Наталия Рощина - Обмануть себя
— Может, и чувствует. — Валя вышла из гостиной, чтобы начать укладывать вещи мужа.
— Привет, мам, как дела? — Вадим был рад слышать звонкий мамин голос. Они снова не увидятся в эти выходные, а по телефону он не любил разговаривать долго. Белов почувствовал, что невероятно соскучился по отцу, матери, и мысленно пообещал себе, что после приезда из командировки обязательно наведается к ним в гости.
— Здравствуй, Вадюша! Вот услышала тебя и все хорошо. С одной стороны, плохо иметь преуспевающего сына — он весь в работе, на нас, стариков, времени не остается, — в голосе Галины Матвеевны не было и намека на упрек, обиду. Она просто слегка журила сына за то, что он так редко появлялся у них в последнее время.
— Не обижайтесь, пожалуйста. Мы все исправим, не на разных ведь планетах живем. Дни пролетают — не успеваю листки календаря отрывать. Мне это лично не нравится. Только понедельник был — уже выходные.
— После тридцати время вообще имеет обыкновение набирать ускоренные обороты.
— Куда еще! — выдохнул Вадим.
— Представь себе, милый, я знаю, что говорю.
— Ты всегда права, мам. Поживем — увидим. Как наш общий родственник себя ведет, что делает? — меняя тему разговора, спросил Вадим.
— Замечательно. Мальчик взрослеет не по дням, а по часам.
— Мы снова возвращаемся к теме о неумолимом времени, — засмеялся Вадим.
— Вот он, наш зайчик-побегайчик, примчался.
— Папа, папа, привет! — Вадим услышал радостный голос сына и почувствовал, как внутри поднялась и окатила все тело теплая волна нежности и любви к этому маленькому взрослому человеку.
— Привет, дорогой. Как твои дела?
— Очень хорошо. Мы играем, занимаемся. С дедушкой ходили в цирк.
— Здорово! — сказал Вадим, а сам подумал, что Димка давно просил его об этом, но, как обычно, поход в цирк все откладывался, откладывался.
— Так вот, я хотел поговорить с тобой о том, что нам нужно купить котенка. Серого и пушистого, с зелеными глазками. Поговори об этом с мамой, — Димка на мгновение замолчал и добавил с доверительной интонацией: — Ты можешь на нее влиять. Она должна согласиться, пообещай.
— Постой, постой, дружище. Я не могу дать слова, ведь мама может иметь свое мнение.
— Нужно сделать так, чтобы оно было таким, как у меня.
— Димка, мы с тобой мужчины и знаем, что давать пустое обещание нельзя, — стараясь подобрать понятные мальчику слова, сказал Вадим. — Я постараюсь, давай остановимся на этом.
— Это не то, что я хочу услышать! — заявил Димка. Он подозрительно засопел и раздосадованно добавил: — Ладно, спокойной ночи.
— Я постараюсь, малыш. Ты меня слышишь?
В ответ Вадим услышал какие-то шорохи, стук. Трубка перешла в распоряжение Галины Матвеевны.
— Вадюша, мы целый вечер разговаривали с ним на эту тему. Он, конечно, не до конца осознает свою просьбу. Он еще маленький. Каприз пройдет и только.
— Ладно, мам, разберемся. Я завтра уезжаю в командировку. Валентина получает возможность творить.
— На эти выходные все получили свое: ты — работу, мы — внука, Валя — свободу творчества.
— Точно. Целую вас, привет папе. До встречи.
— Надеюсь, она произойдет раньше, чем наступит Валюшин день рождения.
— Мам, перестань. Я тебя люблю. Пока, — Вадим положил трубку, облегченно вздохнул и пошел в спальню. Валя сидела на кровати, расчесывая волосы.
— Я собрала вещи. Джентльменский набор. Бутерброды и кофе сделаю завтра. Во сколько просыпаемся?
— Я бы хотел выехать часов в пять, не позднее.
— Я заведу будильник, — Валя поднялась и грациозным движением откинула волосы назад.
Вадим внимательно посмотрел на нее, подошел и обнял. Он вдохнул запах свежести, всегда исходивший от ее кожи, он не спутает этот запах ни с каким другим. Белов закрыл глаза, полностью погрузившись в свои впечатления. Он вдруг вернулся назад в свою холостяцкую комнату, в тот день, когда Валя впервые переступила ее порог. Он просто пригласил ее в гости, как давнего друга, с которым так здорово разговаривать обо всем, с которым легко и весело, а оказалось, что именно в этот день они впервые стали близки. Вадим ничего не планировал, но Валя тогда, кажется, не поверила этому. Она не сопротивлялась, полностью доверившись ему. Белов понял, что помнит события того вечера подробно и снова ощущает кожей прикосновения девушки, глаза которой сияли от счастья и любви. Вадим не понял, как это произошло, он словно попал в другое измерение, где существовало его второе «я». И это «я» почувствовало горячее дыхание и вслед за ним поцелуй. Нежные руки обвили его шею, а внутри все уже томилось в предвкушении любовной игры. Еще мгновение, и он страстно отвечал на прикосновения. Полумрак спальни, освещенной только небольшим бра в изголовье кровати, что-то скрывал, что-то, наоборот, делал более острым, тонко ощутимым. Обладание было долгим, дарящим обоим неповторимое блаженство. Каждый раз совершенно другие ощущения, что-то новое, воспламеняющее, взрывающее все внутри. Валя чувствовала, что приближаются недолгие мгновения, когда реальность становится такой далекой и совершенно теряет смысл. Разум отключается, не выдерживая напора эйфории, сдабривая ее придуманными картинами, усиливающими возбуждение…
А сейчас, усталые, опустошенные, они лежали с закрытыми глазами, не в силах оторваться друг от друга. Прерывистое дыхание постепенно снова стало обычным, ровным, незаметным. Черты лица потеряли заостренность, разгладились, выражая удовлетворение. Валя зашевелилась первой — теперь она почувствовала тяжесть полностью расслабившегося Вадима. Он виновато улыбнулся и приподнял свое тело на руках. Они смотрели друг на друга без слов. Наконец Валя нежно провела рукой по щеке Вадима.
— Я хочу этого каждый день, — улыбаясь, сказала она. Ее переполняла любовь к этому мужчине, первому мужчине в ее жизни, глаза которого казались ей бездонными океанами, принадлежащими сейчас только ей. Она купалась в беспредельной сини, стараясь не увлекаться и не заплывать слишком далеко: она не везде чувствовала себя в безопасности, не везде и не всегда. — Мне так хорошо с тобой. Мне никто не нужен. Так любить нельзя, я знаю, но я по-другому не умею.
— Я тоже люблю тебя, Сергеевна, — Вадим поцеловал ее в кончик носа и улыбнулся. В этот момент он говорил искренно. Он не кривил душой, зная, что Валя и Димка — это та часть его жизни, которая остается неизменной. Они принадлежат ему, а он — им. Только его пределы счастья иногда нуждались в расширении границ. И он позволял себе некоторые послабления, но только себе. Как человек, однажды изменивший, сохранивший это втайне, он не мог даже думать об ответном шаге со стороны Вали. С некоторых пор он считал, что нет безгрешных. Просто одни грешат открыто, а другие — в мыслях, вот и вся разница. Он усмехнулся, отгоняя от себя глупые мысли. Валя заметила это и вопросительно посмотрела на него. — Я просто подумал, что совсем не знаю тебя. Год за годом наблюдаю, как ты меняешься, открываешься с новой стороны. Какие сюрпризы ты готовишь еще?
— Не знаю. Я не думала об этом. Недавно, когда ты рано утром стоял у окна в полумраке кухни, я хотела тоже спросить у тебя что-то подобное. Но струсила и промолчала. Чаще мне не нужны твои слова — я все чувствую, будто мы одно тело.
Вадим оставил ее последние слова без комментария. Он улыбнулся и посмотрел ей вслед: Валя наконец нашла в себе силы отправиться в ванную. Когда она вышла, зазвонил телефон. Она взяла трубку с аппарата, стоящего в коридоре.
— Слушаю вас.
— Валюша, привет, это Вика.
— Здравствуй, дорогая, я узнала.
— Я вас не разбудила? — Вика говорила тихо, по-видимому, Ксения уже спала.
— Нет, все в порядке. Как Костя?
— Спит после укола. Вадим рассказал тебе?
— Конечно. У меня нет слов, — Валя даже развела руками. — Подонков развелось слишком много.
— Когда Вадим уезжает?
— Завтра рано утром. Дать ему трубку?
— Нет, я просто нервничаю, места себе не нахожу. Хотела удостовериться, что Вадим отреагировал быстро, — Вика говорила так, будто ей было тяжело подбирать слова. — Туго соображаю. Устала.
— Все будет в порядке. Соберись, Вика, ты ведь сильная женщина. Мы должны поддерживать наших мужей, а не скисать от первых неприятностей. Все будет хорошо.
— Да, Валюша, я соберусь. Нет другого выхода. Привет Вадиму. Пусть позвонит сразу, когда представится возможность.
— Обязательно. А я позвоню завтра утром, не возражаешь?
— Что за вопрос, я всегда рада тебе, Валюша. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Вика.
Валя зашла в спальню. Вадим неподвижно сидел на краю кровати, прямо перед телевизором. В его позе было какое-то напряжение, а когда он понял, что не один, — резко обернулся, и подобие натянутой улыбки скользнуло по его лицу. Валя почувствовала, как за один миг улетучилась из сердца та сладостная нега, которая была еще несколько минут назад. Безотчетная тревога сковала движения, только глаза медленно нашли мерцающий в полутьме экран телевизора. Валя не поверила своим глазам — на нее смотрела сияющая, прекрасная Алиса Захаровна. Она что-то говорила, показывая на невысокого брюнета, сидящего с нею рядом в сверкающем лимузине.
