Сьюзен Льюис - Одержимость
— У меня и еды полно, — горячо откликнулась она. — Впрочем, конечно, если вы хотите куда-то выйти…
— Меня вполне устраивает, — Люк удобно развалился на диване.
Кори не в силах была скрыть своей радости: сам Люк Фитцпатрик — ее первый настоящий гость.
— Может, хотите что-нибудь послушать? — она указала на музыкальный центр. — А я пойду на кухню.
— А наверху твоя спальня? — Люк бросил взгляд в сторону галереи.
Кори молча кивнула и залилась краской.
Через пять минут она вернулась с орехами, оливками, чипсами и двумя бокалами. Люк все так же восседал на диване, слушая диск Фила Коллинза.
Они осушили первую бутылку и принялись за вторую. С нарастающим ужасом и сочувствием Кори слушала его воспоминания о детстве. Он вырос на маленькой ферме в Южной Ирландии, был самым младшим из трех сыновей. Он родился случайно и, нисколько не сомневаясь в материнской любви, об отце ничего сказать не мог. Старик всегда был жесток с ним, Люк не вдавался в детали, но Кори могла себе представить ужас маленького мальчика перед отцом, которому он так старался угодить.
— И изводил он не только меня, — вздохнул Люк. — Он превратил в ад жизнь моей матери. Думаю, больше всего меня потрясло именно это. — Он вновь наполнил бокал. — Некоторых женщин действительно надо защищать, даже от любимых мужчин. Может быть, именно от тех, кого они любят. Понимаешь? Она любила моего отца. Я никогда не понимал — почему. Так же, как ты не можешь понять, почему твоя мать любила все эти годы твоего. Странно, да?
— А у вас много было друзей в детстве? — спросила Кори.
— Хватало. С одним мы особенно сдружились. Но сейчас мы не поддерживаем отношений.
— А ваша семья — где они сейчас?
— Мать умерла. Отец и старший брат живут в Ирландии. Сразу предупреждаю — я к ним не езжу. Другой брат женился в Австралии, я как-то побывал у него, но мы как-то отошли друг от друга. Конечно, очень жаль, мне нравятся дружные семьи. — Он улыбнулся. — Так что ничего не остается, придется создавать такую самому.
— А вы были женаты?
— Нет. Думаю, еще не встретил ту, одну-единственную.
Кори так и подмывало спросить об Аннализе, но она вовремя прикусила язык. Не ее это дело.
Он взглянул на часы:
— Ну что ж, мне пора. Завтра рано вставать.
— Вы летите в Шотландию к Аннализе? — поинтересовалась Кори.
— Боже мой, конечно, нет. В Лос-Анджелес, к своему старому другу Кристосу Беннати. Слышала про такого?
— А как же! — Кори едва не задохнулась. — Конечно же, слышала. Тот самый Кристос Беннати? Кинорежиссер?
Люк засмеялся:
— Да.
— А откуда вы его знаете?
Люк задумчиво нахмурился.
— Погоди-ка, погоди-ка… — отозвался он. — Я так давно его знаю. А, вспомнил. С вечеринки на Юге Франции. Нам было лет по двадцать, не больше. Я мало что помню, наверное, прилично выпил, но месяца через два Кристос вернулся в Лондон, в Национальную киношколу и позвонил мне. Время от времени мы встречались. Но если твои глаза станут еще круглее, я в них просто утону.
— Я потрясена, — выдохнула Кори.
— Да он обычный мужчина, — засмеялся Люк. — Такой же, как все.
— Я понимаю, но… Кристос Беннати!
— Ну, мне пора, — Люк легонько подцепил ее подбородок, — спасибо за прекрасный вечер.
Кори улыбнулась.
— Спасибо, что зашли. Я действительно очень рада.
— Я тоже. Неплохо бы повторить, когда я вернусь.
Люк сунул ключи от машины в карман и направился к Кингз-роуд ловить такси. Пожалуй, не стоит рисковать, утром он кого-нибудь попросит пригнать его машину. Правда, это развяжет языки, усмехнулся он и махнул рукой.
Но самое интересное — пойдут слухи, что он якобы бросил Аннализу ради Кори. Осиное гнездо загудит. Он ухмыльнулся.
В полдень на следующий день Синди Томпсон бросила наконец Кори прямо в лицо то, что было у всех на уме. Сэм, служащий Люка, и не подумал скрыть, что отогнал машину босса от дома Кори. Нетрудно догадаться, какой вывод сделали коллеги. Кори и объясниться-то не могла, потому что никто не набрался смелости заговорить об этом, пока в комнату не вплыла Синди, собираясь на ленч.
— Кори, — обратилась она.
Кори оторвалась от бумаг.
— Ты, видимо, забыла, что тебя сюда устроила Аннализа? — начала она. — И если ты таким вот образом ее благодаришь, значит, ты хитрая, льстивая, да к тому же двуличная телка.
Секунду-другую Кори просто сверлила ее взглядом, но времена, когда она терпела подлые мелочные издевательства, уже миновали. Она нарочито, медленно поднялась, посмотрела Синди прямо в глаза и с расстановкой произнесла:
— Это, конечно, не ваше собачье дело, но Люк Фитцпатрик просто-напросто зашел ко мне выпить. И этот дружеский жест с его стороны куда больше значит, чем вся лицемерная лесть, на которую вы способны.
— О-о, у кошечки есть коготки, — протянул один из ассистентов.
— Ей понадобится кое-что посерьезнее, когда Аннализа узнает, — захихикал Алан Фокс. — Надеюсь, старина Люк не забыл про презерватив. Неизвестно, что тут подхватишь…
— Заткнись! — прошипела Кори.
— Осторожно, Алан, похоже, она снова собирается тебе двинуть, — предупредил Перкин.
— Да пошли вы все! — крикнула Кори и вылетела из комнаты как цунами.
Она вернулась после ленча — целый час бродила по Веперси-парк — и увидела на столе записку. Ее просили зайти в монтажную.
В комнате стоял гул, обсуждались последние новости из Восточной Европы. Никому уже дела не было до Кори, она взяла блокнот, ручку и вышла из комнаты.
В коридоре ее окликнули, она обернулась.
— Кори, — прошептала Прю, — я подумала, не лишним будет тебя предупредить… Сегодня звонила Аннализа.
— Да? — спросила Кори.
— Ну, Эйлин сказала, что ты провела ночь с Люком.
— Что? — задохнулась от возмущения Кори. — Но я же все объяснила… О Боже! И что Аннализа?
— Не знаю, но тебе ведь известно, какие отношения у них с Люком. Но никому не говори, что я тебе сказала, хорошо?
Кори кивнула:
— Конечно, нет. О’кей. Спасибо, Прю.
В четверг вечером Кори сидела у телевизора, когда в дверь резко постучали. Аннализа, судя по дорожной сумке в руках, явилась прямо из аэропорта.
Бросив багаж у двери, Аннализа не здороваясь бросила:
— Надеюсь, никому не помешала? — в голосе ее слышался сарказм.
— Нет, ты никому не помешала, — со вздохом объяснила Кори преувеличенно терпеливо.
— Нет, ну конечно, нет. Он же в Лос-Анджелесе, не так ли? А ты не просила взять тебя с собой?
Кори готова была уже посоветовать Аннализе повзрослеть, но спокойно ответила:
— Конечно, нет. С чего бы это?
— Не надо убеждать меня, что он тебе не нравится. Или вообще не интересует.
— Я, как видишь, молчу. Тут и говорить не о чем.
— Правда?
— Конечно. Ради Бога…
— Ты спала с ним?
— Нет.
— Ложь.
— Аннализа, я не спала с Люком. Мы даже не целовались. Но если ты мне не веришь, запомни лишь одно — ты понапрасну себя мучаешь.
— Но ты была не против.
— Да ради Бога! Мы просто поужинали, выпили и все.
— И он не пытался затащить тебя в постель?
— Нет.
— Ты просто лживая сучка. Я хорошо знаю Люка, он своего не упустит.
— Хватит! — оборвала ее Кори.
— Ладно, ты, неблагодарная шлюха! Я дала тебе работу. Ты, дочь Тэда Брэйтуэйта, прижитая им на стороне!
— Что?
— Стоило мне отвернуться, как ты тут же расставила ноги для моего любовника!
— Аннализа, если ты не веришь Люку, — это твоя проблема. Но нечего приходить сюда…
— Меня тошнит от тебя и тебе подобных! — выпалила Аннализа. — Ты вульгарна! Шлюшка из рабочего класса… Думаю, ты уже успела выяснить, что и Люк сродни тебе по происхождению. Как все уютненько, как хорошо, а? Давайте-ка мы, плебеи, объединимся, создадим маленький клуб и будем трахаться с богатыми.
— Ну ладно, Аннализа, я вульгарна, если тебе так хочется, хорошо, я из рабочего класса. Но мое поведение и манеры гораздо лучше твоих и тех сволочей, которых ты называешь коллегами, они и понятия не имеют о приличиях…
— Зато умеют быть преданными, — заявила та, — о чем ты и понятия не имеешь. Ты, двуличная сучка! А теперь слушай, руки прочь от Люка Фитцпатрика! Слышишь? В противном случае ты горько пожалеешь. Даже если просто посмотришь в его сторону. — С этими словами она хлопнула дверью.
8
Люк сидел на бортике бассейна в имении Кристоса Беннати на Беверли-Хиллз и потягивал мартини. Вернее, даже не на Беверли-Хиллз, а на Холмби-Хиллз, в одном из самых исключительных мест в Лос-Анджелесе. Однако вилла Беннати в итальянском стиле считалась по американским стандартам скромной, хотя находилась в стороне от хайвэя, в центре пальмовой рощи в три акра, среди живописных садов, с бассейном и теннисными кортами. Простой и функциональный — так обычно Люк описывал его дом. В пристройке располагались кабинеты Беннати, зал для просмотров. То же самое у него было и на съемочной площадке в «Универсал», но Беннати предпочитал по возможности работать дома.
