Роберта Хиккетс - Вкус яблока
С женщиной, которая способна превратить его последующую жизнь или в то, или в другое.
Когда через считанные минуты Мэйбл спустилась вниз, перемена была разительной: вместо шикарного платья - джинсы со свитером, вместо модной гладкой прически - конский хвост. Скромные кроссовки сменили туфли на высоких каблуках. Главное - исчез этот чертов кулон. Теперь она выглядела более женственно и не казалась такой уж неприступной.
Наоборот, чересчур доступной.
Надо было уйти, пока хозяйка была наверху, запоздало подумал Гард. А еще лучше вообще бы сюда не приходить.
- Ну, как Алан себя ведет? Есть перемены к лучшему? - спросила Мэйбл, усаживаясь в кресло.
Устроилась поудобнее, подогнув под себя ногу. В этом одеянии, с этой прической она выглядела на десять лет моложе... Да нет, какое там на десять, на все тринадцать... Точь-в-точь та самая девчонка, которую он так хорошо знал... и, как выяснилось, не знал вовсе. Которую любил и которую потерял...
Ну-ка не раскисай, приказал себе Гард. К черту воспоминания! Следи лучше за разговором.
- Да. С ребятами отношения постепенно налаживаются. И уже не ворчит по любому поводу.
- У вас там, наверное, много трудных подростков?
Какой заботливый голос... Похоже, переживает не только за собственного сына, но и за других, незнакомых детей. Вот только знать бы, искренне ли...
- У нас сейчас их двадцать пять. Многие мальчишки - дети военнослужащих. Они мало чем отличаются от других детей. Те же проблемы, стрессы плюс еще частые переезды, бесконечные военные учения у отцов... Да и с деньгами во многих семьях, особенно где кормильцы имеют низшие воинские звания, негусто. Есть родители, которые возлагают на своих чад слишком большие надежды. И если ребята их не оправдывают, готовы их убить. Немало и родителей-одиночек. Их дети вообще предоставлены сами себе.
Увидев, что женщина улыбается, Гард замолчал. Вроде не сказал ничего смешного, подумал он, и хмуро спросил:
- Чему это ты радуешься?
- Ты так авторитетно рассуждаешь... И такой серьезный. Совсем не похож на того парня, которого я когда-то знала.
Его так и подмывало сказать, что он тот самый, с которым она познакомилась много лет назад и которого предала. Ничуть не изменился. Просто вырос. Очень быстро вырос - меньше чем за две недели. Но он промолчал.
- Почему ты стал полицейским?
Н-да... Хороший вопрос. Попробуй, ответь... Он всегда все схватывал на лету и за свою жизнь приобрел целую кучу специальностей - и танкиста, и ракетчика, и артиллериста. А поскольку на гражданке эти военные специальности не пользовались спросом, он и пошел работать в военную полицию. Хотя в то время карьера полицейского его мало прельщала. Единственное, к чему он стремился, - это уехать подальше от Стампы, от Мэйбл и ее новоиспеченного мужа.
- Хотелось испытать, что это такое, - наконец сказал он. - А потом, не понравилось бы, мог бы уволиться из полиции, но уже приобретя кое-какой опыт.
- Но ты увольняться не стал.
Гард пожал плечами. Когда он после четырех лет службы в армии приехал в Стампу к родителям, понял, что еще не забыл Мэйбл. Приезд оказался для него слишком болезненным, и он решил остаться еще на какое-то время на военной службе. И работа знакомая, и к людям привык... Словом, не успел и глазом моргнуть, как подписал контракт на службу в военной полиции на двадцать лет.
- Значит, ты служишь уже... - Мэйбл замолчала, пытаясь припомнить, когда Гард уехал из города. Да где там! Она в то время была новобрачной, и что случилось с бывшим возлюбленным, ее мало волновало.
- Тринадцать лет, - подсказал офицер и специально добавил: Завербовался через два дня после твоей свадьбы.
Мэйбл, вспыхнув, опустила глаза. Румянец обычно красит женщину, но здесь, похоже, был не тот случай. Она как-то вмиг подурнела. На лице отразилась целая гамма чувств - боль, стыд, раскаяние. Что ж, попереживай, со злостью подумал службист, полезно будет.
- Гард...
На крыльце послышался топот ног, и он взглядом попросил ее замолчать. Через секунду хлопнула входная дверь, и в комнату ворвался Алан. Хотя во дворе стоял знакомый его "фордик", мальчишка изобразил на лице крайнее удивление.
- Вы еще здесь?!
Мать дернула сына за рукав.
- Как ты разговариваешь с гостем, Алан!
- Я просто не ожидал, что он до сих пор у нас. Столько времени сидит! Он что, остается ужинать?
Хозяйка взглянула на Гарда. Она еще ни слова не произнесла, а он уже понял - сейчас последует приглашение.
- Может, поужинаете с нами? Правда, никаких разносолов не будет. Салат и ветчина. Но лучше, чем сухомятка.
- Нет, спасибо.
Одно дело разговаривать с Мэйбл и совсем другое - сидеть с ней и ее сыном за одним столом. К этому он еще не готов. Рановато пока. Чувствуя на себе взгляд Алана, наставник встал с дивана.
Мальчишка сегодня ясно дал ему понять, что не потерпит, чтобы в жизни матери появился какой-нибудь другой мужчина, кроме отца. И теперь, похоже, оценивал претендента на отцовское место, пытаясь определить, представляет ли он в этом смысле какую-то опасность. Решив, что нет, пожал плечами.
- Можете остаться. Мама вкусно готовит. Гард едва сдержался, чтобы не рассмеяться.
Даже одиннадцатилетнему пацану ясно, что его мать никогда не станет связываться с полицейским, - он с Мэйбл не пара. Так сколько раз мальчишка будет тыкать его носом, чтобы он понял это?
- Спасибо, - сдержанно сказал гость, - но мне пора идти.
Хозяйка проводила его до дверей, вышла на крыльцо. Подождала, пока он спустится, и только потом тихонько попрощалась.
- Спокойной ночи, Гард.
Может быть, он снова попался на крючок? Скорее всего так и есть - Мэйбл поиграет с ним и бросит.
Но пока она не дает ему от ворот поворот, пока будет просить, чтобы он остался, будет приходить к ней снова и снова.
В общем, горбатого, как говорится, могила исправит, усмехнулся Гард, выезжая со двора.
Теплым субботним днем Мэйбл занималась своим любимым делом - копалась в цветнике. Утром завезла сына в полицейский участок, вернулась домой и переоделась в старенькие джинсы и футболку. Сделала легкомысленный конский хвост, и вот теперь умостилась на коленях перед клумбой с цикламенами. Она обожала ухаживать за цветами, рыхлить землю, подстригать траву. Даже в прополке находила свою прелесть.
В Мемфисе Мэйбл была лишена всего этого. Они жили в престижном районе, где располагались шикарные особняки с просторными газонами. Там садовников обычно нанимали. И Реджи не желал ни на йоту отступать от этого правила. Чтобы его жена напяливала старье и работала в саду, будто прислуга?! Не бывать этому! Вместо того чтобы спорить с мужем, Мэйбл удовлетворяла свои, так сказать, огородные потребности, выращивая в доме любимые цветы, а в самом светлом углу кухни - даже помидоры и лекарственные растения. Теперь у нее был свой собственный садик, и никто не запрещал ей работать в нем.
Она как раз пересаживала луковицы, когда услышала за спиной шум мотоцикла. Вспомнив о поклоннике, женщина улыбнулась.
Как она любила кататься с ним на мотоцикле! Чувствовала себя отважной амазонкой, способной на любые безрассудства. А вот Гарда вряд ли можно было назвать лихачем. Он всегда заставлял ее надевать шлем и ездил настолько осторожно, что даже самому взыскательному судье, ее отцу, не к чему было бы придраться. Но тем не менее у нее сохранились самые теплые воспоминания и о езде на мотоцикле, и о тех глухих местах, куда они забирались.
Позади взревел мотор. Мэйбл бросила в коробочку очередную порцию луковиц, не спеша поставила ее на скамейку, обернулась и...
Ей показалось, будто она перенеслась на тринадцать лет назад. Только мотоцикл сейчас был другой - поновее и помоднее, хотя того же цвета. Черный как ночь. И шлем другой - не такой облезлый, но тоже черный. А вот куртка все та же - видавшая виды потертая кожанка. Выцветшие, потрепанные джинсы, тяжелые черные ботинки... И сидел он так же, гордо выпятив грудь.
Мотоциклист выключил двигатель и медленно стащил с головы шлем. Мэйбл на мгновение представила - вот сейчас он тряхнет головой, и густые курчавые пряди рассыпятся по плечам. У него всегда были великолепные волосы длинные, мягкие. Но сейчас с короткой стрижкой выглядел он еще лучше - она ему необыкновенно шла.
- Чем занимаешься? - спросил Гард, пристраивая шлем на бак с горючим.
- Луковицы собираю.
- А не проще ли купить новые?
- Проще, конечно. Но эти цветы выросли из луковиц, которые дала моя мама, а она, в свою очередь, получила их от своей матери. Традиция такая, понимаешь? - Мэйбл встала, машинально отряхнула землю с колен, откинула с лица непокорную прядку волос. После того как уехала из Мемфиса, она особое наслаждение получала, надевая поношенную одежду. Но сегодня ей хотелось бы быть чуточку почище и выглядеть немного посимпатичнее, чтобы хоть капельку понравиться человеку, от которого она сама глаз оторвать не может.
