Мэри Картер - Любовь и каприз
Мэтью сжал челюсти.
- Ты все прекрасно понимаешь, - процедил он сквозь зубы. - Если я и проявляю интерес, то, наверное, только потому, что моя мать никогда не отличалась особой доброжелательностью по отношению к посторонним.
- Угу. - Дед неожиданно быстро согласился с ним. - А эта девушка, она что-то значит для тебя?
Мэтью замер. Этот вопрос застал его врасплох.
- Не в том смысле, как ты думаешь, дед, - ответил он. Ему нужно было перехватить инициативу. Мэтью решил, что лучше не лишать деда иллюзии, будто он все еще страдает из-за разрыва с Мелиссой, нежели признаться, что в данный момент объектом его любви - пусть временно - является Саманта. - Она очень независима и этим привлекает меня, - произнес он безразлично. - Да и Мелиссе не мешает попробовать на вкус такую же пилюлю, какую я проглотил по ее милости.
- То есть, ты используешь эту молодую даму в качестве орудия мести? Аристотель, похоже, был шокирован. Мэтью вздохнул.
- Не совсем так, - сказал он. - Но в основе наших отношений лежит сексуальное влечение в чистом виде. - Губы Мэтью сжались от спазма желания, вызванного собственными словами. Чтобы отвлечь внимание деда и избавиться от его назойливого вторжения в свой внутренний мир, он добавил:
- Мне нужна женщина, дед. Уверен, что ты еще не забыл, что это такое?
- Нет, - печально вздохнул Аристотель. - Увы, я еще помню зов плоти. Но бойся фальшивых чувств, Мэтью. Знаешь, как говорят: "Человек, играющий с огнем, может обжечься"?
Мэтью криво улыбнулся, но ничего не ответил. Ему стоило неимоверных усилий оставаться на месте. Саманта уже была представлена всем членам семейства, и теперь его мать старалась удержать ее возле себя, чтобы не дать ей прервать беседу Мэтью с дедом.
Это действовало ему на нервы. Мэтью почувствовал, как в нем закипает злость. Он был абсолютно уверен, что деду известно о кознях матери. Интересно, может быть, они сговорились заранее? О господи, что это - мания преследования? Он становится неврастеником. Чем скорее он получит от Саманты то, что ему нужно, и отправит ее укладывать вещи, тем будет лучше для всех.
Чтобы скорее покончить со всем этим, он, глубоко вздохнув и сказав: "Прошу прощения, дед!" - двинулся к намеченной цели. Ему было безразлично, что он раскрывает свои карты. Его не заботило, что подумают близкие и дальние родственники. Лавируя между стульями, шезлонгами и диванами в веселую полосочку, Мэтью приближался к Саманте, и слова, которыми он находу обменивался с окружающими, вряд ли можно было назвать любезными.
Саманта пила чай в обществе Каролины и дяди Генри. Она уже заметила, что он идет к ней, и кожей чувствовала его приближение. Разумеется, мать тоже его увидела, но она прекрасно умела скрывать свои эмоции.
Генри приветствовал племянника с присущим ему апломбом.
- Выслушал очередную лекцию старикана, Мэт? - спросил он после обычного обмена любезностями, и Каролина Патнем метнула в него сердитый взгляд.
- Наверняка Аполлон просто сказал, что очень рад приезду Мэтью, - тут же вмешалась она, в то время как ее сын с видом собственника положил руку на плечо Саманты.
Генри не успокоился и продолжал ехидничать.
- Вряд ли он этим ограничился. Человек, которому нравится, чтобы его называли Аполлоном, должен быть уж очень высокого мнения о себе. И все мы прекрасно знаем, какие надежды старик возлагает на внука.
- Однако, как я заметила, ты всегда принимаешь его приглашения! - горячо воскликнула Каролина, которая разрывалась между желанием заступиться за отца и боязнью упустить инициативу, в случае, если ей не удастся втянуть Мэтью и Саманту в общую беседу. - Мэт! - она схватила его за руку. - Разве ты не собираешься представить Саманту дедушке?
- Потом, - сказал Мэтью твердо. Он не имел ни малейшего желания затевать очередную словесную баталию с дедом. Оглядевшись по сторонам, он с облегчением увидел деда в обществе нескольких членов семейства. - Он сейчас занят, добавил он, чувствуя, как Саманта противится его попытке увести ее. - Ты не возражаешь, если мы с Самантой прогуляемся? Я хочу показать ей пещеры.
- Да, но... - Каролина явно пыталась найти какой-нибудь повод, чтобы удержать их, но Мэтью не собирался церемониться. Он умышленно попрощался с ней и дядей по-гречески. И прежде чем Каролина успела еще что-нибудь возразить, он почти силой увел Саманту с террасы.
- Мог бы поинтересоваться у меня, хочу ли я гулять, - прошипела Саманта, когда они подошли к пологим ступенькам, ведущим к пляжу. - Конечно, я здесь, потому что ты пригласил меня, но у меня тоже есть свои желания, тебе это ясно?
- Ясно. - Мэтью предложил ей руку, чтобы помочь спуститься по ступенькам, но она отказалась, и его это задело. - Мы же с тобой не можем говорить в присутствии матери. Кстати, что ты о ней думаешь? Что она тебе наболтала?
Выражение лица Саманты было не слишком обнадеживающим. Она явно неуютно чувствовала себя наедине с ним, наверное, ей казалось, что в обществе других людей она в большей безопасности. Мэтью догадывался, что Саманта много передумала с утра.
- Твоя мать... Она была очень мила, - ответила Саманта, снимая туфли. Интересовалась, как давно мы знакомы.
Мэтью искоса взглянул на нее.
- И что ты ответила?
- Что не очень давно, - уклончиво сказала Саманта и не последовала за ним вдоль пляжа, а пошла по мелководью прочь от берега, понимая, что тогда их будет видно с террасы. Мэтью пришлось тоже снять туфли и, набравшись терпения, последовать за ней.
Саманта ушла довольно далеко, когда Мэтью догнал ее и, заглянув ей в глаза, увидел, что они темны и печальны. Она явно не испытывала счастья, и он разозлился на себя за это.
- Ну так что еще сказала моя мать? - снова спросил он, шлепая по воде рядом. Саманта испуганно посмотрела на него.
- Ты же замочишь брюки! - крикнула она, но Мэтью не боялся этого.
- Я могу их снять, если хочешь, - произнес он и не без злорадства отметил, что она покраснела. - Ну же, Сэм, не возводи между нами барьер. Я считал, что мы заключили перемирие на эти выходные.
Она машинально облизала кончиком языка губы, и Мэтью удивился, как сильно это его возбудило.
- Я.., я что-то ничего не помню насчет перемирия, - проговорила она, глядя на свои забрызганные водой шорты. - Ты даже не удосужился сказать, что мне делать, после того, как я переоденусь.
Мэтью нахмурился.
- Разве Росита не подождала тебя?
- Горничная? - Саманта пожала плечами. - Да, конечно. Но ты, наверное, догадался, каково мне будет общаться со всеми этими людьми! И вместо того, чтобы быть рядом, ты отдал меня на растерзание своей матери...
- Моя мать опередила меня, - сказал Мэтью, поправляя ей прядь волос, выбившуюся из прически. - Сэм, поверь мне, я хотел быть с тобой. Но иногда бывает лучше не вмешиваться в ход событий.
Она внимательно посмотрела на него.
- Твой дед говорил обо мне? Мэтью, помедлив, ответил.
- И о тебе тоже.
- Он был недоволен тем, что ты привез меня, не так ли? - Ее губы дрогнули. - Думаю, что твоя мать тоже не в восторге от этого.
- Почему? - Мэтью подошел совсем близко к ней. - Если она сказала что-то такое, что огорчило тебя...
- Нет, она не сказала ничего такого, - перебила его Саманта, не позволив ему дать выход гневу. - Просто у меня сложилось впечатление, что.., ну, что она предостерегает меня. Она намекнула, что мне не следует воспринимать тебя слишком серьезно.
- Она так и сказала? - Совсем недавно Мэтью говорил себе то же самое, однако сейчас он почувствовал, что взбешен. Как мать смеет вмешиваться в их отношения с Самантой? И что ей вообще известно о его чувствах, если они видятся всего по несколько раз в год?
- Это не имеет значения, - Саманта отстранила его руку и отвернулась. Ой, смотри, какая красивая ракушка! В юности я собирала ракушки и делала из них браслеты.
Мэтью тяжело вздохнул.
- А ты рассказала матери, при каких обстоятельствах мы познакомились? - он продолжал свои расспросы, идя за ней следом. Его руки скользнули по ее талии. Плевать, что их могут увидеть с террасы. Ему необходимо было прикоснуться к ней, чтобы ощутить райское блаженство от тепла ее бедер.
- Мэтт! - ее протест был не слишком решительным. Просто она больше его была обеспокоена возможными наблюдателями. - Твоя мать может увидеть нас, добавила она, когда, приподняв ей волосы, он поцеловал ее в затылок. - О, Мэтт, ну пожалуйста, не надо. Что подумает твой дедушка?
- Он подумает, что я счастливчик, - хрипло пробормотал Мэтью, встав за спину Саманты, чтобы загородить ее своим телом от виллы на берегу. Его пальцы накрыли нежные округлости ее грудей. - Девочка моя, ты чувствуешь, что ты со мной делаешь?
- Не надо, Мэтт, - чуть слышно возразила она, скорее просто автоматически, и, прижавшись к нему, ощутила, что его тело подобно сжатой пружине. Она была охвачена желанием не меньше его и почти не слышала слов, которые он шептал ей на ухо.
- Пойдем посмотрим пещеры, - выдохнул Мэтью, повернул ее лицом к себе и заглянул в ее большие тревожные глаза. - По крайней мере, там нас никто не увидит.
