Наталья Калинина - Театр любви
— Он требовал, чтоб я пригнала машину.
— Ага. Теперь я начинаю кое-что понимать. Все-таки ты решила швырнуть подарок в лицо дарителю, верно?
Я кивнула головой.
— Но ты не сделала этого, потому что тебя ждал Стас, который сообщил что-то такое, из-за чего ты забыла обо всем на свете.
Я снова кивнула.
— Интересно, что он тебе сообщил? Что тебя ждет Кириллин? Угадал?
Я опустила голову.
— Ты осталась довольна этой встречей?
В голосе Апухтина я не уловила даже тени сарказма.
— Я была словно во сне. Я плохо помню, что со мной было. Он… Это было совсем, как в юности.
— А где в это время был Стас? — неожиданно спросил Апухтин.
— Он был с нами. Я попросила, чтоб он не уходил. Впрочем, я почти ничего не помню. Я очнулась у него дома на кровати. Он сказал, что Саша попросил его позаботиться обо мне. Стас даже взял по этому случаю отпуск.
— Ты удрала от него.
— Мне захотелось побыть одной. К тому же я вспомнила, что обещала Борису пригнать машину.
— Ты подъехала к дому, увидела освещенные окна и, не желая вступать в какие бы то ни было разговоры и выяснения отношений, смоталась на дачу.
— Да.
— Чудесно. И я вполне тебя понимаю. Увы, тебе придется вылезти на какое-то время из своей раковины и нанести официальный визит на Петровку. Твоего кузена тоже придется побеспокоить ради такого неординарного случая. Тем более что Стас пообещал Кириллину позаботиться о тебе.
Я послушно встала:
— Ну так поедем.
Стас уже сидел в приемной и читал журнал. Он даже не удостоил меня взглядом. Он был похож на настоящего бомжа, задержанного в результате облавы.
Не знаю, что он рассказал Апухтину. Я рассказала все как было. С небольшим исключением: я не сказала о том, что Стаса ждало у подъезда такси. Во всем этом была какая-то неувязка. Я решила разобраться в ней без помощи Апухтина.
— Твой кузен уже уехал, — сказал Апухтин, когда я подписала протокол, — проигнорировав, так сказать, просьбу Кириллина. Я же, хоть Кириллин меня ни о чем не просил, осмелюсь навязаться к тебе в телохранители. Гарантирую полную духовную и любую другую свободы, кроме, выражаясь милицейским языком, физической. Заедем ко мне, потом в магазин за продуктами, а потом махнем к тебе на дачу. Я, как ты знаешь, тоже в отпуске.
Апухтин не отпускал меня ни на шаг. Мы вместе поднялись к нему в квартиру, где он взял пару чистого белья и несессер с туалетными принадлежностями, вместе покупали продукты в Елисеевском гастрономе. Когда мы проезжали мимо того дома, где я была позапрошлой ночью, Апухтин сказал:
— Вчера здесь взяли киллера. Какой-то дилетант. Иначе бы Кириллин или его очередной двойник уже был бы на том свете. Промахнулся с расстояния трех с половиной метров. И, можно сказать, сам сдался в руки правосудия. По крайней мере, не предпринял попытки скрыться. Странный тип. Говорит, этот человек, то есть Щеглов или Кириллин, сорвал его с хорошей работы, вытащил в Москву, посулил златые горы, а сам превратил в лакея. Эта ж работа оказалась гражданину Путятину явно не по душе, хоть ему и платили министерскую зарплату. Путятин Алексей Андреевич. Уж не родственник ли Наталье Филипповне?
— Очень распространенная фамилия в тех краях, откуда я родом. У моего отца тоже фамилия Путятин. Мать записала меня на свою девичью.
— Так. Снова начинаются совпадения. Такое впечатление, словно кто-то все время подправляет нашу руку, заставляя выложить определенный узор. У тебя случайно нет старшего брата?
— Есть.
— Ты узнала бы его?
— Нет, — решительно заявила я. — Мы виделись всего один раз в глубоком детстве. Он разбил мне голову куском затвердевшей смолы.
— Кириллин знает о том, что у тебя есть брат?
— Думаю, что да. Я не делала из этого секрета.
— Стоп. — Апухтин вдруг резко затормозил и вывернул руль влево, не обращая внимания на сплошную полосу, запрещавшую разворот. — Ерохин, — сказал он в трубку своего телефона. — Путятина ко мне в контору. Буду через пятнадцать минут.
— Я подозревал, что мы ничего не добьемся от этого супермена из американского боевика. Такое ощущение, что его успели предупредить либо припугнуть. Или же он сам скумекал, что может навлечь на свою голову нечто похуже, чем энное количество лет отсидки. — Апухтин поправил зеркальце заднего обзора. — Ну и как, заговорили родственные чувства?
— Я бы не хотела, чтоб этот тип числился даже среди моих дальних родственников. Но не исключаю, что этот Путятин может оказаться моим старшим братцем.
— Ладно, мы еще займемся им. Да, забыл сказать, что у Кириллина тоже есть брат.
— Кажется, даже не один. Я знаю об этом от Натальи Филипповны.
— Но она вряд ли рассказала тебе о том, что Саша родился через двадцать минут после своего брата Василия и чудом выжил.
— Где он сейчас? — без особого любопытства спросила я.
— Очень важная шишка. Большой коммерсант. Правда, до Щеглова ему далековато, но и он сделал весьма впечатляющую карьеру.
Апухтин достал из «бардачка» конверт, вынул из нее фотографию и протянул мне. Я смотрела на нее и не верила своим глазам.
— Ты что, знакома с этим человеком?
— Нет, этого не может быть, не может быть… — бормотала я.
Машина съехала на обочину шоссе и остановилась. Я вглядывалась в знакомые черты лица, чувствуя, что мои глаза наполняются слезами.
— Почему ты плачешь?
— Потому что это мой отец.
— Ну и дела. — Апухтин взял у меня фотографию и внимательно вгляделся в нее. — На самом деле есть сходство. И даже немалое. А я-то думаю: кого он мне напоминает? Но этому человеку лет сорок пять, не больше. А твоему отцу уже лет шестьдесят с хвостиком. Верно?
— Шестьдесят пять, — сказала я. — Но на этой фотографии он такой, каким я помню его. Мне было десять лет, когда я видела его в последний раз.
— Дьявольщина какая-то! Хотел бы я знать, что все это значит!
Апухтин ударил по рулю кулаками.
— Ты его видел?
— Нет. Но обязательно увижу. Причем в самое ближайшее время. Кажется, последний рейс на Ростов в девятнадцать с минутами. Таня, нам с тобой, видно, не судьба попасть сегодня на дачу.
Ресторан стоял в чистом поле — стилизованное под замок строение из темно-красного кирпича с башенками и узкими высокими окнами. А вокруг — настоящая плантация крупных роз самого благородного происхождения.
Снаружи было жарко, как в Сахаре, в помещении царила умеренно приятная прохлада и романтический полумрак.
Нас сразу же провели к столику на двоих, защищенному от любопытствующих взоров кадками с искусственными растениями. Столик был, несомненно, для избранных, и это значило, что нашего приезда ждали.
Апухтин заказал бутылку «Цимлянского» и раков. Он был спокоен и, судя по всему, чувствовал себя в своей тарелке. Что касается меня, я не чувствовала ничего, кроме нетерпения, охватившего меня еще в самолете.
— Спокойно, Таня. — Апухтин слегка прикоснулся к моей руке. — Путятин изучает нас из своего укрытия. Появится с минуты на минуту.
— Ты сообщил заранее о нашем приезде?
— Нет, но интерес к нему местных правоохранительных органов не ускользнул от его внимания. К тому же он наверняка знает в лицо своих постоянных клиентов.
— Если он мой отец, как мне себя вести? Сказать ему об этом сразу?
— Он не может быть твоим отцом, точно говорю.
— Вот он! — Я вздрогнула и прижала ладони к пылающим щекам. Этот человек появился, что называется, ниоткуда и уже был в полутора шагах от нашего столика.
— Добро пожаловать на донскую землю, — сказал он, слегка наклонив голову. — Путятин. Василий Степанович Путятин.
Апухтин представил нас, и мы пожали друг другу руки. Путятин попросил разрешения присесть за наш столик.
— С Петровки у меня еще никто не был, — сказал он, с интересом разглядывая Апухтина. — А вот наше местное начальство любит здесь расслабиться, да и кухня хорошая.
У меня сохранились четкие воспоминания об отце. Этот Путятин им соответствовал. И чем больше я на него смотрела, тем сильнее верила в то, что кто-то задумал устроить мне прогулку в прошлое.
— Василий Степанович, у меня к вам несколько вопросов. Довольно личного характера, — начал Апухтин после обычного обмена любезностями. — Дело в том, что я был знаком с вашей матерью.
Лицо Путятина поникло.
— Мама умерла у меня на руках. Она… да, последние два года была слепая и узнавала нас по голосам. Ее все бросили, только мы с братом были с ней до последнего. Хорошая она была женщина. Царство ей небесное.
— Вы имеете в виду старшего, Николая? — как бы невзначай спросил Апухтин.
— У меня всего один брат. Был. — Голос Путятина стал глухим и хриплым. — Теперь я один как пень.
— А сестры? Помню, Наталья Филипповна говорила мне, что у нее, кроме сыновей, есть две дочери.
![Надежда Кожушаная - Нога [киносценарий]](/uploads/posts/books/276827/276827.jpg)
