Ирина Масарновская - Любовь от кутюр
— Нет, Юлия, — грустно сказал Юрий. — Нет, это неправда. Я тебя люблю по-прежнему.
Но уверенности в его голосе не было. Он сам это почувствовал и горячо заговорил:
— Скоро все это кончится, вот увидишь. Я не могу тебе всего сказать. Я выпутаюсь, справлюсь. Я даю тебе слово.
— Я могу тебе чем-нибудь помочь?
— Пока нет. Я сам… Только не спрашивай меня ни о чем, я тебя прошу…
Юлии стало жаль мужа. Впервые за долгое время у нее что-то шевельнулось в душе, вернув чувство к Юрию. Она молча рассматривала его, замечая множество мелких морщинок под глазами, рассеянный взгляд, мелкую дрожь в руках.
— Юрочка, брось пить, я тебя очень прошу. Ты изменился ужасно в последнее время, ты осунулся.
— Милая, хорошая, родная моя Юлия! Я попробую быть прежним Юрием Метлицким, я попробую… Ты веришь мне? Скажи, ты веришь?
— Я очень хочу тебе верить, Юра…
— Давай ляжем спать. У меня завтра трудный день, да и у тебя тоже. Проснувшись в девять утра, Юлия нашла на туалетном столике записку: «Я ушел рано, у меня дела. В два часа буду в Доме моделей. Целую тебя нежно. Юрий.»
Юлия была не на шутку встревожена. «Что же все-таки с ним происходит? Какие такие дела? И знает ли что-нибудь об этом Станислав Николаевич? Надо будет с ним поговорить».
Выпив чашку кофе и приведя себя в порядок, Юлия решила пойти на работу пораньше в надежде выкроить время для разговора со Станиславом.
Увидев Юлию в примерочной, Марианна Васильевна встревожилась:
— Юлия, девочка моя, почему так рано? У тебя все в порядке? Что-то случилось? — Марианна Васильевна сыпала вопросами, не давая Юлии возможности ответить на них. Наконец она замолчала, ожидая объяснений.
— Марианна Васильевна, все хорошо.
— Ты что-то не договариваешь, Юленька! Давай спустимся в кафе, попьем чаю.
— Давайте, с удовольствием.
Спускаясь на лифте на первый этаж, Марианна Васильевна наблюдала за Юлией. Та не смотрела ей в глаза, нервно теребила волосы.
— Юля, ты можешь мне рассказать, что случилось?
— Да, Марианна Васильевна, могу, но давайте после показа. А то боюсь, что расплачусь…
— Ладно, ладно. Успокойся, — и она ласково потрепала Юлю по плечу.
Ровно в четырнадцать зазвучала музыка, и Юлия, собрав в кулак всю свою волю, вышла на подиум, демонстрируя роскошное черное шифоновое платье. Ослепленная прожектором, она с трудом нашла среди немногочисленных зрителей улыбающегося мужа. Юрий незаметно махал ей рукой. Остановившись на краю подиума, Юлия приготовилась сделать разворот, снять с плеч расшитую серебром пелерину, и… о, ужас! С правой ноги сваливается туфля. Несколько секунд раздумий, Юлия сбрасывает туфельку с левой ноги, берет в руки пелерину и, поднявшись на носки, босиком идет по подиуму. Щелкнул фотоаппарат, сверкнув вспышкой, раздались аплодисменты. Юлия возвратилась к своим туфлям, спокойно надела их и, продолжая кружиться в такт музыке, ушла за ширму.
Вот тут она дала волю слезам. Марианна Васильевна по-матерински обнимала ее за плечи, вытирала слезы кружевным платком, успокаивала. Только Инга, закончившая свое выступление, ехидно хихикала.
— Ну, чего ты хихикаешь? Хотела бы я на тебя посмотреть, как бы ты себя вела в такой ситуации.
— А я, Марианна Васильевна, — холодно ответила Инга, — прежде чем выходить на подиум, проверила бы туфли.
— Не поняла, зачем?
— А затем, что у Юлии они были разных размеров. Одна на 37, а вторая — 39. Вот 39 и свалился.
— Кто это сделал? Кто, я спрашиваю? — Марианна Васильевна была вне себя от ярости. — Ведь костюмерша должна была все проверить.
— Она проверила, — отвечала Инга. — Но после проверки можно успеть подменить.
Возмущенная Марианна Васильевна побежала к директору.
— Этого я так не оставлю! — повторяла она всю дорогу, пока шла в директорский кабинет.
Юлия, сотрясаясь от рыданий, сидела подавленная и обиженная.
Инга, забрав в сумочку свои косметические принадлежности, подошла к Юлии, наклонилась и змеиным шепотом произнесла:
— Я тебя ненавижу… Ты слышала, что я сказала? Посмей только кому-нибудь пожаловаться!
Юлии хотелось вцепиться ей в волосы, наговорить гадостей. Но она сидела, как прикованная. Перед глазами плясали желтые пятна, земля уходила из-под ног, мебель плавно кружилась в непонятном танце.
Очнулась Юлия от прикосновения чего-то холодного. Это Юрий брызгал ей в лицо водой из стакана.
— Юля, Юленька! Очнись, я здесь.
Она медленно обвела взглядом помещение, сообразив, наконец, где находится.
— Где Марианна Васильевна?
— Не знаю, я ее не видел. Ты не волнуйся…
Юрий бережно укрыл жену своей курткой, Вдруг в коридоре послышались торопливые шаги, возмущенные возгласы. Вскоре в комнату влетела Марианна Васильевна. Увидев бледную, облитую водой Юлию, она картинно всплеснула руками, торопливо стала искать в сумке валидол.
— Сейчас, деточка, сейчас. Все будет хорошо. Они у меня еще попляшут. Я им покажу, я им покажу… Противные твари! А ты умница, ты очень понравилась нашим гостям из Москвы.
— Правда? — только и смогла вымолвить Юлия.
— Да, они просто без ума от тебя. А теперь собирайся, приведи себя в порядок, и едем ко мне. Должны же мы отметить покупку нашей модели.
— Они покупают нашу модель?
— Да, Юленька, да, и, кажется, вместе с тобой.
— Как это? — с недоумением спросил Юрий.
— Давайте, собирайтесь. Я жду вас внизу. Все узнаете дома. Юра, помоги Славе дотащить сумку с продуктами к машине. Я пошла за своими шмотками…
И Марианна Васильевна легко выпорхнула за дверь, оставив Юлию с мужем. Пока Юлия одевалась, Юра стоял у окна, покачиваясь на носках.
— Юра, дай мне плащ, пожалуйста.
— А? Что ты сказала?
— Плащ, пожалуйста, подай.
Он медленно подошел к вешалке, так же медленно снял с плечиков плащ, подошел к Юлии и осторожно накинул ей на плечи.
— Ну, идем?
— Да, конечно, идем.
Юлия ждала всех возле дежурного. Вскоре появилась Марианна Васильевна, а за ней следом Станислав и Юрий тащили тяжеленную сумку.
Юрий сел рядом со Славой, а женщины устроились на заднем сиденье. Скоро белый жигуленок притормозил у подъезда дома на улице Некрасова.
— Станислав Николаевич! А почему вы не купили себе иномарку? — спросила Юлия, выходя из машины.
— А чем тебе не нравится моя машина?
— Мне нравится, но иномарка престижнее.
— Оно, конечно, так. Но с запчастями… Понимаешь, ремонт иномарки требует иностранных денег. Решил не связываться.
— Только поэтому? — не унималась Юлия.
— Пока только поэтому. Вот когда нас с Юрой вместе кто-либо купить — обещаю прокатить на «вольво». Договорились?
— Договорились!
Отпоив Юлию лекарствами, Марианна Васильевна усадила ее за приготовление бутербродов. Мужчины расставляли приборы на столе.
— Зачем на шесть персон накрываем? Нас же трое, — сказал Юра.
— Московские гости и директор будут через полчаса. Они подписывают документы. И накрываем мы на семь персон, потому что нас четверо, а их будет трое.
— Да что это со мной?!
— Вот именно. Я давно хочу спросить, что с тобой происходит, Юра?
— Со мной? Ничего. А что?
— Давай выйдем покурим, пока есть время…
Они вышли на балкон, закурили. Станислав Николаевич не решался начать разговор первым.
— Я слушаю тебя, Слава, — отозвался наконец Юрий.
— Видишь ли, дружище, я хотел бы тебя послушать.
— Не понял?
— А чего тут непонятного? Давай не будем играть в прятки. Что ты делаешь в итальянском магазине?
— Я?
— Да, ты.
— А откуда тебе это известно?
— От верблюда… Если ты думаешь, что тебя в этом городе не знают, то ошибаешься.
Юра был пойман, что называется, с поличным. Мысли работали лихорадочно, он искал себе оправдания, но нужные слова не приходили на ум.
— Видишь ли, Слава, у меня есть небольшие долги… и…
— Сколько ты должен? — резко перебил его Слава.
— Ну, я так сразу не могу сказать… У меня записано… все…
— У тебя записано или у них?
— У меня. И у них тоже.
— Юра, я буду откровенен. Благодаря тебе я сделал карьеру. Ты знаешь, как трудно найти мужчину-модель. Ты красивый…
Юрий, ехидно улыбаясь, заглянул в лицо Станиславу.
— Да, да, ты красивый здоровый мужчина с прекрасной фигурой. Правда, в последнее время у тебя появились мешки под глазами. Мне твое лицо тоже нужно. Тебе не нравится твоя жизнь? Чем?
— Отвечать честно?
— Естественно.
— Мне надоело быть моделью. Стриженые плечистые мальчики зарабатывают в сто раз больше, чем я. За один ужин в ресторане они проедают мою квартальную зарплату.
— Ах, ты хочешь красивой жизни?
— А почему бы и нет?
— Все правильно. Это я могу месяцами разрабатывать модель. А ты хочешь сразу… Я тебя не держу. Вот когда ты придешь ко мне купить костюм, как приходят твои любимые широкоплечие мальчики, тогда я посмотрю, способен ли ты будешь заплатить хотя бы за подтяжки. А пока я тебя одеваю, как короля, причем за копейки.
