Элизабет Блэквелл - Замуж за принца
Мы вскочили со скамьи и отошли друг от друга на приличное расстояние, прислушиваясь к приближающимся шагам и сопровождающему их смеху. Раздвинув ветви кустов, я увидела лорда Стеффона и одну из фрейлин Ленор. Они, обнявшись, упали на землю, лихорадочно исследуя руками тела друг друга. Было ясно, что стадию поцелуев они миновали уже очень давно.
Прижав пальцы к губам и призывая Маркуса к молчанию, я повела его прочь от нарушителей нашего уединения, к грядкам Флоры и потайной двери, ведущей обратно в замок. Оказавшись внутри, мы заговорщически расхохотались, вспоминая, как нас чуть было не застали, но присутствие других людей наложило отпечаток на непринужденность, с которой мы общались наедине. Я не предложила ему руку, и он тоже не попытался дотянуться до моих пальцев.
По служебным коридорам Маркус прошел со мной мимо кухни, и мы вернулись во двор. Площадка перед конюшнями была отведена под танцы. Топот ног и хриплое пение почти заглушали звуки скрипок и барабанов.
— Уже поздно, — произнес Маркус, — отец будет волноваться, если я поздно вернусь домой.
Я не сумела скрыть своего разочарования. Я надеялась, что он пригласит меня танцевать и я смогу насладиться прикосновением его рук к моим плечам и талии.
— Просто... просто он в последнее время болеет, — объяснил Маркус. — У него ревматизм в ногах, а теперь он переметнулся и на руки. Он рассчитывает, что я встану рано утром, чтобы помогать ему в мастерской.
— Конечно, я понимаю. Позволь, я тебя провожу.
Мы вместе пробрались сквозь толпу, и каждый шаг приближал нас к воротам и моменту прощания. Стражники стояли, прислонившись к стене, грубо хохоча и окликая хорошеньких девушек. Я в отчаянии стискивала пальцами подол юбки, не желая расставаться с ним на такой ноте, вежливо обсуждая здоровье его отца, как будто ничего не произошло. За то время, что я провела при дворе, я часто слышала, как королева Ленор читает вслух стихотворения, воспевающие романтическую любовь. Эти стихи утверждали, что одного поцелуя достаточно, чтобы скрепить вечную любовь. Но Маркус не спешил уверять меня в своей вечной преданности. Я не была сказочной героиней, изъясняющейся изящными рифмами, да и он был далеко не принцем. Как таким людям, как мы, узнать, что таится в сердце друг друга?
Мы подошли к воротам.
— Я рада, что ты пришел, — произнесла я, усилием воли запретив голосу дрожать.
— Я тоже.
Я думала, что этим все и окончится. Но тут Маркус склонился ко мне так близко, что его дыхание защекотало мою шею.
— Я должен увидеться с тобой еще. Когда?
Я снова ощутила тянущую боль в животе, которая зародилась в тот момент, когда его губы коснулись моих. Он кончиком пальца провел по моей ладони. Этот жест был таким мимолетным, что остался незаметным для стражников. Я в свою очередь на мгновение прижалась плечом к его плечу, ощущая, как ткань его рубашки сминает мой тонкий рукав.
— Обычно в воскресенье после обеда я свободна от своих обязанностей, — прошептала я. — Но принимать гостей в замке мне негде.
— Мы могли бы встретиться в Сент-Элсипе. Я поведу тебя, куда ты захочешь.
— Куда захочу? — с лукавой улыбкой переспросила я.
Наши мысли сплелись в одно целое, невысказанные, но понятные без слов. Я пойду куда угодно, если только смогу там еще раз тебя обнять, ощутить твой рот на моих губах и соединить мое дыхание с твоим, взглянуть в твои глаза и понять, что вот наконец тот человек, которого я ждала...
Я знала, что Маркус не поцелует меня на глазах у вульгарных стражников. Но я позволила себе это представить. Его пальцы сжали мою руку, и мне стоило большого труда не обвить его шею руками. Но я держалась сдержанно. Я мастерски умела напускать на себя безразличный вид, подавив бушующий в душе пожар.
— Значит, в воскресенье, — кивнула я. — Как только королева меня отпустит, я сразу попрошу кого-нибудь передать об этом твоему отцу.
Только после того, как я проводила взглядом его медленно удаляющуюся вниз по склону холма фигуру, я позволила восторгу захлестнуть себя. Я ринулась в покои королевы Ленор, вихрем взлетев по лестнице. В полной уверенности, что королева уже спит, я на цыпочках вошла в ее спальню и обнаружила, что комната пуста. Вернувшись в гостиную, я увидела королеву, которая выходила из комнаты Розы.
— Миледи, — удивленно пробормотала я, — простите, пожалуйста. Вы ожидали, пока я приготовлю вам постель?
— Нет, нет, — успокоила она меня. — Я сидела с Розой.
Она избегала смотреть мне в глаза, и я подумала, что она вернулась к своим недавним привычкам, когда она ночи напролет сидела у постели Розы, присматриваясь и прислушиваясь к дыханию девочки и теребя ее до тех пор, пока та не начинала хныкать и королева убеждалась в том, что дочь жива.
— Ты хорошо провела время? — с натянутой улыбкой спросила она.
Минутой раньше я бы не удержалась и поделилась бы с ней своим счастьем, выложив все о Маркусе. Но что-то в лице королевы заставило меня сдержаться. Сегодняшний вечер явно был неудачным моментом для девичьих излияний.
— Я и не подозревала, что во двор может набиться столько народу и все эти люди еще смогут дышать, — произнесла я. — Все тосты только за вашу семью.
— Когда-нибудь мы расскажем об этом моим внукам.
В ее глазах я прочитала отчаянное желание верить в то, что Роза вырастет, выйдет замуж и родит детей, продолжив королевский род и положив начало новым поколениям.
— Ну, конечно, — с уверенностью воскликнула я. — А также о множестве других счастливых событий.
Такие глупые обещания легко давались девушке, у которой все еще кружилась голова после первого в жизни поцелуя. Для меня проклятие Миллисент превратилось в еле слышный шепот, и время сгладило остроту первой реакции. Тогда я не знала, как ее исполненные ненависти слова до сих пор тревожат королеву Ленор, отравляя ту радость, которую дарила ей дочь. Каждый раз, глядя на Розу, она вспоминала о той ужасной цене, которую заплатила, подчинившись Миллисент в обмен на ребенка. Когда имя Миллисент снова принялись повторять по всему замку, королева была единственным человеком, которого это не удивило, потому что она была единственной, кто все эти месяцы не терял из виду нависшую над всеми нами тень.
* * *Однажды душным и жарким вечером вскоре после турнира мои мысли все еще были всецело поглощены Маркусом, которого мне предстояло снова увидеть через несколько дней. Хотя я сказала королеве, что проведу воскресенье в Сент-Элсипе, я позволила ей думать, что собираюсь навестить тетку. Присущая мне осторожность заставляла меня считать, что события одного-единственного вечера являются слишком шатким основанием для того, чтобы возлагать на него все мои надежды, и я с ужасом представляла себе, что стану говорить королеве в ответ на ее расспросы, если свидание окажется неудачным. Что, если мы с Маркусом при дневном свете и без помощи эля, развязавшего нам языки во время вечеринки в замке, отнесемся друг к другу иначе?
Я расчесывала волосы королевы Ленор, готовя ее ко сну, когда в дверь, соединявшую спальню королевы с покоями ее супруга, внезапно вошел король.
— Ее нашли.
Я в растерянности замерла, занеся щетку над головой королевы. Но ее плечи напряглись, а черты лица заострились. Она мгновенно поняла, о ком говорит король. В проем открытой двери за его спиной я увидела группу что-то увлеченно обсуждающих придворных. Королева взяла короля за руку и с такой силой сжала пальцы, что у нее даже костяшки побелели.
— Где? — прошептала она.
— Не бойся, любовь моя, далеко отсюда.
Король Ранолф начал расхаживать взад-вперед по комнате, продолжая рассказывать в такт своим шагам.
— Следует признать, тетка Миллисент очень коварна. Ей удалось все это время так искусно скрываться, невзирая на все золото, которое я предлагал в обмен на информацию о ее местонахождении. Теперь наконец мы знаем, где она укрылась. Она в Бритнии.
То немногое, что было известно мне о Бритнии, я узнала от мамы, которая перед сном рассказывала мне и моим братьям всякие истории. В своих рассказах она описывала суровую гористую страну, в которой сложенные из камня крепости охраняли бесплодные горные вершины, а люди добывали руду, спускаясь в зловещие пещеры под землей. Для меня эта земля была не более реальной, чем волшебная сказка.
— Поистине, забытая Богом страна, — подтвердил правильность маминых описаний король Ранолф. — В юности я там побывал. Одной недели мне хватило до конца жизни. Как бы то ни было, король разделял мое увлечение верховой ездой, и он был одним из тех, к кому я обращался, когда исчезла Миллисент, хотя и сомневался, что она сбежит в том направлении. Чтобы попасть в Бритнию, необходимо перейти через горы, а это под силу далеко не всем молодым и здоровым людям. Но, похоже, ей это удалось.
