Ирина Масарновская - Любовь от кутюр
— Слушаю вас. Что для вас? — у стойки стояли пожилые люди, видимо, муж и жена.
Геннадий любил своих посетителей, работал красиво и, главное, с удовольствием.
Минут через пятнадцать в бар возвратился Сашка и сказал, что друг доставлен домой и уже, наверное, видит сны. Дело было перед выходными, народу было много, все веселые, свободные. Занятый работой Геннадий вскоре совсем забыл о визите своего должника.
Рано утром Юрий проснулся от слепящего солнца. Юлии рядом не было. Это она всегда с вечера зашторивает окна. А вот он этого никогда не делает. Мелочь, казалось бы, а приятна забота жены. Голова после вчерашних коктейлей гудела, как паровоз, в ушах звенело, легкая дрожь ощущалась в руках. Юрий хотел было встать, но решил не подниматься, пока не придет Юлия.
Вскоре Юрий услышал, как она хлопочет на кухне. Он ждал, что Юлия войдет и позовет его пить чай или кофе. Он отчетливо услышал, как она мешает ложкой сахар в чашке. «Значит, ссора надолго. Ну, да ладно, переживу». Когда Юлия включила телевизор, он вышел из спальни, завернувшись в халат, и стал готовить завтрак. Потом решил принять душ. Только он направился из кухни в ванную, как раздался требовательный междугородный телефонный звонок. «Кто бы это мог быть в такую рань?» — подумал Юрий и бросился к телефону.
— Алло!
— Доброе утро!
— Доброе.
— Юрий, пригласите Юлию к телефону.
Юрий хотел было нагрубить Громадскому, голос которого он узнал безошибочно, но почему-то сдержался. Помолчав несколько секунд, он вымолвил:
— Сейчас, минуточку, — и постучал в дверь к Юлии. — Тебя к телефону.
— Спасибо, иду.
Неприятная дрожь пробежала по телу Юрия.
— Алло, слушаю.
— Юлия, доброе утро!
Она узнала голос Громадского, хотя никогда не говорила с ним по телефону.
— Простите, вы ошиблись… Вы не туда попали.
И она бросила трубку на рычаг. Но буквально через пару минут аппарат опять нервно затрещал. Юлия решила не подходить к телефону. Но звонок, казалось, становился с каждой минутой настойчивее.
— Да сними же ты, наконец, трубку! — заорал в ярости Юрий.
— Ты этого хочешь?
— Этого хочешь ты.
Слова мужа прямо-таки вырвали Юлию из кресла. Она схватила трубку дрожащей рукой и выкрикнула:
— Да!
— Не кипятитесь, девочка моя! — бархатный голос ворковал в трубке. — У меня к вам важное дело.
— Я вас очень прошу, — все дела, связанные со мной, решайте с Марианной Васильевной.
— Я хочу это решить с вами. Я предлагаю вам работу в престижном агентстве моды.
— Я не нуждаюсь в вашем предложении. Я люблю свою работу и не собираюсь ее менять. Все, будьте здоровы.
Юлия ожидала, что звонок повторится. Но нет…
— Что ему от тебя нужно? — спросил нервно Юрий жену, усаживаясь напротив за кухонным столом.
— А почему ты у него не спросил?
— Но ведь не меня приглашали.
— Если тебе это так важно, то… Он предлагает работу в престижном агентстве моды в Москве.
— И ты поверила его словам?
— Знаешь, — мягко ответила Юлия, — я уже никому не верю.
— Ты это зря.
— Почему?
— Марианна и Станислав нас никогда не предадут.
— Ты так уверен в этом, а я вот — нет. Прости… Я повторяю — никому не верю.
Юрию хотелось спросить: «А мне?», но он сдержался. Чувства к жене боролись в нем, как противоположные потоки ветра. Он хотел броситься на колени, просить у нее прощения. Однако гордыня не позволяла ему совершить такой поступок. Он злился на себя, но так и не посмел произнесли нужных слов. Вместо этого Юрий, не зная почему, принялся корить жену.
— Ты что! Думаешь, тебе всю жизнь будут все преподносить на блюдечке с голубой каемочкой?
— Что ты имеешь в виду?
— Ты прекрасно знаешь!
— Нет, я даже не догадываюсь. Скажи, что ты мне преподнес в этой жизни?
— Я? Да если бы не я, тебя не взяли бы…
Юлия стала нервно хохотать.
— Что ты говоришь? Я и не знала, что ты сыграл в моей судьбе главную роль. Скажите на милость! Вот это открытие!
— А кто же? Думаешь, твой Алик и этот старый еврей? Нет, милочка…
— Прошу не разговаривать со мной таким тоном. И не трогай моих знакомых. Они порядочные люди.
— Порядочность кончается там, где начинаются левые деньги. Это всем известно, только не тебе… Почему-то…
— А тебе — то откуда это известно? Ты, по-моему, от этого не страдаешь. Ни левых, ни правых… Свистит ветер в карманах. Сквознячок.
Юрий готов был наброситься на Юлию. Лицо его покрылось красными пятнами.
— Видел я, как твой Алик сшибал бабки в кабаке с подвыпивших клиентов.
— Он не работает в кабаке, он играет в оркестре.
— Нет, он периодически бывает на «пятачке» в гостинице, твой порядочный Алик…
— Во-первых, он не мой, во-вторых, он порядочный, воспитанный человек, а в-третьих…
Юлия вызывающе смотрела Юрию в глаза, покачивая ногой и размышляя — сказать, что в-третьих, или нет. Муж сам вынудил ее сделать это.
— Что в-третьих? — он вскочил со стула, оперся руками на стол и в упор смотрел на Юлию. — Ну, скажи, я жду… Что в-третьих?
— В-третьих, я теперь жалею, что не вышла замуж за Алика.
От этих слов у Юры нервно заходили желваки.
— Тебе не поздно это сделать. Я освобожу тебя очень скоро, обещаю.
— А я и так не считаю себя твоей рабыней.
— Но пока я твой муж… еще.
— Что такое твои «пока» или «еще»?
— Я тебя скоро освобожу.
Юрий произнес эти слова как-то тихо, чуть ли не с шипением. Хлопнув дверью в кухне, он вошел в комнату, оделся и вышел из дома, не сказав больше Юлии ни слова.
Странное дело! Какая-то безысходная тоска охватила Юлию. Отстояв на примерке у Марианны Васильевны, она возвратилась домой в оцепенении. Делать ничего не хотелось. Юлия чувствовала, что вот-вот расплачется. «Что ж так не везет? Не склеивается, не ладится».
Наскоро приготовив бутерброды, она заварила себе крепкий чай. Кофе пить не стала — решила отоспаться. Включила телевизор. Какая-то худая бесцветная певица кривлялась под рев гитар и шум оголтелой толпы. «Боже мой! Она ведь и слова плохо выговаривает. И это звезда?» Юлия задремала в кресле. Ее разбудил телефонный звонок.
— Алло, я вас слушаю, — сонным голосом ответила Юля.
— Ты не жди меня сегодня домой. Я не приду.
Это был Юрий.
— Я вообще-то уже и не жду.
Молчание.
— Алло, слышишь меня, Юрий?
— Да, я тебя очень хорошо слышу.
— Это все, что ты мне хотел сказать?
— Нет. Я хотел попросить прощения за все, что я сделал. Но другим быть не могу… Не получается. Понимаешь?
— А чего ж тут не понять? Ты где?
— Какая разница? Тебе ведь все равно.
— Не говори так, прошу тебя. Ты не должен так говорить!
Юлии хотелось крикнуть в трубку, что любит его. Но голос не слушался.
— Может и не должен. Ты прости меня. Ты уже свободна.
И прерывистые гудки… Прижав трубку к лицу, Юлия расплакалась, как ребенок. От безысходности она стала набирать домашний номер Марины Васильевны, но он все время был занят. «Куда идти, кому рассказать?» Она металась по квартире, как загнанный зверь. Стала искать в записной книжке телефон Геннадия. Там был только служебный. Тут же позвонила. Опять занято. «Господи, да что же это такое?»
И она, обессиленная, опустилась в кресло. Настенные часы пробили десять. Юлия опять пробивалась к Марианне Васильевне. «Занято… занято… занято…» — казалось, говорил ей телефонный гудок. Она медленно оторвала трубку от уха и опустила ее на рычаг. Вдруг междугородный звонок.
— Здравствуй, мой ангел! — басил голос в трубке.
— Что вам нужно? — она узнала голос Громадского.
— Просто захотелось услышать твой нежный голос.
— Я вас очень прошу, не звоните мне больше никогда. Вы слышите?
— Я прекрасно слышу. Что случилось? Чем ты так огорчена?
Юлии было противно, что этот малознакомый человек называет ее «ангелом» и на «ты». Уловив ее замешательство, Георгий стал рассыпаться в комплиментах и обещаниях.
— Не бросай трубку, я ведь все равно позвоню, не сегодня, так завтра. Я предлагаю тебе возможность нормально жить. Я дам тебе все, чего тебе не достает: работу, друзей, известность…
— Мне ничего от вас не нужно. Я ни в чем не нуждаюсь.
— Не надо, я же все чувствую. Я знаю…
— Да ничего вы не знаете. Мне очень плохо, у меня дурное предчувствие. Юрий…
— Ничего с твоим Юрием не случится, с такими не случается. Не трать зря нервишки.
— Нет, нет! Я не могу больше говорить. Оставьте меня в покое, прошу вас!
— Хорошо, на сегодня оставлю. Но я постараюсь тебя переубедить. Ты мне нужна. Ты мне очень нужна… Юлия…
— Вы…
Но в трубке послышались гудки. Юлию трясло, знобило. Слезы сами катились из глаз. «Надо взять себя в руки. Я сильная», — повторяла Юлия, вышагивая по квартире.
