Лиза Бингэм - Сладостный вызов
В городе они ходили по различным магазинам, салунам и пансионам, договариваясь насчет работ в Солитьюде.
— Сэр!
Брэм уже собирался покинуть постоялый двор, оставив рукописное объявление на специальной доске.
Толстый низкорослый человек, подошедший к нему, тяжело опирался на костыль.
— Мистер Сент-Чарльз?
Тон вопрошавшего был настолько неуверенным, что Брэм стал его внимательно разглядывать.
— Льюис?
Старик улыбнулся.
— Да, сэр. Вы наняли меня и моего племянника Чарли сторожить Солитьюд во время войны.
Брэм пожал ему руку.
— Рад вас видеть.
Льюис кивнул.
— Удивительно, что вы еще говорите со мной после того, что случилось в Солитьюде. — Его глаза зажглись подозрением. — Мне так жаль, сэр. Так жаль. Чарли сбежал, а я постарался остаться, но однажды пришли эти дезертиры и разрушили… — Он откашлялся. — Я благодарю Бога за то, что там никто не жил в этот момент. Это было ужасно. Ужасно.
Брэм почувствовал себя неловко. Он настаивал на том, что, живи там Маргарита, Солитьюд остался бы цел. Теперь он вынужден был согласиться, что для нее безопаснее было уехать во Францию.
Безопасней.
Прежде чем он смог продолжить свои размышления, Льюис вытащил маленький помятый кусок бумаги из кармана.
— Это принесли для вас утром. От кого-то из Огайо.
Брэм взял телеграмму, развернул ее и прочитал.
«Встретимся на семейном кладбище.
Сегодня в семь часов вечера. Мика».
— Что-нибудь не так, мистер Сент-Чарльз?
Брэм в задумчивости покачал головой.
— Нет, Льюис. Спасибо.
Остаток дня он провел в поисках рабочих, которые могли бы помочь восстановить Солитьюд, но мысли его постоянно крутились вокруг телеграммы.
Хотя на улицах было много людей, ищущих работу, Брэму потребовалось достаточное количество времени, чтобы собрать бригаду. К вечеру он опросил трех строителей и несколько дюжин рабочих.
— Мне понравилось у тебя, Брэм.
Краткое замечание Кейси заставило Брэма почувствовать себя низким и подлым. Эти слова значили бы что-то, если бы их произнес друг, а не предатель.
Он не знал, как ответить на это, и пробормотал:
— Я все восстановлю.
— Со временем.
— Это время пройдет быстро — по сравнению с тем, как я жил последние несколько лет. Я устал от лжи, Кейси. Устал от того, что изображаю ветерана Конфедерации, в то время как я связан с секретной службой. Если бы я знал, что я делаю, я бы хотел, чтобы мои дела были правыми.
Кейси пристально посмотрел на него.
— Я знаю, что ты имеешь в виду. — Он вытащил из кармана огрызок сигары. Затянувшись, он остановил свою лошадь и разрешил ей отдышаться на вершине холма.
Брэм последовал его примеру, зная, что ни одно животное как следует не отдохнуло за последние несколько дней. Война и лошадей сделала изможденными и больными.
— Ты знаешь, я всегда хотел жить в подобном месте, — сказал Кейси, указывая на долину, раскинувшуюся внизу.
— А какая у тебя была ферма в Индиане?
— Крошечный клочок земли, с одной стороны огороженный забором, с другой — прижатый соседским участком.
— Ты можешь вернуться, ты знаешь это, — сказал Брэм. — Когда мы закончим наше последнее задание для Шеффилда, — ночные тени сгустились, и он уже не мог различить выражение лица своего друга, но услышал внезапный ностальгический оттенок в его голосе.
— Да нет. Там уже нет для меня места, — ответил Кейси. — Война меня научила одной вещи. Вокруг нас огромный мир, а двадцать акров земли слишком малы для одного человека.
— Что ты будешь делать?
Кейси хмыкнул.
— Я немного побуду здесь, помогу тебе восстановить твой дом. Затем я отправлюсь путешествовать. Поеду на запад.
Эти слова не мог сказать человек, рассчитывавший вернуть золото, которое он когда-то украл. Но Брэм не доверял уже никому.
— Поехали, — предложил Кейси, пришпоривая лошадь.
Брэм проводил Кейси к палатке, которую поставили на дальнем конце двора.
— Почему ты не зайдешь и не выпьешь с нами, прежде чем отправляться в амбар? — предложил Кейси после того, как они привязали своих лошадей вместе с другими под большим дубом.
Брэм взглянул на амбар, думая о своей жене. Интересно, чем она там занималась, пока его не было? Затем он последовал совету Кейси. Пожалуй, только на минутку. Он направился внутрь, заметив про себя, что жизнь не очень-то изменилась. Он мог по-прежнему проводить время с ребятами, одновременно занимаясь своими собственными делами.
Войдя в палатку, он увидел остальных мужчин, ждущих его и Кейси. Последний тут же уселся на койку, вытащил какую-то снедь из своего сундука и начал открывать бочонок с каким-то напитком. Эриксон, Уилкинс и Джеймс играли в карты на другой койке, но, казалось, они не очень-то следили за игрой.
— Ну? — спросил Брэм, беря бутылку, которую Уилкинс протянул ему. Виски в ней осталось на три дюйма, и он отхлебнул немного. — Как тут шли дела, пока нас не было?
Первым заговорил Эриксон.
— Мы выгрузили вещи, как ты просил. — Он покачал головой. — Святой Моисей! Что твоя жена положила в эти сундуки? Они стучали и гремели, как полупустой магазин, но весили при этом пару сотен фунтов каждый.
Брэм не отвечал.
— Хватит об этом, боюсь, что у нас есть нечто более важное для обсуждения.
Эриксон положил локти на колени, выжидательно глядя на Брэма.
— Мы слышали, у Шеффилда было еще одно задание для нас. Расскажи, о чем шла речь.
Брэм заколебался, прекрасно зная, что следующим пунктом плана было повысить ставки и спровоцировать Кейси или кого-либо другого, кто мог бы быть предателем, украсть золото. Ему не хотелось заниматься этим, но у него не было выбора.
— Да, между прочим, я получил задание перед тем, как мы покинули Балтимор, — он вытащил несколько бумаг из внутреннего кармана своей куртки. — Но вам вряд ли это понравится.
Уилкинс чертыхнулся.
— Воинский долг. Черт возьми, не говори мне только о воинском долге!
— Это…
— Воинский долг! Я так и знал. Какая-то шишка решила прогуляться на юг, и нас отправляют охранять ее! Уилкинс сплюнул на землю. — Я так и знал, что Шеффилд решил поручить нам что-нибудь такое в качестве последнего задания. Ведь я прав, не так ли, сэр?
Брэм кивнул, прекрасно зная, что их задание намного важнее.
— Пакет с жалованьем и деньги на расходы будут доставлены в гостиницу в Кейлсборо, в пятый номер, к десяти утра завтра. Уилкинс, Джеймс, я хочу, чтобы вы за час до этого оказались в этой комнате и после задержались там на весь день. Когда вы поедете, то возьмете с собой сундуки, которые вы любезно помогали перетаскивать для моей жены. Как вы догадались, они не были наполнены женскими побрякушками, но несколькими тысячами долларов золотом.
— Господи Боже! — выдохнул Джеймс. Уилкинс вытянулся:
— Да, сэр!
Наблюдая за их реакцией, Брэм засомневался в искренности их удивления.
— Эриксон, ты проверишь их завтра вечером в девять. После этого каждый из вас — кроме Кейси — будет нести караул в течение восьми часов.
Мужчины кивнули.
Кейси неуверенно спросил:
— А что должен делать я?
— Ты будешь эскортировать нашего… гостя в город, затем ты будешь его телохранителем до конца его визита — с теми, кто будет сторожить комнату, конечно.
Кейси окинул взглядом каждого из своих товарищей, затем снова обратился к Брэму.
— А кого мы должны будем охранять?
Брэм медленно поднял глаза на него, стараясь разглядеть, было ли это обыкновенное любопытство или что-то другое. Он не заметил ничего, кроме профессионального интереса.
— Шеффилд связывался с бывшим генералом войск Конфедерации, сбежавшим во Францию прямо в середине войны. Этот человек очень болен и хочет вернуться на родину, чтобы здесь и умереть, но проблема заключается в том, что за его голову назначена довольно большая сумма. За него просят двадцать тысяч долларов, дюжину ружей и амуницию, а также продуктов на месяц.
— Почему его вообще кто-то принимает всерьез? — хмыкнул Эриксон. — Двадцать тысяч долларов! За умирающего человека? Почему мы должны верить всей этой чепухе?
— То, что предлагает генерал в обмен на свою жизнь, намного дороже.
— И что же это? — спросил Джеймс нараспев, по-южнокаролински, только он умел так говорить.
Брэм поглядывал то на одно, то на другого, стараясь уловить малейшее выражение излишней заинтересованности на лицах.
— Генерал привезет с собой список пятидесяти двух офицеров Союза, поставлявших информацию войскам Конфедерации во время войны.
Наступила мучительная тишина. Брэм внимательно разглядывал их. Эриксона, вдруг разозлившегося, Джеймса, от удивления приподнявшего брови, Уилкинса, открывшего рот.
И Кейси.
Брэм ощутил тяжесть в сердце, когда заметил, как его друг стал вдруг очень спокойным, незаинтересованным, даже как будто скучающим. Комок подступил к горлу, пальцы Брэма сжались на прикладе револьвера, когда Кейси посмотрел на Брэма и отвел глаза.
