Джоан Джонстон - Подари мне лошадку
Фалькон не мог не нарадоваться на Сюзанну: на глазах она превращалась в веселого, жизнерадостного ребенка. Заниматься с ней было так интересно! Забавная девчушка. Она сильно вытянулась, и Фалькон поддразнивал ее тем, что скоро она проделает головой дырку в потолке.
- Не хочу больше сидеть на одном месте, - сказала вдруг Сюзанна.
- Даже для того, чтобы съесть свой ужин? - шутливо поинтересовался Фалькон.
- Ну разве только ради этого, - ответила Сюзанна, запихивая в рот огромную ложку картофельного пюре.
Фалькон взглянул на Мару, чтобы поделиться с ней своей радостью за Сюзанну, но, к его удивлению, Мара сидела нахмурив брови, в глазах ее читалось горькое недоверие. Несмотря на прекрасное самочувствие Сюзанны, Мара не выглядела особенно счастливой. После ужина Фалькон повел ее на кухню, чтобы выяснить причину ее беспокойства. Он усадил ее на диван, а сам примостился на чайном столике напротив.
- Что с тобой? - ласково спросил он.
- Хотелось бы верить в лучшее, в то, что кризис действительно миновал и Сюзанна в безопасности, - начала Мара, - но я не перестаю опасаться, что ее здоровый вид - не более чем мираж, вызванный временным облегчением. Боюсь, что стоит только на миг забыть об этом - и болезнь вернется.
- Надо жить сегодняшним днем, - возразил Фалькон.
- Я ожидала, что ты скажешь что-нибудь в этом духе.
Фалькон покраснел.
- Когда-то я заслуживал подобной критики в свой адрес. Но не сейчас. Я так же, как и ты, беспокоюсь о будущем. С тобой. Но с Сюзанной все иначе. Мы не можем здесь планировать что-то наперед. Ее состояние может ухудшиться или улучшиться в любой момент, сколько бы мы об этом ни беспокоились.
Глаза Мары потускнели.
- Ты прав, - со вздохом произнесла она, - я знаю, что ты прав. Просто я никак не могу стряхнуть с себя это чувство.
- Тогда мы с Сюзанной сделаем это за тебя. - Фалькон пытался вызвать улыбку на лице Мары, но безуспешно. Он позвал на помощь Сюзанну:
- Эй, Сюзанна, иди-ка сюда.
В комнату вприпрыжку влетела Сюзанна.
- В чем дело, Фалькон? - важно спросила она.
- Твоя мама боится щекотки еще больше, чем ты. Ты это знаешь?
- Щекотки? - недовольно откликнулась Мара. - Кто говорит о щекотке?
Фалькон коварно улыбнулся и приблизился к ней с растопыренными пальцами, явно намереваясь осуществить угрозу.
Мара вскочила и бросилась бежать. Фалькон погнался за ней. Настигнув ее, Фалькон распластал свою жертву на полу и схватил за руки. Мара задыхалась от смеха.
- Пусти меня, Фалькон, я только что поужинала.
Но Фалькон был неумолим. Он окинул ее плотоядным взглядом опереточного злодея:
- Сюзанна, я отдаю ее в твое полное распоряжение.
И Сюзанна принялась щекотать ей подмышки, пятки, шею и даже за ушами.
Мара вся извивалась и просто надрывалась от хохота.
- Прекратите, - взмолилась она, от смеха у нее на глазах проступили слезы. - Пожалуйста, хватит.
- Как ты думаешь, Сюзанна? Пощадим ее?
- Пожалуй...
- Эксперимент еще не завершен, - не унимался Фалькон, сощурившись на Сюзанну. - Мы не проверили, насколько боится щекотки Сюзанна.
Девочка сжалась.
- Мама, на помощь! - закричала она. Но не успела она сделать и двух шагов, как Фалькон поймал ее и беспощадно защекотал. Мара бросилась на помощь дочери.
- Кому-то в этой комнате следует обратиться к врачу. - Она хитро подмигнула Сюзанне.
- Да-да! Это точно, - подхватила Сюзанна, отбиваясь от Фалькона.
Они уложили Фалькона на спину и, прежде чем он успел пошевельнуться, принялись отчаянно его щекотать.
Оказалось, больше всех щекотки боится Фалькон.
Он выл, молил о пощаде и смешно дрыгал ногами.
Ему ничего не стоило в любой момент освободиться, ведь он был намного больше и сильнее их обеих. Но он не хотел освобождаться. Для него не было ничего приятнее, чем терпеть щекотку от этих женщин, которые так много значили в его жизни. Он смеялся при виде их улыбающихся лиц и искрящихся глаз. От их вскриков, хихиканья и щекотанья у него разливалось тепло внутри.
Он позволил им щекотать себя, пока они совсем не выдохлись и сами не упали рядом с ним на индейскую циновку, тяжело дыша от усталости. Он провел пальцами по ежику на Сюзанниной головке, отросшему, как только она начала поправляться. Другая его рука утонула в шелковистых Мариных локонах. Он притянул их обеих к себе и закрыл глаза, мечтая о том, чтобы это счастье не оставляло его до конца жизни.
Но это был всего лишь миг, и удержать его способна была только память.
После этого вечера беспокойство Мары, казалось, немного утихло. Она не слишком часто позволяла себе улыбаться, но Фалькону была дорога каждая ее улыбка. Поскольку к Сюзанне постепенно возвращались силы, они с Марой начали ездить верхом и навещать его во время работы вдали от дома.
Когда они приехали к нему в первый раз, Фалькон заметил их издали и натянул на скользкое от пота тело рубашку. Но Мара так завороженно смотрела на его бронзовую от загара спину с прилипшими к ней темными волосами, на широкие плечи и грудь, с которых ручьями стекал пот, что в следующий раз он оставил рубашку лежать в стороне, с удовольствием сознавая, что Мара им любуется.
При этом оба они не отдавали себе отчета в физическом притяжении, которое не переставало существовать между ними.
Мара более, чем когда-либо, была убеждена в необходимости вернуться в Даллас вместе с Сюзанной. Ей казалось, что безопаснее не связывать себя с Фальконом сильнее, чем они были связаны до сих пор. Чем скорее она покинет его дом, тем вернее избежит искушения вновь поддаться его обаянию. Теперь, когда в болезни Сюзанны обозначился явный перелом, необходимость продолжать лечение отпадала.
С другой стороны, Фалькона весьма обнадеживали эти поездки, хотя Мара считала себя всего лишь провожатой Сюзанны.
На этот раз Мара захватила с собой завтрак. Они отогнали скот подальше и расположились под деревьями на берегу вырытого пруда.
Фалькон знал, что ему не представится лучшей возможности обсудить вопрос, который засел у него в голове еще с того дня, когда его родители выразили желание познакомиться с Марой и Сюзанной. Женщины поели и блаженствовали в тенечке на одеяле, и тут он как бы невзначай завел разговор о пикнике, который его семья ежегодно устраивает в День труда.
- Со времен нашего детства и сейчас, когда мы уже взрослые и самостоятельные, это был прекрасный повод всей нашей семье собраться вместе. Я ни разу не пропускал его.
- А мы сможем поехать? - живо заинтересовалась Сюзанна.
Фалькон мысленно благословил дитя за ее непосредственность.
- Если тебе хочется - конечно, - сказал он Сюзанне. - Я уверен, что мои мама и папа будут счастливы с тобой познакомиться.
- Ты так думаешь? - Сюзанна широко раскрыла глаза. - Но зачем им со мной знакомиться?
- Потому что ты их первая внучка. Фалькон краем глаза следил за Марой как она отнесется к их разговору. Она молчала, закусив губу, вид у нее был задумчивый.
- Мы можем поехать, мама? - спросила Сюзанна.
- Не знаю, солнышко... - с сомнением покачала головой Мара.
- Пожалуйста! - попросил Фалькон.
- Пожалуйста! - попросила Сюзанна.
- Наверное, можно было бы поехать...
- Ура! - не дав ей договорить, закричал Фалькон.
- Ура! - эхом повторила Сюзанна, вскарабкавшись на Фалькона и радостно прыгая у него на животе.
Фалькон весело спихнул ее на одеяло между собой и Марой, повернулся на бок и прямо посмотрел Маре в глаза. В них была тревога, и Мара нерешительно заговорила:
- Ведь на самом деле я не настоящая твоя.., и Сюзанна твоим родителям не настоящая...
- Это ерунда, - улыбнулся Фалькон, почувствовав укол в сердце, - ты им понравишься. А от Сюзи они просто будут без ума.
- Правда, Фалькон? Ты так думаешь?
- Пожалуйста, Мара, ну поедем, сделай это ради меня!.. - повторил Фалькон.
- Хорошо, - согласилась она в задумчивости.
По ее лицу было видно, что ее одолевают сомнения, и Фалькон тоже ощутил неуверенность и страх. Возможно, она права.
Фалькон почувствовал, как у него засосало под ложечкой, когда автомобиль повернул в сторону "Ястребиного гнезда". Довоенной постройки дом, в котором он вырос, по-прежнему внушал ему почтение своим двухэтажным фасадом, портиками и высокими белыми колоннами. Подъезд к дому был усажен великолепными магнолиями, а вокруг дома росли сказочные, обросшие мхом дубы. В первый раз вернувшись домой после долгого отсутствия, он вдруг открыл для себя, что их дом выстроен скорее в характерном стиле Юга и совсем не похож на типичные фермерские дома Техаса.
- Как красиво! - восхищенно сказала Мара. Она перехватила взгляд Фалькона. - Я завидую тебе, что ты вырос в таком месте.
- Это просто дом. Но он хранит массу счастливых воспоминаний.
Когда их машина остановилась перед домом, навстречу им вышел древний старик с длинными седыми косами, в жилете из козьих шкур, украшенном перьями и бусами. Его бронзовая кожа была изрезана глубокими морщинами.
