!
