Кэтти Уильямс - Ловушка для Грейси
- Тони хороший, - тихо сказала Грейси. - Он мне понравился.
- И поэтому вы бросились ему на шею! Гнев в глазах Моргана смутил ее. Но она даже не пыталась измерить его силу, так как чувствовала легкое головокружение и очень большую усталость.
Она была не приучена к вину. Иногда после работы она могла выпить стакан вина, но не припомнит, чтобы Пила так много всякой мешанины - коньяки, портвейны, как в тот вечер.
- Предполагалось, что вы будете здесь в полуофициальном качестве, продолжал он резко, - но как только вас представили Тони, вы начали его завлекать. Думаете, я не заметил, как вы смотрели друг на друга? - Он незаметно для себя все сильнее сжимал ее руку, и Грейси показалось, что кровь перестала туда поступать.
- Вы делаете мне больно, - почти вскрикнула она. Морган взглянул на руку и отпустил ее. Она почувствовала покалывание сотен мелких иголочек в ладони и стала потихоньку растирать ее. Неприятное ощущение постепенно проходило.
Она повернулась к лестнице, но Морган быстро встал перед нею, преграждая дорогу.
- Может быть, вы все-таки объясните мне ваше поведение? - Серые глаза его смотрели на нее как два серебряных буравчика. Он стоял возбужденный, с плотно сжатыми губами, и, казалось, изо всех сил сдерживается, чтобы не потерять самообладание окончательно - Я не должна ничего вам объяснять, - сказала Грейси, тщательно выбирая слова, так как чувствовала, что если поступит иначе, то начнет мямлить и понесет какую-нибудь несуразную чепуху, - во всяком случае, в свободное от работы время. Если даже я захочу броситься на шею тысяче мужчин, какое вам до этого дело? К тому же я никому на шею не бросалась.
Тоненький внутренний голосок сказал ей, что она ведет себя точно так, как вела себя Дженни, когда объясняла, почему не ночевала дома.
- То, что вы делаете у меня дома, - это мое дело.
- Принято к сведению, - упрямо сказала Грейси, щеки у нее пылали. - А теперь, если вы не возражаете, я хочу спать.
Морган нахмурился. Ей в какой-то момент показалось, что он хочет сказать что-то еще, но Дрейк не произнес ни слова. Он отступил в сторону, и Грейси стала подниматься вверх по лестнице.
Лестница показалась ей нескончаемо длинной - слишком длинной, чтобы осилить ее с ходу. У нее было искушение присесть и отдохнуть, подперев голову руками, но об этом, естественно, не могло быть и речи.
Почему же Морган не спешит в свою спальню, или в спальню Алике, или в другую комнату, которую они облюбовали - вон их сколько в доме, выбирай любую, - и не оставит ее в покое? Ей не нравилось, что он находится так близко. Хотя ее голова была затуманена вином, а мысли немного путались, она все равно ощущала будоражащие электрические токи, исходящие от его тела и проникающие под кожу. Если бы она была трезва как стеклышко, то могла бы, по крайней мере, высоко держать голову, создавая хотя бы видимость собственного достоинства, но она чувствовала, что если попытается проделать это сейчас, то кончит тем, что упадет лицом вниз.
Она взглянула на него краешком глаза, и ее нога не попала на ступеньку. Она почувствовала с ужасом, что валится на него. Он тут же протянул руки, чтобы поддержать ее, и неловко подхватил ее под груди.
- Сколько вы выпили? - спросил он со вздохом, отодвигая рукой волосы с ее лица. Не дожидаясь ответа, он одним быстрым движением поднял ее на руки и понес дальше по лестнице.
- Со мной все в порядке, - слабо возражала Грейси, позволив своему телу расслабиться у него на руках. - Я могу дойти до спальни на своих собственных ногах и не рассыпаться. - Она закрыла глаза и положила руку ему на грудь.
Он нес ее, как будто она ничего не весила. Она испытывала непреоборимое желание сунуть руку ему под рубашку и потрогать пальцами плотное холеное тело. Чтобы удержаться от искушения, она даже сжала пальцы в кулак.
Он добрался до ее спальни, открыл дверь ногой и опустил ее на пол, а сам пошел включить лампу на ночном столике. Комната озарилась приглушенным золотистым светом.
- Утром будете в норме, - мягко сказал Морган, стоя за ней. - Вам нужно несколько часов поспать.
- Голова болит.
Он снова вздохнул, и Грейси ожидала, что он вот-вот скажет: "Что же мне делать с вами?" Она опустилась на кровать и закрыла глаза, рука безжизненно свисала с края.
- Вы не можете спать в этом платье, - сказал он, встав на колени у кровати. - Я не могу даже представить, как вы дышите в нем. Привстаньте и сидите.
Грейси медленно открыла глаза и взглянула на него.
Ее глаза блуждали по его лицу, фиксируя решительные черты, чувственный рот, линии лица, свидетельствующие о его расчетливой самоуверенности. В комнате, казалось, царила полная тишина, но это работало ее воображение, потому что где-то рядом с кроватью тихо тикал будильник, который она привезла с собой, а из открытых окон слышался шелест листьев.
- Мне надо несколько минут поспать, а потом я переоденусь, - сказала она сонным голосом.
- Сядьте. - Он приподнял ее и привел в сидячее положение, затем сгреб в одну руку ее волосы и отодвинул их в сторону, обнажив молнию. - Вам не удастся нормально проспать ночь в этом одеянии. Боже, зачем мы его вообще покупали.
Он расстегнул молнию и опустил волосы.
- Где у вас пижамы? - спросил он, не глядя на нее. Грейси показала на один из ящиков стола, и Морган выудил оттуда длинную джерсовую ночную рубашку в синюю и белую полоску.
- Э-эта? - спросил он, подняв ее рукой. Грейси кивнула.
- Чем она вам не нравится?
- Не такие ли вещи носят заключенные в тюрьме?
- Зато она очень удобная, - гордо ответила Грейси. - Она в тысячу раз удобнее, чем всякие штучки с вышивкой, которые носят некоторые женщины, чтобы показаться соблазнительными.
Она подумала, что у Алике, вероятно, целые сундуки и полные шкафы вышитых неглиже, соблазнительных маленьких вещиц, которые мужчинам доставляет удовольствие снимать с нее. Какому мужчине понравится снимать с женщины джерсовую ночную рубашку в синюю и белую полоску?
- Я управлюсь здесь сама, - сказала она, когда он передал ей ночную рубашку.
- Уверены?
- Конечно, уверена. - Она откинулась на подушку, чтобы собраться с силами, но почувствовала себя так уютно, что решила еще немного побыть в таком положении. Пока он не оставит меня одну, подумала она, хотя он продолжал смотреть на нее и не проявлял никакого желания уходить.
- Встаньте, - сказал он наконец и помог ей подняться на ноги.
Грейси не успела вымолвить и слова, как он спустил с нее платье и нахмурился от удивления, когда увидел, что на ней нет лифчика. Морган тяжело дышал.
- О Грейси, - прошептал он со стоном. Он смотрел на ее обнаженные груди, затем поднял руки к ним в порыве какого-то безудержного экстаза и стал нежно гладить поднявшиеся от возбуждения соски.
Грейси прерывисто дышала от наслаждения. Оно было таким полным и всеохватывающим, что ей казалось - она утопает в нем. Она придвинулась к нему и освободилась от платья, которое спало с нее и лежало на полу как смятая красная тряпка. Не было слышно внутреннего голоса, предупреждающего о том, что надо держать свои чувства под контролем. Его заглушали бокалы выпитого портвейна и коньяка. Все ее тело до боли ощущало прикосновение его рук.
Когда он смочил свои пальцы слюной и положил их на ее соски, она вся затрепетала и, обратив свое лицо к его лицу, почувствовала, как его губы сливаются с ее губами.
Ее губы открылись, и она ощутила, как его язык энергично двигается у нее во рту, как бы пробуя ее. Дрожащими руками Грейси расстегнула его рубашку и с наслаждением погладила пальцами твердую грудь. Она хотела его с такой страстью, которая казалась ей невозможной.
Он что-то бормотал себе под нос, издавая слабые стоны, когда легонько покусывал своими зубами мочки ее ушей. Он ласкал ее талию и живот и проникнув рукой под эластичные трусики, стал гладить нежный пух внизу, раздвигая ноги и обследуя пальцами каждую клеточку ее тела.
Вся она тянулась к нему, касаясь напрягшимися сосками волос на его груди.
Когда она стала расстегивать его ремень, то услышала глубокий вздох. Морган взял обе ее руки в свои и немного отодвинулся от нее.
- Что с вами? - спросила она удивленно.
- Дело в том, что этого нельзя делать, - прошептал Морган с горестным вздохом. - Сейчас половина четвертого утра, вы слишком много выпили, а я веду себя как нашкодивший школьник, который ни разу в жизни не видел обнаженной женщины. Грейси, я прошу вас надеть ночную рубашку и лечь спать. Завтра утром, когда вы проснетесь, у вас, скорее всего, не останется и воспоминания об этом случае.
Она почувствовала себя так, как будто ее обдали ушатом холодной воды. Грейси вырвалась от него, схватила ночную сорочку и надела ее через голову. Никогда в жизни она не попадала в такую обескураживающую ситуацию. И конечно, он был не прав, когда сказал, что утром она забудет о том, что произошло между ними. Она будет помнить, да, она будет помнить всю эту унизительную сцену.
