Анна-Леена Хяркёнен - Аквариумная любовь
Я вытираю глаза и прекращаю смеяться. Йоуни продолжает на меня смотреть.
— Прости, я просто устала…
Он несколько раз кивает и отводит взгляд в сторону… Потом снова поворачивается и смотрит на меня.
— Ну что теперь? — спрашиваю я. Теперь мне уже совсем не смешно.
— Тебе не угодишь.
— Ну прости меня, пожалуйста!
Нервный смешок.
— Я уж и не знаю, что нужно сделать, чтобы тебе угодить.
— Прости меня.
— «Прости, прости». Заладила.
— Слезь с меня.
— Что?
— СЛЕЗЬ С МЕНЯ!
Он слезает, на лице у него болезненная гримаса.
— Так, значит?..
— Да пошел ты в жопу!
— Нет, спасибо. Думаю, я найду себе занятие поинтереснее.
Он поднимается с кровати и ищет свою одежду.
— Йоуни.
— Что?
— Не уходи, пожалуйста.
Он натягивает свитер и джинсы и с отсутствующим видом ищет ключи. Потом идет к двери, открывает ее, снова закрывает и идет обратно.
10
«Мужчины и феминизм».
Участники — молодая циничная студентка-философ, журналистка, поэт и учитель рисования.
Йоуни делает записи в блокноте. Я фотографирую.
Все по большей части разглагольствуют о том, что не имеет никакого отношения к теме дискуссии. Я не понимаю и четверти из всех употребляемых ими умных слов.
Философ и журналистка чуть было не подрались. Учитель рисования имеет обо всем собственное мнение. Каждый раз, как он заканчивает свою речь, в зале воцаряется тишина. Поэт за все время дискуссии не сказал ни одного слова.
Под конец ведущая, девица с толстым слоем штукатурки на лице, решает придать обсуждению новый поворот.
— Хотя ведущий не должен вмешиваться в диалог, все же позвольте мне сделать исключение, — сказала она. — Сама я осознала различие гендерных ролей, наблюдая за играми свои маленьких сыновей. Раньше я запрещала им драться на палках, это казалось мне слишком грубым. Но со временем я пришла к выводу, что в проявлении мужественности нет ничего плохого, как нет ничего плохого в том, что мужчина может проникнуть в женщину. Раньше сама мысль об этом выводила меня из равновесия, но стоило мне взглянуть на вещи другими глазами, как все вдруг встало на свои места, и с тех пор я больше не запрещаю детям подобных игр, готовя их к будущим половым отношениям с женщинами.
Тишина. Я боялась даже посмотреть на Йоуни.
— Женщина тоже может проникнуть в мужчину! — закричала из зала девушка в полосатых брюках.
— Нет, не может, — спокойно сказала ведущая. — Для этого нужен член. У женщины же его нет.
— Не понимаю, как современная женщина может так говорить? — возмутилась какая-то тетка.
Студентка-философ промычала что-то о микроотношениях, но никто ничего не понял.
— По-моему, мы отвлеклись от темы нашей дискуссии, — сказала полосатая.
— Я с вами согласен, — ответил учитель рисования. — И незачем тратить время на пустые споры. Кто угодно может проникнуть в кого угодно… И это факт.
После этого заявления все с недоверием покосились на своих соседей.
Чуть не лопаясь смеха, мы пулей вылетели из библиотеки.
— Ну вот скажи, что я могу написать об этом? — простонал Йоуни. — Кому нужен такой репортаж? Девчачьему журналу «Регина»? Боже ты мой! Сейчас лопну от смеха. Отвези меня домой, я хочу есть.
Дома он сожрал пачку печенья, рисовую кашу и три шоколадных пудинга, листая журнал о современной музыке.
— Моя бы воля, — начал он с набитым ртом, — я бы всю жизнь ел одни только пудинги и читал журналы.
— Как поешь, убери грязную посуду, — попросила я.
— В семье Корлеоне мужчины никогда не убирают со стола, — произнес он и вальяжно откинулся на спинку стула. — Я надеюсь, ты помнишь, что меня зовут Майкл Корлеоне?
В постели он долго и обстоятельно целовал меня от шеи до самых бедер.
— Если у нас будет ребенок, он наверняка будет похож на инопланетянина, — сказал он. — Весь в отца.
— У нас не будет детей. Я боюсь рожать.
— Не бойся, я буду сидеть с тобой рядом, держать тебя за руку и поить тебя из соски шампанским.
— Хм…
Я засмеялась и повернулась на бок.
— Младенцы, по-моему, все такие страшные. Не хочу детей. И даже обсуждать это не хочу.
— Хорошо, золотко, не будем. Только не спи. Мне надо с кем-нибудь поговорить. Мне так плохо, когда меня никто не слушает.
— Ну, давай поговорим.
Я попыталась улыбнуться. Глаза у меня слипались.
— Ну говори же, — сказала я.
Йоуни прижался головой к моей груди.
— В построении отношений должны принимать участие обе стороны: и мужчина, и женщина, — принялся занудствовать он. — Нельзя возлагать какую-то обязанность, к примеру, инициативу в обсуждении проблемы, только на одни плечи.
— Откуда ты это взял?
— Прочитал в газете. Так советуют известные врачи-психотерапевты Карл и Сиркка Тарам. Я им верю. У них очень солидный вид. Особенно у Карла. Я всегда хотел иметь такую же прическу, как у него.
Я начинаю смеяться и окончательно просыпаюсь. Йоуни входит во вкус.
— Я вообще всегда брал пример с Карла и Сиркки, у них такие трепетные отношения. Как только им начинает казаться, что они недостаточно близки, они тут же едут на какую-нибудь базу отдыха, чтобы в полной мере насладиться обществом друг друга. Есть такие специальные базы отдыха. Там все только и делают, что лижутся с утра до вечера. Так, говорят, был спасен не один брак.
Йоуни кусает меня в шею. Потом он начинает рисовать на моей спине всяких животных, а я их должна угадывать. Мне это быстро надоедает.
— Давай поиграем во что-нибудь другое, — говорю я.
Йоуни рисует на моей спине кошку.
— Не люблю кошек. Хитрые, изворотливые твари. «Кошки существа независимые, на цепь не посадишь». Вот и пусть катятся со своей независимостью. Терпеть их не могу!
— Я тоже, — вздыхает Йоуни и прекращает рисовать. — На дух не переношу всех этих лохматых любимцев. Да и хозяев их тоже. Взять хотя бы собачников — орут на каждом углу, насколько их псинам можно доверять. Еще бы им не доверять! Ясное дело, семейных тайн не растрепят, они же говорить не умеют. Тьфу!
Я усмехаюсь. Неожиданно он хватает меня за плечи.
— Сара, Сара, Сара! Я так хочу сделать тебя счастливой.
— Меня не надо делать счастливой. Я и так счастлива.
У меня подкатывает комок к горлу. Я вспоминаю, что мы не занимались любовью уже шесть дней.
Я озаботилась своим сексуальным просвещением задолго до того, как решила кому-либо отдаться. Когда мне было одиннадцать, я прочла книгу под названием «Как возродить увядающую сексуальную жизнь».
И поэтому теперь я точно знала, что что-то у нас не складывается.
Через восемь дней меня начало клинить. Почему он меня не хочет? Почему его не интересует секс? Почему я его не хочу? Преодолевая себя, я попыталась сделать первый шаг, но Йоуни притворился, что ничего не заметил.
И ведь дело было не в том, что «бурная страсть первых встреч» начала сходить на нет — по большому счету, никакой страсти-то и не было. Я уже собралась рассказать обо всем Ирене, но удержалась. Мне все-таки хотелось, чтобы у нее сохранилось обо мне представление как о вполне нормальном человеке. Если, конечно, оно у нее когда-нибудь было.
Мы смотрели по телику «Полицию Майами». На мне было новое нижнее белье. Йоуни жевал ириски и периодически дружески похлопывал меня по ляжке, так что слышно было на всю квартиру. Я совсем замерзла в этих кружевах, на которые Йоуни не обращал ни малейшего внимания. Он, похоже, был всем абсолютно доволен.
— Кайф какой, — улыбнулся он, закинув в рот очередную ириску. — Рабочий день позади, по телевизору любимый сериал, а рядом такая красотка…
Я тихо засмеялась и закуталась в безразмерный домашний халат Йоуни.
Где-то около полуночи мы перебрались в кровать и погасили свет. Йоуни поцеловал меня в губы, в щеки, в нос и крепко прижался ко мне.
— Сладких снов, — сказал он. И добавил: — Беби.
— Спокойной ночи, — ответила я и тяжело вздохнула. Он даже и не заметил. Я уставилась в потолок.
Через пару минут я не выдержала.
— Мы прямо как дядя с тетей.
— Что? — Он повернулся ко мне.
— Как дядя с тетей.
— Не понял…
— Ну, конечно…
Он запустил руку в мои волосы:
— Что с тобой, еще минуту назад ты была всем вполне довольна…
— Я не знаю, как мне быть. — Я снова тяжело вздохнула. — Мы с тобой уже целую неделю не занимались сексом.
— И что с того?
— Что с того?! Это же черт знает что такое!
Он тоже тяжело вздохнул.
— Ты что, прочитала в какой-нибудь идиотской газете, сколько раз в неделю положено заниматься сексом?
— Может, и прочитала.
— О боже мой. Ну и как, сколько же раз в неделю среднестатистическая финская семья должна заниматься сексом?
