Марджори Иток - Рассвет на закате
Бентон, орудуя пластиковой вилкой, расправлялся с доброй половиной шоколадного торта. Каждое его движение знаменовало собой победу над голодом.
— Амброзия, — сказал Бентон, доедая трехдюймовую меренгу. — Я уже спросил эту леди, не согласится ли она выйти за меня замуж, но она сказала, что живет в монастыре. Вы верите ей, или она обманывает чужеземца?
— Дайте-ка мне тоже кусочек, Мод, — если этот чужеземец что-нибудь оставил, — сказала Элинор.
Она получила здоровенный ломоть пирога на бумажной тарелочке и уселась за стол для пикника. Подошел Бентон с двумя чашками кофе и сел рядом. На них взглянул человек с худым лицом в поношенном комбинезоне и сказал:
— Привет, Элли! Очень жаль, что Джулии нет с нами.
— Спасибо, Джим. Это Бентон Бонфорд, племянник Джулии.
Они пожали руки, с любопытством глядя друг на друга. Человек приветливо промолвил:
— Я Джим Крейн. Это ферма моей мамы. А вы откуда, Бонфорд?
Бентон ответил. Собеседник вздернул песочного цвета брови:
— Не там ли правительство собирается возвести дамбу?
— Именно. И мой участок прямо в центре.
— Ваша ферма?
— Ага.
— И как это отразится на вас? Я имею в виду, если проект осуществится?
Бентон рассмеялся с долей иронии:
— Меня накроет десятью метрами воды.
— Хорошенькое дельце! Надеюсь, вы умеете плавать?
— Я научусь.
— И что, законодательные органы действительно собираются утвердить проект?
— Похоже на то.
— Черт возьми! Вы не очень похожи на рыбу. Почему бы вам не перебраться к нам и не купить это местечко? Я работал здесь, помогал маме, но следующей осенью мой старший сын поступает в университет, и я не буду в состоянии тащить на себе и его, и ферму. Давайте я покажу вам участок.
Бентон пожал плечами, вытер с верхней губы шоколад и допил остаток кофе.
— Посмотреть всегда можно, — сказал он и поднялся, качнув стол.
Джим Крейн кинул свою пластиковую кружку в бочку, в которой был проложен мешок для мусора, и сказал:
— Отец поставил новый амбар и довольно крепкий навес для машин. Дом уже старый, но если выдастся хороший год и поля принесут приличный урожай, будет возможность построить новый.
И они пошли сквозь толпу, не оглядываясь и продолжая оживленный разговор. Элинор придержала чашку, чтобы не расплескать кофе, и крикнула вслед:
— Увидимся позже!
Если он не забудет, кто она такая и что она приехала сюда вместе с ним.
Допив свой кофе, она возобновила прогулку по косогору. В спальном трейлере возле поломанных кустов в беспорядке была представлена целая коллекция всевозможных безделушек. Обычно они совершенно не интересовали Эли нор. Ей хватило нескольких дней в обществе Джулии, чтобы избавиться от любви к веселым керамическим пекарям с деревянной ложкой в животе, или к пепельницам в форме башмаков, или к морским раковинам, снабженным надписью: «Счастливые дни на побережье Флориды». Но прямо на середине кровати трейлера обнаружилась одна вещица, такая яркая и кричащая, что она невольно бросилась в глаза Элинор.
Это была огромная керамическая корова, слишком большая, чтобы быть сливочником, скорее всего, кувшин. Ее хвост застенчиво изогнулся и служил вместо ручки. Разинутый рот словно издавал немое мычание. Автор наделил свое произведение длинными ресницами, упитанным телом со всеми полагающимися принадлежностями, а вся вещица радовала глаз победным пурпурным цветом.
— О, Господи! — пробормотала Элинор, и быстро оглянулась, чтобы удостовериться, что никто ее не слышал. Мэри Энн понравится эта штука. Надо назначить за нее цену.
Ролли переместился со всем своим оснащением поближе к дому. Его лицо покраснело, а сам он вспотел, несмотря на свежий октябрьский ветер. Он осматривал мебель, пока его помощники в ковбойских шляпах и слишком тесных щеголевато скроенных рубашках прохаживались по рядам, обозначая каждый лот. Элинор протолкнулась через толпу и заняла место.
С сундуком проблем не было. Как среди антикваров, так и среди соседей Крейнов не нашлось желающих обзавестись старым, пыльным, с пятнами от воды предметом, который простоял на заднем крыльце лет тридцать. Теперь ей надо было заполучить шкаф с зеркалом, но и с этим все было в порядке. Зеркало окупит потраченные деньги.
И теперь, если бы не ужасная пурпурная корова, она могла бы забрать Бонфорда и отправиться домой.
Но Элинор положила глаз на корову, которая будет просто великолепным рождественским подарком для преданной и трудолюбивой Мэри Энн.
Элинор терпеливо ждала, подкрепляясь кофе и парой пончиков, которые оказались превосходными.
Ролли протиснулся через ряды мебели, перекусил и подождал, пока его водитель переместит его стол по истоптанной лужайке. Остановка была сделана возле спального трейлера.
«Спасибо тебе, Господи, за твои маленькие милости!» — А она-то уж испугалась, что придется ждать, пока не пройдет очередь изделий из стекла, а их было слишком много.
Элинор потихоньку подобралась поближе и заняла позицию, держа в руке карточку с номером. Ролли взглянул на нее сверху вниз, не скрывая удивления. Держа микрофон в руке, он наклонился и одними губами спросил ее:
— Чего вы хотите, Элли?
— Корову.
— Да вы шутите!
— Нет, я хочу ее.
— Есть что-нибудь, о чем я не знаю?
— Ничего.
— Ну ладно. Давайте.
С добрым юмором он разобрался с двумя коробками «Ридерс Дайджеста», с пачкой полотенец с календарями и с корзиной для сбора яблок, наполненной елочными игрушками. И затем его помощник взял в руки корову и поднял ее над головой.
Ролли сказал:
— А теперь, ребята, посмотрите-ка на это выдающееся создание, у нее даже и вымя имеется, покажи-ка его, Джордж, и вот я назначаю цену: скажем, один доллар, один доллар…
Ролли взглянул на Элинор. И она подняла свою карточку с номером.
— Значит, один доллар. Как насчет двух?
— Два, — раздался робкий голос из глубины.
Элинор дала два с половиной.
Робкий голос сказал:
— Три.
Элинор кивнула.
Ролли продолжал бормотать:
— Три доллара, три доллара, могу я получить три с половиной?
— Три с половиной.
Дошло до пяти, и в торгах остались только Элинор да владелец робкого голоса, затем цена поднялась до шести долларов, а потом — до десяти. Элинор в раздражении бросила торговаться, но прежде чем писклявое сопрано в толпе наконец заключило сделку, Ролли продолжил:
— О’кей, номер тридцать восемь, я вас вижу, и цена — десять с половиной, могу ли я получить одиннадцать, отлично, одиннадцать, а как насчет одиннадцати с половиной?
И невероятный уродец пошел с молотка за двадцать пять долларов и достался номеру тридцать восемь.
Элинор попыталась разглядеть этого человека, но ей мешала коренастая толстенькая леди, вцепившаяся в ночной горшок с ручной росписью и прижимавшая его к своей обширной груди. Элинор пожала плечами, все еще борясь с раздражением, и пошла через толпу к Пат Карр, чтобы та могла оформить ее покупки.
В целом она была довольна собой. За двадцать пять долларов Мэри Энн может обзавестись двумя пурпурными коровами и лампой в форме сиамской танцовщицы. Или чем-нибудь подобным. А до Рождества еще долго. А она все-таки получила то, зачем приехала, да еще купила превосходное зеркало, заплатив за него втрое дешевле. Не так уж плохо для одного дня.
Обойдя ярмарку, она наконец нашла Бентона в компании еще двух парней в клетчатых рубашках и фермерских кепках; они прислонились к забору и молчаливо созерцали стадо свиней. Она сказала:
— Привет!
И все четверо обернулись и уставились на нее.
Элинор подумала: «Мне хрюкнуть или замычать?» — но сказала Бентону вместо этого:
— Если вы подгоните фургон, мы сможем все погрузить сейчас.
— Конечно, — ответил Бентон и оторвался от изгороди.
— Отличный парень, — сказал Джим Крейн, глядя в глаза Элинор.
Второй парень добавил:
— И отлично разбирается в свиньях.
Свинья хрюкнула.
— Кто я такая, чтобы оспаривать такое единодушное мнение? — рассмеялась Элинор.
На обратном пути в город она сухо заметила:
— Вы произвели фурор среди местного населения.
Бентон взглянул в зеркальце заднего обзора, в котором увидел, что материя, которой они обернули покупки, развязалась и полощется на ветру. Он слегка сбавил скорость. Его голос прозвучал сухо:
— Местные. Это что, синоним «деревенщины» и «красной шеи»?
— Нет, конечно, нет.
— А прозвучало именно так.
«Ты что, решил затеять ссору, Бентон?» — Но она не намерена ввязываться в нее. Вместо этого Элинор легкомысленно спросила:
— Вы купили ферму? — И тут же пожалела, потому что возможный ответ представился ей ужасной правдой: а что если цена фермы совпадает с ценой от продажи магазина?
