Бронислава Вонсович - Завещание инора Бринкерхофа (СИ)
Я взяла с кровати книжку по орочьим зельям, открыла на нужной странице и протянула папе. Он начал читать с некоторым недоумением, но чем дальше, тем лицо его все более вытягивалось и бледнело. Так что никаких сомнений у нас не осталось в том, что, по крайней мере, он причастен к этому делу. Папа молчал, кусал губы и не поднимал на нас глаз, и я решила его поторопить с ответом:
- Так что ты мне можешь сказать по этому поводу?
- Иви, дочка, поверь, все не так как кажется, - выдавил он из себя.
- Так объясни. Если ты, конечно, в состоянии это сделать, - холодно сказала я, так как теперь была уже полностью уверена в том, что дедова болезнь - результат отравления орочьим зельем.
- Он тоже знает? - папа кивнул головой в сторону Рихарда.
- Да, - подтвердила я.
- Эх, до чего же вы, женщины, болтать любите, - недовольно сказал отец. - Разве можно такие вещи посторонним выкладывать?
- Я не посторонний, - резко сказал муж. - Да и догадался я сам. По странному поведению своей жены.
- Еще бы оно не странное было, после орочьего-то зелья, - проворчал папа. - За такой срок без Клауса и совсем свихнуться можно. Иви, может, пойдем к нему, а?
- Зелье на меня не подействовало, - я дернулась, как от удара. - И со мной все хорошо. А будет еще лучше, если ты все же объяснишь, что случилось с дедушкой.
Папа внимательно нас осмотрел, понял, что отвертеться в этот раз ему не удастся, вздохнул и сказал:
- Хоть чаем меня напоите, что ли. Рассказ будет долгим.
- Видите ли, инор Бринкерхоф, с некоторых пор мне кажется весьма неразумным принимать пищу в вашем присутствии, - церемонно сказал Рихард. - Так и ждешь от вас какой-нибудь неприятности.
- Я вам никогда ничего не подливал, - возмутился папа. - Я заботился только о счастье своей дочери!
- Странные у тебя представления о моем счастье, - заметила я.
Но папу смутить было не так уж легко:
- Иви, Хайнрихи всегда, запомни, всегда добиваются своего. Если уж Клаусу пришло в голову, что ты станешь его женой, то оно так и будет. И дай Богиня, чтобы ему не захотелось тебе отомстить за пренебрежение.
И в голосе его было столько убежденности, что мне невольно стало страшно, я оглянулась на Рихарда и крепко ухватилась за его рукав.
- Будем надеяться, что ему дадут такой срок, что когда он наконец выйдет из тюрьмы, главной проблемой для него будет не на ком жениться, а на каком кладбище заказывать место, - язвительно сказал муж. - Но вы, инор Бринкерхоф, собирались рассказывать совсем не о Хайнрихах.
- Да нельзя сказать, что совсем и не о них, - опять заюлил было папа, но посмотрел на наши непреклонные лица и начал рассказ. - Дело было, как вы уже поняли семь лет тому назад. Я довольно успешно вел свои торговые дела...
- Ой ли, - не удержалась я. - Да я вообще не помню, чтобы они у тебя шли успешно.
- Будешь перебивать, вообще к сути никогда не перейдем, - разозлился отец. - И я говорю правду. После неудач на нашем производстве, все, за что я ни брался, приносило очень хороший доход.
- Неужели? - скептически сказала я. - И где же все эти деньги?
- Инор Брайнер, уймите свою жену, - обратился папа к Рихарду. - Она мне слова не дает сказать.
- Иви, - усмехнулся муж, - действительно будет лучше, если ты все вопросы задашь после рассказа инора Бринкерхофа. А то он нам ничего не расскажет и будет уверять, что по твоей вине.
Я насупилась и замолчала, но про себя подумала, что верить папиным словам - верх легкомыслия. Он - успешный делец? И кто, собственно этому поверит?
- Так вот, - демонстрируя обиду, продолжил папа, - дела мои шли весьма успешно, и единственное, что меня огорчало - это недоверие со стороны твоего деда, Иви. К этому времени я уже осознал, в чем были мои ошибки, и хотел заниматься именно тем, что делали мои предки, но отец был ко мне так жесток.
И у него были на это веские причины, так и хотелось мне сказать, но я промолчала. Пусть себе играет очередную роль великомученика за семейные интересы.
- Так вот, - продолжил папа после паузы, когда убедился, что я ничего возражать ему не собираюсь, - это меня ужасно расстраивало. И я имел глупость высказать это в присутствии инора Хайнриха. Старшего. Мы как раз сидели у него в кабинете, обговаривали условия следующей сделки. Он мне посочувствовал и сказал, что есть разные методы убеждения, пусть и не всегда законные. Достал из стола маленькую скляночку и сказал, что ее содержимого достаточно для того, чтобы убедить кого угодно в чем угодно. Я пришел в ужас. Подливать что-то родному человеку для меня было немыслимым.
- Но ведь подлил же, - не сдержалась я.
- Было немыслимым, - отец поморщился, но сделал вид, что не обратил внимания на мои слова. - Я это и сказал Хайнриху. Тот деланно удивился и сказал, что ничего такого мне и не предлагал, а просто хвастается недавним приобретением - зельем весьма редким и дорогим. И предложил выпить по бокалу вина за то, чтобы между нами не возникало больше никаких непониманий. Я с удовольствием согласился - коллекция вин у Хайнрихов и тогда была лучшей в стране, так что отказываться от угощения было довольно глупо. Мы поговорили на совершенно посторонние темы, а потом я совершенно неожиданно для себя взял это зелье и тем же вечером подлил отцу.
- Хочешь сказать, что они воздействовали на тебя ментально? - скептически спросила я. - Полноте, папа, они же не маги. У них в семье никогда никого с даром не было.
- Можешь не верить! - оскорбился отец. - Но я никогда ничего подобного не хотел.
- Иви, орочьи техники позволяют работать с менталом и немагам, - задумчиво сказал Рихард. - Причем, через несколько часов вмешательства не заметит и самый опытный маг. Я бы не стал сразу отбрасывать такую версию. Давай послушаем, что расскажет дальше твой отец.
Папа посмотрел с благодарностью на неожиданного союзника и продолжил:
- Если бы вы только знали, как мне тяжело было носить в себе это все эти годы, - вздохнул он. - А поутру, когда отца скрутил первый приступ, я сразу понял в чем причина и побежал к Хайнриху. А он напустился на меня с угрозами - мол, я пытаюсь повесить на него собственное преступление, а сам украл дорогущее зелье, которое они с таким трудом добыли и собирались изучать, и он немедленно пишет на меня заявление дознавателям. Я растерялся и начал говорить, что ничего такого не собирался делать, и мне теперь срочно нужно противоядие, чтобы спасти отца. Он сделал вид, что смягчился, и сказал, что даст мне противоядие, но при условии, что я напишу признание в убийстве, чтобы никто потом не обвинил семейство Хайнрихов в причастности к этому преступлению. Наверно, мне нужно было самому идти тогда к дознавателям, которым удалось бы найти признаки воздействия на ментал, но я очень боялся за отца, поэтому согласился.
- Вы сделали глупость, - заметил Рихард.
- Я это понял, когда оказалось, что противоядия нет, а то зелье, что мне продавал Хайнрих, только отсрочивает ненадолго смерть, но излечить не может. Суммы, которые он запрашивал, были столь велики, что на них уходили все мои доходы. Вот поэтому и возникло мнение о моей неудачливости, - грустно завершил отец. - Я пытался самостоятельно выйти на тех, кто это производит. Но у орков такая торговля тоже является запрещенной, поэтому найти так никого и не смог. А у Хайнрихов есть там связи.
- И зачем Хайнрихам понадобилось убивать вашего отца? - недоуменно спросил Рихард.
- Так они потом с меня столько денег вытянули на лечение, - вздохнул папа.
- Они на вас потратили по крайней мере два дорогих зелья - одно, убившего вашего отца, второе - заставившее вас это зелье применить. А ведь вы могли поутру не к Хайнриху побежать, а в стражу. Пусть доказать его участие было практически невозможно, но вы-то этого не знали. Да и лечить его вы вполне могли отказаться. Нет, инор Бринкерхоф, было задумано именно убийство вашими руками.
- Но ведь Хайнрихи ничего не выиграли от смерти деда, - недоуменно сказала я.
- Значит, все же что-то получили, - сказал Рихард. - Покойный инор от дел отошел сразу?
- Да, - ответила я, - он был не в том состоянии, чтобы постоянно все контролировать. Хорошо, что управляющего удалось быстро найти. Дед ведь папе не доверял и видеть его на своем производстве не хотел.
- А управляющего вам не Хайнрих помог найти? - выдвинул муж предположение.
Я вопросительно посмотрела на папу - таких подробностей я не помнила, да и, скорее всего, об этом при мне не говорили.
- Нет, - твердо ответил папа, - инора Тидемана отец знал и раньше, и на его решение ничего не влияло.
- А не хотел ли Хайнрих купить что-то у вас? - продолжал допытываться Рихард.
- Об этом разговора не было, - сказал папа. - Впрочем, им теперь фактически принадлежит треть нашего предприятия - ведь под конец зелья требовалось так много, что я подписал кучу долговых обязательств.
- А теперь Клаус хочет жениться на Иви, и тем самым они получают контроль, - задумчиво сказал Рихард.
