Ольга Тропинина - Титаник-2
— «Римские каникулы» — это эпизод в вашей биографии? После отдыха в Риме где вы будете делать свою следующую коллекцию?
— Пока не знаю, но следующая коллекция вряд ли будет называться «Весна в Париже», — ответила Таня, и журналисты довольно загудели.
— Джим Харлоу, «Гардиан». Как вам удается сочетать работу в доме маэстро Армани и свое видение развития моды?
— Хороший вопрос. Пользуясь случаем, хочу выразить свою огромную благодарность Джорджо Армани за поддержку и возможность работать в престижнейшем доме моды. Безусловно, я прислушиваюсь к советам маэстро, но, к чести Джорджо, он не навязывает мне своего мнения. Я же стараюсь, сохранив традиции, заложенные Армани, привнести что-то свое, присущее только мне, Тане Варламовой. Иначе не было смысла работать. Я не назвала бы это раздвоением личности, скорее это брак по расчету. Надеюсь, что наш союз получился гармоничным.
— «Фигаро». Как появилась идея устроить показ на «Титанике»?
— Эта мысль пришла в голову великому Джорджо Армани. Все еще раз убедились, что он неиссякаем на оригинальные идеи.
— Журнал «Топ-модель». — Варламова напряглась. От этого журнала всегда жди подвоха. — На показе вашей коллекции среди манекенщиц мы увидели прелестную дебютантку, о которой прежде ничего не слышали. Кто она?
Таня облегченно вздохнула.
— Это русская девушка, ее зовут Екатерина Шадрина. Надеюсь, она вскоре станет Екатериной Великой в области показа мод.
— Нельзя не признать, что, несмотря на отдельные мелкие недочеты, дебют ее прошел успешно. Мне показалось, что этой девочке была отведена особая роль?
— Да, мы искали новый, оригинальный ход и решили пригласить русскую девушку, которая смогла бы растопить сердца самых взыскательных зрителей. И как видим, не ошиблись.
— Раньше говорили: «Русские идут!» Чем вызвана активность русских модельеров на мировом рынке высокой моды?
— Я считаю, что русские уже не идут. — Таня выдержала эффектную паузу. — Они уже пришли. — В зале раздались аплодисменты. — И ваши аплодисменты говорят о том, что вы это одобряете. Русские внесли огромный вклад в мировую культуру. Не сомневаюсь, что и в области мод они способны добиться многого. У нас говорят, что русская женщина и коня на скаку остановит, и в горящую избу войдет.
— А зачем это ей нужно? — раздался среди тишины чей-то удивленный голос.
Все дружно засмеялись.
— Мне нравится, что наша беседа проходит в столь непринужденной обстановке, — сказала Варламова. Она знала, что журналисты любят, когда тешат их самолюбие. — Судя по вопросам, здесь собрались лучшие представители масс-медиа.
— И все же, почему таланты русских остаются невостребованными у себя на родине? Чем вызвана миграция за рубеж?
— Если самые красивые цветы посадить очень тесно, то они будут плохо расти. Каждый из цветков не должен мешать расти другому. Вот и получается: в России — тесно, на Западе — простор.
— Русское информационное агентство. Таня, когда вы покажете свою коллекцию на родине?
— Приятно на борту прекрасного лайнера встретить соотечественника. Конечно, я приеду в Россию. Сейчас ведутся переговоры, чтобы показать «Римские каникулы» в Москве нынешней осенью. Осталось согласовать детали. От себя скажу, что мне очень хотелось бы выступить не только в Москве, но и в провинции.
Ведущий поднял руку и заявил, что время пресс-конференции истекло. Таня устало откинулась на спинку кресла. И это испытание ей удалось выдержать с честью.
— Вы были просто великолепны, — подлетела к ней Санта Сисарелли. Ее черные глаза светились неподдельным восторгом.
— Спасибо, — поблагодарила ее Таня. — Я чертовски устала. Сейчас приму душ и завалюсь спать.
— Да, да, конечно, вам надо отдохнуть, — закивала головой, словно китайский болванчик, Санта.
«Похоже, я и вправду выиграла, — подумала Варламова. — Даже итальянка, забыв о своих кознях, восхищается мною. Надо надеяться, искренне. Итальянцы, как и русские, народ непредсказуемый».
Барни Малроби, совладелец небольшого отеля на окраине Джонстауна, встретил Стикса приветливо. Ренни сопровождали двое сотрудников из местного отделения ФБР, крепкие загорелые ребята, под метр девяносто ростом.
— Мистер Малроби, — сказал старший из них, агент Скотт. — Повторите ваш рассказ мистеру Стиксу. Он приехал из Нью-Йорка только для того, чтобы встретиться с вами.
Ренни пристально посмотрел на пожилого мужчину, который якобы опознал Крейга. Совладелец отеля «Холидей» суетился, то и дело доставал из кармана платок и смахивал им пот со лба.
«С чего бы ему так нервничать?» — спрашивал себя Ренни. Впрочем, ему был знаком этот тип людей, которые при встрече с представителями власти всегда волнуются, будто совершили ужасное преступление. На вид ему было лет пятьдесят. Тучный, с лысой головой, бегающими хитрыми глазками, Барни Малроби сразу не понравился Ренни.
— Этот парень приехал к нам третьего числа, — прочистив горло, проговорил Малроби. Он открыл нижний ящик в столе, достал книгу, отыскал нужную запись и повторил, будто сам не ожидал найти там подтверждение своим словам: — Да, третьего апреля.
— Хорошо, третьего апреля он прибыл в ваш отель. — Ренни с трудом сдерживал раздражение. Агенты наверняка просмотрели эту книгу. Пока все сходилось. Патрик Крейг уехал из дома ранним утром третьего апреля.
— Он выглядел точно так, как на вашей фотографии. Только был с бородой.
— С бородой? — сразу насторожился Ренни.
— Бороду легко приклеить, — заметил Скотт.
— Да, верно, — кивнул Стикс, но зерна сомнения зародились в нем. Конечно, можно наклеить бороду, усы, водрузить на нос очки, но все это больше походило на параноическую конспирацию. Хотя террористов из «Белой звезды», собиравшихся пустить ко дну корабль с двумя тысячами пассажиров на борту, вряд ли можно назвать нормальными людьми. — Какого он был роста?
— Примерно вашего, мистер э-э-э… — Малроби щелкнул пальцами.
— Стикс, — пришел ему на помощь молодой агент Джордан.
— Да, именно это я хотел сказать.
Ренни задумался. Крейг был на полголовы ниже его. Но Барни не стоял рядом с летчиком с рулеткой. А глаза могли его подвести.
— С кем он встречался?
— Получив ключи, этот парень поднялся к себе в номер. Пробыл там недолго, примерно полчаса. Спустился в холл, где купил газеты, после чего вышел на улицу. Через окно я видел, как он о чем-то оживленно говорил с мексикашкой. Потом они двинулись в сторону центра.
— Кто этот мексиканец? — Ренни буравил Малроби проницательным взглядом.
Толстяк, вцепившись в книгу записей гостей, нервно задвигал ею по стойке.
— Вы живете в небольшом городке, где почти всех знаете, — продолжил Стикс.
— Да, вы правы, я со многими здесь знаком. Но этого парня раньше не встречал, — сказал хозяин отеля. Лицо его пошло пятнами.
Ренни не сомневался, что Малроби пытается водить его за нос. Он решил использовать свой старый трюк.
— Мистер Малроби, вам приходилось раньше иметь дело с ФБР? — неожиданно резко спросил Стикс. Он спросил это таким тоном, будто ему было многое известно о проделках Малроби и сейчас он только проверяет его честность.
Скотт и Джордан изумленно переглянулись: когда их о коллеге из Нью-Йорка удалось все разузнать?
Хозяин отеля совсем сник. На него было жалко смотреть.
— Да, мистер…
— Стикс, — на этот раз подсказал ему сам Ренни.
— Да, мистер Стикс, но это было всего лишь досадное недоразумение. Меня быстро отпустили.
— Мне кажется, дело просто замяли. Но я могу сделать так, что мои друзья из ФБР будут снисходительны к вашим прошлым грешкам, если вы перестанете мне лгать. Не так ли, мистер Скотт?
— Совершенно верно, — поддакнул с готовностью агент. Он служил в ФБР недавно, поэтому методы работы Стикса явились для него откровением.
«Интуиция проверяется опытом, — подумал Ренни. — Только с возрастом начинаешь понимать, когда ей можно довериться, а когда — нет».
— Итак, вы видели раньше этого мексиканца? — продолжил он.
— Постойте… — Барни наморщил лоб, сделав вид, что пытается что-то вспомнить. — Черт, — взмахнул он руками, точно крыльями птица, — как я мог забыть. Ну конечно, его зовут Сэм Роуз. Простите, сегодня такой тяжелый день, голова раскалывается.
— И чем занимается Сэм Роуз? Надеюсь, он известен в округе не как коллекционер зажигалок?
Малроби тяжело вздохнул и чуть слышно произнес:
— Он приторговывает наркотиками, ну и девочку поможет подыскать на вечер.
— Сутенер и наркоторговец, — сделал вывод Ренни. — Меня радует, что к вам начинает возвращаться память. Итак, бородач и мексиканец направились к центру города. Что было дальше?
— Ну, бородач снял на ночь девчонку. Она ушла из его номера под утро. И так он развлекался три ночи подряд. Больше я ничего не знаю. Но разве это преступление, когда мужчина проводит ночь в отеле с приглянувшейся ему красоткой?
