Светлана Иваненко - Дьявольские будни
Это я его сбил с толку. Ведь не стал же чудовищем и не разорвал его на части? Значит, я не дьявол, видимо, решил он.
Я продолжаю ломать комедию:
- Нет, Вы мне скажите, пожалуйста, за кого Вы меня приняли? Мне даже интересно!
Мужчина смущен, но оправдываться более не намерен, он деланно мне улыбается и нахально заявляет:
- Вам показалось, молодой человек!
- Ничего мне не показалось! - возражаю я, - Вы меня облили водой, подняли свой амулет и начали бормотать заклинания! Вы колдун?
- Вы неправильно меня поняли, юноша, это была шутка! - и он пятится от меня. Кто меня знает, а вдруг я обидчивый и сейчас начну морду бить? Смешно, значит, на дьявола он бросился, а обычного парня побоялся.
- Нет, я Вас правильно понял! - хватаю его за плечо, смотрю ему в глаза и вдруг выдаю неожиданно даже для себя самого, - И с чего Вы взяли, что обознались?
Он опять меняется в лице.
В нем опять проступает решимость сражаться со мной до последнего, но как начать нападение после такого позора, он не знает.
Он выдыхает полувопрос - полуутверждение:
- Ты - дьявол!?
Вообще-то он неплохо держится. Да, наверняка ему неоднократно говорили, что дьявол ходит среди людей, топчет Землю, как свою собственную, и ждать встречи с ним нужно в любой момент. Но одно дело - говорить об этом, обсуждать гипотетическую возможность, вроде "где-то там, далеко-далеко, в тридевятом царстве - тридесятом государстве, живет-поживает диавол-искуситель, смущатель сердец и пожиратель душ. Бойтесь диавола, ибо он может придти за вами! Дьявол нечаянно нагрянет, когда его совсем не ждешь, и каждый вечер сразу станет удивительно, хорош, и ты поешь..." что-то я не то пою, то есть, говорю ... не выспался, что ли? Так вот - одно дело - слушать такие бредни вполуха, а совсем другое - столкнуться с мистикой лоб в лоб. Тут далеко не каждый хомо сапиенс поведет себе адекватно. Хм... а я сам понимаю, как именно нужно адекватно себя вести при встрече со мной?
Киваю фанатику:
- Ага, дьявол... и что?
Я знаю, что его сбивает с толку. Мое поведение. А также то, что он на самом деле никак не ожидал встретить антихриста на набережной в Киеве, да еще и такого человечного на вид. Простой ведь парень в джинсах, никакого экстрима, никакого адского антуража. Поди разбери, что со мной не так!
Мужчина берет себя в руки, то бишь крест свой он снова в руки берет.
А я хмыкаю и заявляю:
- Не-а, не получится! И воду ты разлил!
И тогда он хватается за древнюю молитву, как за спасение. Снова начинает нараспев произносить фразы на латыни.
- Некогда мне тебя слушать, - говорю, - ты тут молись, а я, наверно, пошел. А если тебе ответят сверху - привет передавай.
Он в ответ выдает классическое:
- Изыди, сатана!
Я развожу руками и с улыбкой заявляю:
- Да все, все, отбой, ухожу я. Там мой кофе стынет.
И гордо удаляюсь, оставляя за собой растерянного воина Господня. Ну как, победил? Иди тренируйся!
18.
- Ты не так прост, как кажешься! - голос Ио звучит, как обвинение.
Происходит это уже в гостинице.
Я сижу на диване, сложив на груди руки, а она раздраженно ходит по гостиной вперед-назад. Фэриен курит на балконе.
- Кто это был? - так же обвиняюще спрашивает она меня.
Я понимаю, что это она вовсе не о фанатике говорит.
- Князь Владимир, - пожимаю плечами.
- Какой к черту... князь? - она запинается, потому как черт - это тоже в некотором роде я.
- Владимир, - повторяю еще раз.
- Да мне наплевать, как его зовут! - взрывается Ио.
- А вот это зря, - говорю серьезно, - историю учить надо было в школе. Он, между прочим, принес христианство на Русь. Дело в том, что до христианства здесь процветало язычество, народ веровал в Даждь-бога, в Ярилу...
- Заткнись! - взвизгивает Ио, - ты мне скажи, какое он к тебе имеет отношение?
- Никакого, - честно отвечаю, - он к народу отношение имеет. Защитник. А выходка Энжи угрожала древней части города. А меня он просто не узнал. У меня ж не написано на лбу, что я - Люцифер.
- Написано! - кричит она, - Тебя невозможно не узнать! Твоя суть - единственная такая в этом мире!
- Ну почему единственная? - спокойно возражаю я, - Еще есть Анжела. Он мог подумать, что она - это я.
- И что теперь? - ее возмущению, похоже, нет конца, - Теперь любой памятник будет мешать моим планам?
- А какие у тебя были планы?
- А простые! Я хочу, чтобы ты ее убил!
- Да не могу я ее убить! Потому слабее, как ты не понимаешь? Пятнадцать меньше двадцати пяти! Это основы математики, детей учат сравнивать числа с первого класса...
- Я не хочу ничего понимать! - обрывает она меня, - Ты должен что-то придумать! Твоя математика - это твои проблемы!
- Что придумать? Сачком ее в воздухе ловить? Да не могу я переть на нее силой на силу! Это бессмысленно!
- А я не хочу этого слышать! Ты будешь с ней сражаться!
- Хорошо, - говорю устало, мне надоела эта сцена, - я буду с ней сражаться. Но только тогда, когда пойму, что другого выхода нет.
- И что тебе нужно, чтобы ты это понял? - ее голос внезапно звучит по-деловому сухо.
- Я должен с ней поговорить.
- А вот этого не будет! И не надейся!
- Почему?
Она замолкает. Потому что ей нечего сказать.
И тут Фэриен находит, что сказать:
- Да потому что Анжела не захочет с тобой разговаривать.
Я понимаю, что разговор окончен. Они же не могут мне сказать откровенно, что боятся, что мы с Энжи найдем общий язык. И я узнаю, например, как она сорвалась с цепи.
Ио коварно мне улыбается:
- Если ты думаешь, что сможешь у нее узнать, как разорвать канал, меня с тобой связывающий - ты ошибаешься! Она не сидела на таком коротком поводке, как ты! Она была свободна с самого начала! Это и было моей главной ошибкой!
И я понимаю, что она не врет. Значит... значит... выхода нет?
Мне хочется выложить им в лицо все, что я о них знаю. Вывалить перед ними всю правду, воняющую, как содержимое помойного ведра. Но я не могу. Это было бы неправильно. Если они поймут, что я слишком много знаю - могут вытащить крючок из полудохлой рыбки и насадить на него новую. А я этого допустить не могу, не должен. И в то же самое время - не могу быть слишком ручным и во всем с ними соглашаться. Потому что я - Люцифер, и они не могли меня недооценить, потому что они знают, что характер у меня упертый, мятежный и противоречивый. Мне нужно балансировать на грани, нужно в меру спорить и в меру кушать их сказки, нужно пройти путь до конца и не сорваться. Только я еще не знаю - до какого конца.
И еще - разучился думать в последнее время. Да и раньше не умел. Говорите, я великий искуситель? Великий спорщик? Как же, мол, при таких талантах - и не уметь думать? А чтобы искушать, много ума и не надо - прочитай в мыслях человека, что ему хочется - и искушай себе на здоровье! А спорить - тоже дело нехитрое, достаточно научиться на черное говорить - белое, и наоборот. Ага, рябое!
Так что - думать я не умею. Умею только запятые расставлять. В предложении "казнить нельзя помиловать".
Таким веселеньким образом я сам себе создал проблемы. А самое обидное - что перестал себя понимать. Мне же не сложно ее убить. И почему-то - сложно.
До вечера мы опять усердно вели поиск. По милицейским сводкам, по телевидению, по радио и в газетах. Я готов был поспорить, что нам достаточно просто выйти на площадь и позвать ее, и она опять явится, вся в гневе и хорошо что не в пламени. Почему она не уезжает отсюда? Неужели моя сила держит ее поблизости, как кусочек сыра - мышку? И она, хоть и знает, что сработает мышеловка, как только она до сыра дотронется, все ходит кругами и придумывает способ мышеловку обмануть?
Я осмелился залезть в Интернет. Пришел в первый попавшийся чат и представился дьяволом. И никто на это не обратил внимания! Зашел в другой чат и назвался дьяволицей. И меня засыпали предложениями встретиться и потрахаться. Когда начались подробные описания, что именно со мною бы сделали, мне стало смешно, и я сбежал.
А потом Ио заявила, что наши рожи ей надоели, и она хочет развеяться. И предложила пойти в ночной клуб. Чистила свои перышки целый час, а когда вышла из ванны, особой разницы я не заметил. Привык к тому, что она красивая, а она, видимо, хотела быть еще краше, но вовремя поняла, что так можно дойти и до фарса. Зато она была более раздетой, чем одетой.
Я посчитал нужным поменять джинсы на более дырявые. Это модно. И надел футболку с длинным рукавом. Это еще и удобно.
Фэриен натянул полупрозрачную сорочку практически в обтяжку, наложил себе на веки тени, подкрасил ресницы тушью, подвел губы блеском и припудрил носик. И привесил себе сережку с камушком в ушко и колечко в пупок. На мой взгляд, это выглядело гомосексуально.
Помню такую музыкальную группу, называлась "Армия любовников". Там как раз был парень гетеросексуальной направленности, развеселая девица и голубой. Вот в виде этой группы мы и отправились в ночной клуб. Наш вид, особенно, конечно, вид Ио и Фэриена, просто кричал о том, что они ищут приключений на свои задницы.
