Мэри Джойс - Страсть за кадром
Бретт поднялась со стула и оставила дежурный поцелуй на подставленной щеке, боясь испортить прическу матери. Ее белокурые волосы были уложены не совсем модно, однако и это ее не портило.
Было недостаточным назвать Барбару красивой. Пристальный взгляд, а каждый не преминул бы это сделать, приносил чувство удовлетворения, как будто бы исполнялось что-то сокровенное.
- Хелло, мама, - настороженно сказала Бретт, стараясь уловить настроение матери.
- Девочки все утро играли и выглядят довольно-таки прилично для ленча. Это не чаепитие с королевой... - вступилась за них Лилиан.
- Вы играли все утро? Перед началом твоего праздника у вас будет измученный вид, - сказала Барбара с возмущением.
Лицо Бретт омрачилось. Ее день рождения! Никто и не узнает, что она здесь.
- На празднике мы будем прехорошенькие, миссис Норт, - сказала Лизи. - Мы сейчас поднимемся наверх и немного отдохнем. Пошли, Бретт.
Барбара уселась в кресло напротив Лилиан, положив ногу на ногу, и бросила сумку рядом с собой.
Лилиан закурила сигарету и сказала:
- Я хочу поговорить с тобой об этом празднике, Барбара. Твой Ян Вексфорд много сделал для него, однако я не вижу, чтобы что-то было сделано для детей.
- Почему, тетя Лилиан? - начала сладко Барбара. - Ян Вексфорд устраивает самые лучшие торжества и танцевальные вечера. - Она оторвала лепесток фиалки и нервно теребила его.
- Я прекрасно знаю, как господин Вексфорд может устраивать торжества, Барбара, но я согласилась предоставить Кокс Коув только для того, чтобы отметить десятилетие Бретт, - сказала Лилиан.
- Но десять лет - такая важная дата, и ты должна согласиться, что тема Китая, задуманная Яном, просто восхитительна. Представь, этот праздник будет иметь историческое значение! - Лепесток фиалки, теперь крошечный шарик, выпал из ее пальцев.
- С каких это пор такие предприятия имеют историческое значение? огрызнулась Лилиан.
- Будет также представление и для детей, - защищаясь, сказала Барбара.
- Сколько ты ожидаешь детей? Барбара растерялась:
- Ээ.., около дюжины.
- Двенадцать детей из двухсот гостей! - Лилиан со злостью затушила сигарету.
- Так много ее маленьких друзей летом в отъезде, что дюжину в любом случае можно посчитать за сотню, - подсчитала Барбара.
- Ты не могла подождать хотя бы неделю? Я уверена, что Бретт поняла бы тебя, и тогда много ее друзей пришло бы к ней, - сказала Лилиан.
- Но тогда было бы поздно отмечать праздник "Августовское полнолуние", настаивала Барбара.
- Меня не волнует этот праздник. Мне интересен день рождения Бретт, который, как мне кажется, занимает последнее место в твоей голове. - Она встала и пошла к двери. - Уже поздно что-либо изменить, но я хочу, чтобы ты знала, что ты не обдурила меня, и я уверена - Бретт тоже.
Оставшись одна, Барбара раздраженно смяла подол платья. Чтобы успокоиться, она закрыла глаза.
Приглашения - красные открытки, надписанные золотом, - прочитала: "27.08.72 г, в шесть часов вечера покорнейше просим присутствовать на торжестве по поводу праздника "Августовское полнолуние" и десятилетия мисс Бретт Ларсен". Каждому лично они были вручены. Список гостей, рассчитанный на то, чтобы шокировать и успокаивать, включал баронов с Уолл-стрит, кинозвезд, известных общественных деятелей и даже гуру. У Барбары была своя стратегия приглашения гостей, она поддразнивала их лакомым кусочком большого веселья и гостями, уже принявшими ее приглашение. Как ей нравились звонки тех, кто любой ценой хотел попасть на эти вечеринки. Обычно в августе никогда не случалось никаких событий, но Барбара так все организовала, что знала: ее имя обретет огромную популярность.
Открыв глаза, она потянулась к сумочке, достала розовую коробочку для пилюль, вытряхнула две успокоительные таблетки и проглотила их, запивая лимонадом. "Эта вечеринка будет незабываемой!" - поклялась она и вышла из комнаты.
Глава 2
Бретт и Лизи широко раскрытыми глазами уставились на те принадлежности, которые Серж внес в комнату. Поверх черного кожаного саквояжа они увидели: фен, щипцы, склянки с гелями и помадами, а также флакончики с лаком для волос. Еще он принес ящик с парикмахерскими принадлежностями.
- Теперь твоя очередь, новорожденная, - сказал Серж с чуть заметным акцентом. - Только что я сотворил шедевр для твоей мамочки, а сейчас я поколдую над тобой.
- О! Должно быть, вы принесли весь первый этаж Блюмингдейла, - прошептала Лизи с благоговением.
"Будет очень забавно", - подумала Бретт, вспоминая, как красиво выглядела ее мать, выходя от парикмахера. Она подмигнула Лизи и спросила:
- Господин Серж, когда вы покончите со мной, смогли бы вы сделать что-нибудь и с Лизи?
- Конечно, мой ангел. В твой день рождения - все, что ты хочешь.
- Он очень милый, - прошептала Лизи, в то время как Серж сушил волосы Бретт.
- Как это будет выглядеть? - спросила Бретт.
- Это очень сложно объяснить. Я должен сконцентрироваться, - сказал Серж, оглядывая гребешки из слоновой кости гагата и живых цветов, которые должны были быть частью его творения. - Но ты будешь выглядеть как китайская куколка.
"Очень сложно", - подумала она: ей совсем не хотелось, чтобы гости весь вечер засматривались на ее прическу.
- В этом году в школе мы изучали Китай, - сказала Бретт. - Знаете ли вы, что, по традиции, китайские девочки носят волосы распущенными, пока не соберутся выходить замуж? Я думаю, будет дурным тоном, если поднять их вверх.
- Дурной тон? - нервно сказал Серж. Бретт не была твердо уверена в этом, однако, казалось, это очень обескуражило его. - Как ты говоришь они носят волосы?
Серж закрепил веночек из бело-розовых крошечных цветков в челке. Ее черные волосы, слегка подкрученные, ниспадали вниз по спине.
- Ты становишься красоткой - действительно красивой, - уверенно сказал он, доставая склянку с розовым блеском. - Думаю, что немного помады на губах тебе также не повредит.
Лизи уселась на место Бретт, и Серж принялся укладывать ее белокурые локоны в халу.
Бретт посмотрела на себя в небольшое настольное зеркало и не увидела девочку, высокую, нескладную, с тонкими руками и ногами и волосами, которыми можно было управлять, только заплетая их в косы. Она увидела симпатичную девочку, немного загорелую, в глазах которой отражались ум и удивление, и тепло улыбнулась.
Серж бесшумно исчез, бормоча что-то о дурном тоне.
Лизи, довольная своей внешностью, особенно помадой, села на кровать, оглядела комнату и подумала, что никогда бы никуда не ушла, будь у нее такая комната. Ей нравилась комната у себя дома, но квартира ее родителей никогда не сравнится с Кокс Коув или шикарной квартирой на Пятой авеню, где жила Бретт со своей матерью и Захари Ярроу, ее теперешним мужем.
- Что-то не так? - спросила Лизи, заметив серьезное выражение лица Бретт.
- Я только мечтаю, чтобы сегодня все прошло нормально и чтобы мама с Захаром опять не поругались, - ответила Бретт.
- Не переживай так, Бретт. Мы собираемся сегодня принять бой. Пошли, пора одеваться.
Лизи сняла с вешалки свое новое праздничное платье в желтый горошек. Бретт влезла в шелковую изумрудно-зеленую китайскую тунику и прикрепила серебряные аксельбанты на шее и плечах. Вышивка из букетов желтых, розовых и лиловых цветов с жемчужинами в центре была разбросана по всему наряду.
Лизи закрыла рот рукой, чтобы не взвизгнуть:
- Ты выглядишь, как китайская принцесса!
"Может, даже и моя мама будет довольна сегодня моим видом?" - подумала Бретт.
- Перед тем как нам спуститься, я хочу преподнести тебе подарок. - Лизи подошла к своему багажу и возвратилась с подарочной коробкой.
Минутой позже Бретт обрызгала себя духами с нежным освежающим запахом лимона.
- У меня никогда не было еще парфюмерии. Мне это так нравится! Спасибо тебе, Лизи.
В клубах цитрусового облака они важно спустились вниз, где их встретила Лилиан. У библиотеки они услышали голос Барбары:
- Почему ты не наденешь блейзер?
- Ты можешь считать, что обязана покупать мне вещи, но это не значит, что я обязан их носить, - ответил Захари.
- Я специально заказывала этот пиджак для сегодняшнего вечера, настаивала Барбара.
- Черт возьми, Барбара, это шерсть цвета голубой волны. Знаешь ли ты, какая температура сегодня? - спросил Захари.
- Ты выглядишь нелепо - я умываю руки, - сказала Барбара в тот момент, когда Бретт, Лизи и Лилиан вошли в библиотеку.
Барбара стояла подбоченившись, посреди комнаты, одетая в тунику цвета мандарина - из белого сатина, украшенного золотым кантом. В разрезе юбки видна была ее бархатистая ножка с хрупкой ступней, балансирующей на рискованно высоких золотых сандалиях. Ее прическа была действительно шедевром: созданная накладкой с прекрасным белокурым шиньоном, который Серж уложил в виде цифры восемь, украшенной каскадом хрусталиков и жемчужин, играющих как северные огни. Барбара стремилась к контрастам. Она казалась окутанной в безмятежный молочный цвет, хотя ее глаза сверкали, а щеки горели.
