Кэтти Уильямс - Ловушка для Грейси
Он сумел пробить барьер ее внешне невозмутимого спокойствия и заставил ее признать, что она испытывает к нему влечение. А теперь она вынуждена также признать, что любит его. У нее не было ни малейшего представления о том, что же ей теперь делать.
По каким-то неведомым причинам Моргана влекло к ней, но она точно знала, что его влечение не перерастет во что-то более глубокое. Ему не надо было объяснять ей, что он не верит в любовь, потому что это подразумевалось в каждом его слове и жесте, в кратковременности его любовных связей, в нетерпимом отношении к Рики, который испытывал искушение поставить свои чувства к Дженни выше интересов своей карьеры.
Он сказал ей, что с пониманием относится к ее отказу вступить с ним в любовную связь, и она ему поверила, но, спрашивала она себя, как долго это может продолжаться, если он наверняка знает, что достаточно одного его взгляда, одного прикосновения - и она растает.
Все новые и новые вопросы приходили ей на ум, и к обеду у нее разболелась голова. Она приняла две таблетки аспирина и пыталась съесть булочку с ветчиной и капустой, как вдруг зазвонил телефон.
Это был Тони. Он пригласил ее вечером на ужин, и она согласилась. Она не собиралась становиться в ряды тех женщин, которые всю жизнь сохнут из-за неудавшейся любви.
Они пошли в бар около Таймс-сквер, и на этот раз она выпила вина ровно столько, сколько могла осилить - не больше. Но она выпила достаточно, чтобы успокоить свои смятенные чувства, и к концу вечера они сильно развеселились.
С Тони можно было расслабиться. Он не был без ума от нее, но она ему очень нравилась, и его комплименты были как раз тем лекарством, в котором нуждалась Грейси для восстановления своего душевного равновесия.
Когда он высадил ее у дома, она поблагодарила его и быстро поцеловала в губы, слегка покраснев от его вопросительного взгляда.
- Вы думаете о чем-то или о ком-то другом, - сказал он горестно. - Либо это так, либо я теряю свое рыцарское обаяние, которое верой и правдой служило мне последние двадцать семь лет.
Она посмотрела на добродушное ребяческое лицо, и ей захотелось извиниться.
- Я не совсем свободна сейчас, - призналась она.
- Кто-нибудь, кого я знаю?
Грейси покачала головой и рассмеялась.
- Это не имеет значения. Этот вечер доставил мне огромное удовольствие, а с таким замечательным парнем, как вы, я давно не встречалась.
- От слова "замечательный" меня дрожь пробирает. Они посмеялись, затем он сказал ей:
- Можно вам снова позвонить? Отношения только на дружеской основе.
Грейси согласно кивнула головой.
- Это ведь самые лучшие отношения. Потом, готовясь ко сну, она спросила себя, почему ее не влечет к Тони. Он такой прямой, с ним так удобно и легко, он как соседский мальчишка. Таких обожают матери, потому что не видят в них опасности. Жизнь несправедлива, подумала Грейси. Вам кажется, что вы все рассортировали, проставили наклейки и разложили по полочкам ваши чувства, и в этот самый момент кто-то, подобно Моргану Дрейку, подкрадывается сзади и делает посмешище из всей вашей работы.
Он позвонил ей на следующий день, когда она собиралась уходить. Она услышала низкий тембр его голоса и почти физически почувствовала его присутствие рядом с собой.
- На работе ничего не произошло, о чем мне надо было бы знать? - спросил он. - Это проклятое совещание затягивается гораздо дольше, чем я думал.
- Документы, которые вы ожидали, получены сегодня утром. Я сделала фотокопии всех докладов и отправила их в чикагское отделение. Кроме этого, из срочных дел ничего больше нет.
Они говорили о работе, но Грейси все же ощущала какую-то напряженность. Он перечислял дела, которыми она должна была заняться на следующий день, а она слушала и делала на листке бумаги короткие пометки.
- Я, возможно, пробуду здесь еще пару дней, - сказал он через некоторое время, и сердце ее упало.
- Прекрасно, - сказала она бодро.
- Вам совсем необязательно быть такой жизнерадостной по поводу моего отсутствия.
Какой я еще должна быть? - подумала Грейси. Подавленной?
- Я вполне управляюсь здесь, - сообщила она, как бы не замечая досады в его словах. - Какая погода в Париже?
- Прекрасная.
- Отлично. Передайте привет Эйфелевой башне. Она начинала уставать от попыток казаться жизнерадостной, говорить с ним бодрым, бесстрастным тоном, как будто все было в ажуре и ее жизнь не трещала по всем швам.
В трубке возникла неловкая пауза, затем Морган с обвинительными нотками в голосе сказал:
- Я звонил вам вчера вечером. Ответа не было.
- Меня не было дома, - ответила Грейси, нервно облизывая пересохшие губы.
- Я так и понял. - Он говорил отрывисто и сухо. - Мне не пришло в голову, что вы могли специально не подходить к телефону. Где вы были? У Дженифер?
- Я ходила в бар около Таймс-сквер, - сказала Грейси и, пытаясь уклониться от подробностей, добавила:
- Замечательное место. Просторное. Стены увешаны картинами. По-видимому, местные художники за небольшую комиссию используют его для показа своих работ.
- Благодарю вас за эту ценную информацию, - задумчиво сказал Морган. - С кем вы там были? С сестрой?
- Нет.
Возникла еще одна пауза, и ей казалось, что она слышит, как работает его мозг, обдумывая ее ответ.
- С кем же тогда? - спросил он наконец. Грейси вздохнула. Она не сомневалась, что он не отвяжется до тех пор, пока не вытряхнет из нее имя человека, с которым она была в баре. Он был слишком принципиальным, чтобы легко отказаться от поставленной цели.
Ее вдруг осенило, что то же самое можно сказать и про нее. Он отступил, удивленный, вероятно, отказом лечь с ним в постель и признанием, что она никогда не спала с мужчиной. Но как долго это будет продолжаться? Ведь сказал же он ей, что препятствия для того и созданы, чтобы их преодолевать?
- Я была с Энтони Палмером, - сказала она, смирившись с судьбой. - Я встретилась с ним на вечере, который вы устраивали несколько...
- Я очень хорошо помню, где вы с ним встретились, - перебил ее Морган ледяным голосом. - Незачем мне напоминать об этом.
Грейси испытала внезапный прилив радости от его ревности, которую явно выдавал его тон. Она понимала: он ревнует не потому, что любит, а потому, что желает ее, а он не такой человек, который желает того, чего, как он чувствует, получить не может. Тем не менее, душа у нее пела. Губы у нее сложились в улыбку, и она на листке, на котором записывала его указания, изобразила круглое, как луна, ухмыляющееся лицо.
- Позаботьтесь о том, чтобы вся работа, которую я вам поручил, была сделана, - скомандовал он жестким тоном. - Я не хочу, возвратившись, найти папку наполовину не разобранных входящих документов.
Грейси хотела возразить, сказав, что он несправедлив. Разве был случай, когда бы она оставила работу незаконченной? Но она чувствовала его настроение и понимала: что бы он ни говорил, ее возражения в такую минуту могут привести только к словесной перепалке. Поэтому она закусила язык и сказала:
- Будет сделано.
- Очень хорошо, - рявкнул он и положил трубку. Она слегка поморщилась и тоже положила трубку. Сплошное очарование, подумала она. Как это я умудрилась влюбиться в тебя? Мир буквально напичкан гораздо более приятными людьми, которые соблюдают некоторые старомодные правила хорошего тона в обращении с женщиной и, например, не бросают трубку, разговаривая с ней.
Судьба подарила ему слишком много обаяния, интеллекта, силы и мужской привлекательности. Соединившись вместе, они выработали у него чувство спокойной уверенности, что он может получить все, что захочет, и он все получал. Как правило, без малейших затруднений.
Он опровергал своей личностью мнение о том, что за богатыми мужчинами охотятся женщины, интересующиеся только их счетом в банке. Морган, думала Грейси, является одним из тех мужчин, которые, даже не имея и гроша за душой, могут очаровать любую женщину до такой степени, что ее увлечение перерастет в наваждение. Она задавала себе вопрос, не из-за того ли он выглядит так привлекательно, что за его красивой внешностью скрывается безжалостность.
Как бы то ни было, она была наверху блаженства. Он не сообщил ей точную дату своего возвращения в Нью-Йорк, и она подумала с облегчением, что его пребывание в Париже в течение еще нескольких дней дает ей передышку, в которой она отчаянно нуждалась.
Вечером она пошла к Дженни отчасти из-за того, чтобы не оставаться одной в квартире и не копаться в своей душе. В этом занятии она до чертиков преуспела.
- Я только что собралась сама зайти к тебе, - сказала Дженни, открывая дверь.
- Надо понимать, что ты вот-вот расстанешься с костылями? - Грейси тепло поглядела на свою сестру. Та была в состоянии приподнятого ожидания, и Грейси объяснила его себе тем, что ее вдохновляет перспектива скорого выхода в свет.
- Я думаю сохранить их как сувенир, - хихикнула она. - Я буду на них поглядывать всякий раз, когда меня будет подмывать отчебучить что-нибудь непозволительное.
