Лакшми - Сердце женщины
— Как тебе сказать? — отвечала Чандра. — Я не люблю высоких слов. Живу понемножку — и слава богу!
— Не знаю, от души ли ты говоришь!
Пуванесвари Аммаль подала фрукты.
За болтовней подруги не заметили, как пролетело время.
Услышав, что подъехала машина, Чандра поднялась.
— Всего хорошего, — сказала она. — Это за мной!
— Да, совсем забыла спросить, — спохватилась Амбуджам. — Тебе нравится имя Гита?
— Нравится! А если будет мальчик?
— А как бы ты назвала мальчика? — закраснелась Амбуджам.
— Сперва роди, тогда скажу. У нас ведь есть еще несколько месяцев на размышление.
Амбуджам подошла к окну. Она раздумывала о своей подруге. И как только Чандра решилась на брак с этим человеком — уму непостижимо!
От Джаханнадана ее мысли перешли на собственного мужа.
Ее Раманадан — мужчина видный, можно сказать, красивый! Но самое главное — у него золотое сердце, жену свою он почитает, как божество. Таким мужем гордиться можно!
В это же самое время Чандра размышляла об Амбуджам. Неужели ее муж и впрямь такое сокровище? Амбуджам всегда страдала легковерием: для нее что бело, то и молоко… «Все мужчины — притворщики; они только прикидываются овечками, чтобы обмануть бедных женщин. Увы, Амбуджам ничего этого не знает!» — вздохнула Чандра.
21
Уроженки Мангалура славятся светлым, необыкновенно красивым цветом кожи. Когда учительницы школы Гомати увидели Хемаладу, назначенную на место Чандры, они едва не лопнули от зависти. Хемаладе было уже двадцать пять, но выглядела она восемнадцатилетней девушкой. Тело налитое, волосы густые, пышные. Красавица, да и только!
Не могли учительницы простить Хемаладе и то, что она заняла место, на которое они сами претендовали. К их зависти примешивалась злоба: всех сильно задевало пренебрежительное отношение новенькой.
Теперь они без конца судачили о Хемаладе.
— Да-а, по сравнению с этой ведьмой Чандра просто ангел! — высказалась как-то Камакши.
— Знаете, что я вам скажу? — поддержала ее Камала. — В Чандре все-таки было что-то хорошее. Никому не грубила, держалась скромно. Одно то уже похвально!
— Верно, верно, — согласилась Вайолет Механадан, забыв о своей ненависти к Чандре. — Теперь я вспоминаю о ней с нежностью. Иногда, бывало, скажешь ей что-нибудь обидное, а она хоть бы словом возразила! Чандра — неплохая женщина, потому бог и послал ей счастье.
— Вчера я спросила эту Хемаладу: «Вы на какой улице живете?» — включилась в разговор Кальяни. — А она на меня как окрысится: «Вам-то что за дело?» Я уж и пожалела, что заговорила. И в каком только университете дали ей степень бакалавра! Ни к кому у нее нет почтения, всех оскорбляет. Это нам наказание за Чандру.
— А зачем ты ее спрашивала? У меня бы узнала, — обратилась к ней Джейалакшми. — Помните, я вам про медицинскую сестру рассказывала? Это ее дальняя родственница. Два дня назад увидела я Хемаладу у окна и, конечно, сказала ей о привидениях. И знаете, что она ответила? «Да что там привидения? Люди бывают хуже злых духов». Я так и прикусила язык: девица, видно, отчаянная — лучше ее не задевать!
— Она уже успела подлизаться к нашей Крысе, та в ней души не чает, — пробурчала Вайолет. — Ну ничего, эта красотка еще себя покажет!
— Скоро годовщина основания школы, — вспомнила Камакши. — Надо бы отпраздновать ее как следует!
— Отпраздновать бы неплохо. Да что скажет наша начальница?.. До чего же мне тут все опостылело! Сплю и вижу, как бы отсюда вырваться, — изливала свою желчь Вайолет.
В учительскую грациозной походкой вошла Хемалада и, окинув всех презрительным взглядом, уселась на стул.
Воцарилось неловкое молчание. Хемалада улыбнулась — в школе ее побаивались и держали при ней язык за зубами.
Вынув из сумочки зеркальце, Хемалада стала пудриться. Учительниц это покоробило, но еще сильнее были они шокированы, когда увидели, что она мажет губы. «Какое неприличие!» — думали они.
Хемалада встала и, высоко подняв голову, проплыла к двери. От нее веяло тонким запахом пудры, за плечами вызывающе развевался свободный конец сари, и на алых, как плод коввей, губах змеилась насмешливая улыбка. Пока шаги ее не замолкли вдали, учительницы не говорили ни слова, словно воды в рот набрали.
22
Чандра постепенно смирялась с новой жизнью.
Прошло уже много месяцев после свадьбы, а они с Джаханнаданом оставались чужими людьми. При других, приличия ради, вежливо разговаривали между собой, но наедине страшились даже взглянуть друг на друга и сидели неподвижно, как каменные изваяния.
После ужина Джаханнадан обычно просматривал газету в гостиной. Чандра делала вид, будто читает книгу. В десять часов вечера она уходила в спальню и запиралась на засов. Мужа видела только на следующее утро.
Вначале ее сильно тяготило общество Джаханнадана, но потом привычка взяла свое: Чандра успокоилась, уверенная, что муж не станет заявлять о своих правах на нее.
Однажды Джаханнадан обратился к жене:
— Я рекомендовал твоего брата помощником управляющего в раджапеттейское отделение нашей фирмы. Получать он будет сто пятьдесят рупий. Выехать должен через два дня.
— Ох, как это благородно с твоей стороны! — язвительно заметила Чандра и тут же раскаялась. Джаханнадан не говорил ей ни одного резкого слова, и она решила больше не задевать его. Чандра начинала думать, что ее муж не так уж неисправимо плох, есть в нем и хорошие черточки. Другой на его месте не потерпел бы подобного отношения к себе. Джаханнадан даже не упоминал о своих правах и относился к жене с неизменной предупредительностью.
Чандра вспомнила о благодеяниях, которые он оказал ее семье. По его протекции отец получил место заведующего начальной школы в другом городе. Чандра была рада отъезду мачехи. Да и разлука с отцом, по правде говоря, не очень ее огорчала: слишком неприятно было видеть, как им командовала Парвати.
Сестре Джаханнадан подыскал хорошего жениха. Ее свадьбу отпраздновали через несколько месяцев после свадьбы Чандры, и Камали переехала в дом мужа. В Малли Тоттам остался один Вену. Чандра очень любила брата и никогда не забывала, что он сирота. Она радовалась его повышению и только хотела проститься с ним перед отъездом.
— Увидите завтра Вену, пригласите его к нам, — попросила она мужа. — Он у нас так редко бывает.
Чандра покраснела — она еще ни разу ни о чем не просила Джаханнадана.
— Конечно, приглашу! — с радостью обещал Джаханнадан. Он нежно посмотрел на жену. Взгляд его словно гипнотизировал Чандру, и, опасаясь, как бы воля ее не была сломлена, она поспешно отвернулась.
Вбежала Шакунтала.
— Там внизу ваш друг Нахалингам! — закричала она брату.
— Скажи, что сейчас приду, — велел ей Джаханнадан. Он зашел в соседнюю комнату и немного погодя появился оттуда в выходном костюме. У Чандры екнуло сердце.
— Я сегодня вернусь поздно, а может, и совсем не вернусь, — сказал он, глядя мимо нее. — Так что запри гостиную. Если что-нибудь будет нужно, позови Шакунталу.
Подталкиваемая неудержимым любопытством, Чандра выбежала на верхнюю веранду и увидела в саду, озаренном лунным сиянием, шикарный лимузин. О чем-то разговаривая, Джаханнадан и Нахалингам подошли к нему, сели; взревел мотор — и автомобиль покатился по дороге.
Был уже одиннадцатый час. Куда это муж отправился на ночь глядя, — возмущалась Чандра. Еще ни разу не уходил он так поздно… Может быть, ему прискучило одиночество и он решил развлечься…
Чандра почувствовала, как закипает в ней кровь. В конце концов, он ее муж, другие женщины не имеют никаких прав на него. Но в следующий миг Чандра поняла нелепость своего негодования: ведь она сама отвергла мужа, не глупо ли теперь ревновать?!
Странно, даже невероятно, но только сейчас Чандра осознала, что ее муж — интересный мужчина. В ее сердце шевельнулось новое, доселе не изведанное чувство. Стыдясь самой себя, Чандра вбежала в спальню и зарылась лицом в подушки: тело ее вздрагивало от рыданий.
23
Непривычная тишина стояла в учительской школы Гомати. Все были так ошарашены поведением Хемалады, что никак не могли прийти в себя.
Никто не мог уразуметь, почему Саундараммаль доверила ей организацию праздника. Одно было ясно: Хемалада вертела заведующей, как хотела.
Учительницы чуть в обморок не попадали, когда узнали, что праздник открывает… Нахалингам! Конечно, он из приличной семьи, занимает важный пост на химическом заводе, но разве этого достаточно? Мыслимое ли дело — пустить его в школу, где учатся девушки?!
Кое-кто думал было пойти к заведующей и открыть ей глаза на все, но, несмотря на свое численное превосходство, учительницы никак не могли побороть страх перед Хемаладой. Пришлось проглотить горькую пилюлю.
