Филип Рот - Снег на вершинах любви
— Рой, — спросила она, — кто это сказал, что я сумасшедшая? Кто сказал, что я не способна переживать?
— Переживать, как все люди!.. Да нет, никто не говорил.
— А все-таки, Рой? Кто, дядя Джулиан?
— Никто.
— А ты и поверил?
— Ничего подобного. Да и не говорил он этого.
— Ну, я тоже много чего могу о нем порассказать. И как твой дядюшка смотрит на меня! И как он лез ко мне целоваться на вечеринке!
— Летом, что ли? Ну, так это в шутку. Ты ведь тоже поцеловала его в ответ. Ну что ты только говоришь, Люси.
— Я говорю, что ты слепой! Ты не видишь, до чего они страшные люди! До чего испорченные и злые! Они тебе внушают, будто я плебейка и даже переживать не способна, а ты им веришь!
— Как раз не верю.
— А все из-за чего? Ну, Рой? Говори!
— Что сказать?
— Ну ясно, из-за отца! Но я не сажала его в тюрьму!
— Я этого не говорил.
— Он сам себя засадил! И это было бог знает когда, с этим давно покончено, и я ничем не хуже ни тебя, ни их, ни вообще кого бы то ни было!
Тут дверь в комнату распахнулась, и вспыхнул свет.
На пороге стояла миссис Блоджет, хозяйка Роя: худая, нервная, недоверчивая вдова с узким, словно щель, ртом и фантастической способностью выражать неодобрение, сужая его еще сильнее. Она хранила красноречивое молчание — ей и не нужно было ничего говорить.
— Да, но как вы сюда попали? — спросил Рой тоном человека, оскорбленного в своих законных правах. Он молниеносно встал между Люси и хозяйкой. — Так как же, миссис Блоджет?
— С помощью ключа, мистер Бассарт. А вот как она попала сюда? Вставай, бесстыдница!
— Должен вам сказать, что открывать своим ключом чужую дверь не принято.
— Не указывайте мне, что принято, а что нет, мистер Бассарт. Я поверила, будто вы бывший военный…
— Но…
— Что «но», сэр? И у вас хватает наглости сказать мне, будто вам неизвестны правила поведения, заведенные в этом доме, — так, что ли?
— Но тут совсем другое дело, — сказал Рой. — Это моя невеста.
— Кто? Отойдите-ка в сторону, дайте мне на нее посмотреть.
— Рой, — попросила Люси, — отойди.
Он, не переставая улыбаться, отстранился.
— Миссис Блоджет, моя квартирная хозяйка, о которой я тебе говорил, — сказал он, радостно потирая руки, будто уже давно жил в предвкушении такого удовольствия. — Миссис Блоджет, это моя невеста Люси.
— Люси, а дальше как?
Люси встала — наконец-то юбка прикрыла ей колени.
— Но все же кто вам позволил, молодой человек, обманным путем таскать в мой дом девок? Тут вам не проезжий двор. Разве, когда вы вселялись, я вас не предупреждала?
— Но мы только что приехали. И мне казалось, что, поскольку она моя невеста, вы не станете возражать, если мы немного отдохнем. — Он улыбнулся. — Обманным путем. — Никакого ответа. — И потом, раз уж мы точно решили пожениться…
— Когда?
— На Рождество, — объявил он.
— Это верно?
На сей раз вопрос был к Люси.
— Сущая правда, миссис Блоджет, — поспешил Рой. — Потому мы так поздно и приехали — строили планы на будущее, — он вновь широко улыбнулся и тут же принял печальный, покаянный вид.
— Люси, а дальше? — спросила хозяйка. — Как твоя фамилия?
— Нельсон.
— А откуда ты?
— Из Женского колледжа.
— Это правда? Ты собираешься за него замуж или так — время проводишь?
— Собираюсь.
— Никогда больше не пытайтесь провести меня, мистер Бассарт.
— Ну что вы, теперь-то я знаю, что в десять вечера…
— А я знаю ваше имя, барышня. Люси Нельсон. С-о-н или с-е-н?
— С-о-н.
— И еще я знакома с вашим деканом. Мисс Парди, так?
— Да.
— Так что лучше вам и не пытаться меня провести. — Она двинулась из комнаты.
— Стало быть, — сказал Рой, провожая ее до двери, — в конце концов мы все утрясли, правда?
Миссис Блоджет вышла из комнаты, распахнув дверь настежь.
— До свидания, — крикнул Рой вдогонку, подождал, пока хлопнула дверь в гостиную, и рухнул на стул. — Уф-ф!
— Значит, мы собираемся пожениться, — сказала Люси.
— Тсс-с! — подскочил Рой. — Слушай, хватит… Да, да, — сказал он громко, так как дверь в гостиной снова открылась: миссис Блоджет направлялась к лестнице, — ма и па согласны. A-а, приветствую вас еще раз, миссис Блоджет, — Рой приподнял воображаемую шляпу, — спокойной ночи.
— До десяти осталось двенадцать минут, мистер Бассарт.
Рой взглянул на часы.
— Да, вы правы, миссис Блоджет. Спасибо, что напомнили. Сейчас, сейчас, вот только кончим обсуждать наши планы. Спокойной ночи.
Она опять вышла на лестницу. Казалось, ее гнев не утих.
— Рой, — заговорила Люси, но он в два прыжка оказался рядом и, обхватив одной рукой ее затылок, другой зажал рот.
— Так вот, — громко произнес он, — ма и па в основном согласны с твоими предложениями…
Она гневно смотрела на него, пока наконец дверь спальни наверху не закрылась и он не отнял влажную ладонь от ее губ.
— Никогда, слышишь, — от ярости она едва могла говорить, — никогда не смей этого делать!
— Господи! — простонал он и бросился на кровать. — С тобой просто рехнешься. Ну что мне, по-твоему, было делать, когда она совсем рядом?
— По-моему!
— Тсс-с… — Рой вскочил, — мы поженимся! — добавил он хриплым шепотом. — Только замолчи!
Такой поворот полностью сбил ее с толку. Надо же, она выходит замуж!
— Когда?
— На Рождество! Хорошо? Теперь-то ты замолчишь?
— А твои родители?
— Что мои родители?
— Нужно сообщить им.
— Сообщу, сообщу, только подождем немножко.
— Рой… это надо сделать сейчас.
— Сейчас? — повторил он.
— Да!
— Но мать уже спит… и хватит тебе, наконец! — Он помолчал и потом продолжил: — Правда спит. Я не вру. Она ложится в девять, а встает в полшестого.
— Но ты должен объявить о дне свадьбы. Я не могу жить вот так. Это какой-то кошмар!
— Я объявлю, когда придет время.
— Рой, а вдруг она позвонит мисс Парди! Я не хочу, чтобы меня выкинули из колледжа! Только этого не хватало!
— Ну хорошо, — сказал он и замолотил себя кулаками по голове, — я, знаешь, тоже не хочу, чтобы меня отсюда выкинули. Иначе с чего бы, по-твоему, я ей все это наговорил?
— Значит, ты врал, ты опять меня обманул!
— Не врал я! Никогда я тебя не обманывал!
— Рой Бассарт, немедленно позвони родителям, не то я не знаю, что я сделаю.
Он вскочил с постели.
— Не смей!
— Держи руки подальше от моего рта, Рой!
— Да не визжи ты, ради бога! Не будь дурой!
— Я беременна! — закричала она. — Твоим ребенком, Рой! А ты не желаешь выполнять свой долг!
— Да выполню я! Выполню!
— Когда?
— Сейчас! Хорошо! Прямо сейчас! Только не визжи, не устраивай дурацких истерик!
— Тогда иди и звони!
— Но, — сказал он, — я ведь обещал миссис Блоджет, что не буду нарушать ее правил.
— Рой!
— Ладно, ладно! — И он выбежал из комнаты.
Через несколько минут он вернулся. Люси никогда не видела его таким бледным. Полоска кожи на шее под короткой стрижкой была совсем белой.
— Позвонил, — сказал он.
И Люси поверила. У него побелели даже запястья и кисти рук.
— Я позвонил, — пробормотал Рой. — Ведь я же предупреждал тебя, верно? Я говорил, что она уже спит. Я говорил, что отцу придется поднимать ее с постели. Я же не врал. И меня не исключат из училища. Да что тут говорить! Меня бы просто выбросила хозяйка, но тебе-то что? Если меня никто — ни он, ни она — ни в грош не ставит, так чего ж мне стараться? Ты тоже меня ни в грош не ставишь, тебе бы только своим визгом поставить человека в дурацкое положение. Того же Роя — почему бы нет? Кто он такой? Но теперь с этим покончено! Больше я этого не допущу! Нет, Люси, с сегодняшнего дня я беру все в свои руки. Ты слышишь меня — мы поженимся на Рождество. А если родителям это будет неудобно, на следующий день — и точка!
Люси плакала.
— Ну, а теперь-то из-за чего слезы? — спросил Рой. — А? Что я такого сделал? Что натворил? И может, все-таки я уже достаточно наслушался и от тебя, и от всех прочих? Не пора ли остановиться? Наверное, после всего, что я пережил, ты могла бы дать мне передохнуть, черт возьми!
— Ладно, — сказала она, — больше не буду. Пока ты опять не передумал.
— Ну, братцы! Я, кажется, так и сделаю! С восторгом!
И тут, к его удивлению, Люси распахнула окно и — не то по злобе, не то по привычке — вылезла из комнаты тем же путем, что и явилась.
В половине десятого в четверг после выпивки с дядей Джулианом в баре «Кина» Рой плюхнулся на диван в гостиной первого этажа «Бастилии». Люси поджидала его в самом темном уголке.
— Они не имеют права так обращаться со мной, — объявил он, уставясь на свои солдатские ботинки. — Я не стану сидеть и выслушивать их угрозы.
