Игры сердца (ЛП) - Эшли Кристен

Ее глаза скользнули по его лицу, и он понял, что она считала его мысли. С другой стороны, она всегда так делала. Его взгляд никогда не был пустым, она все время что-то анализировала, думала. Она говорила тихо и не так уж много, но все, что она говорила, было важно. Если она задумчиво продолжала молчать, Фину всегда хотелось узнать ее мысли, что происходит у нее в голове.

На этот раз она тоже промолчала, всего лишь кивнула, оттолкнувшись от его шкафчика. Затем подошла к нему, и он заявил на нее права.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы подвести ее к этому моменту. Он видел, что она стеснялась держаться за руки, но как только ее рука привыкла находиться в его ладони, а не наоборот, Фин пошел дальше. Стал обнимать ее за плечи. В первый раз, когда он это сделал, она пребывала в такой растерянности, не зная, как поступить, поэтому ему пришлось взять ее руку за запястье и положить себе на талию.

Она и к этому привыкла. Вот сейчас, в эту самую минуту, когда он обнял ее за плечи, когда его пальцы скользнули по ее мягким волосам, она обняла его за талию и просунула большой палец в боковую петлю джинсов поверх ремня.

Как всегда, когда он обнимал свою девушку, Фин подумал, что она идеального роста для него и что ему действительно нравятся ее духи.

Фин повел ее к парковке, и вел он ее к парковке улыбаясь.

Кирби должен был ждать их у пикапа, а затем залезет в него вместе с ними, но все же это была своего рода свобода — шаг вперед, и он надеялся, что в конце концов мистер Хейнс доверит Фину свою девочку, чтобы оставить их наедине.

Пока они шли, Фин спросил вполголоса:

— О чем ты думаешь?

— О чем ты.

Он посмотрел на нее сверху вниз.

— Хм?

Она посмотрела на него, и ее губы изогнулись в легкой улыбке. Она делала такое время от времени, и Фин думал, что это действительно чертовски мило.

— Думаю о том, что у тебя на уме, — объяснила она. — Когда ты забирал учебники, твои мысли казались тяжелыми.

Это было странно, иногда выводило его из себя, но, казалось, она могла читать его мысли. В его возрасте он понятия не имел, что это была часть ее таланта, ее врожденного понимания человеческого поведения, считывания настроения людей, что и делало ее хорошим писателем. И он также понятия не имел, что это было частью ее самой, вот почему она чувствовала так глубоко, была такой чувствительной к другим и так сильно заботилась о тех, кого любила.

Она сжала его руку и очень нежно спросила:

— Ты думал о своем отце?

Нет, на этот раз он не думал о своем отце, своей маме, своей суке тете Дебби и не беспокоился о том, что взрослые в его жизни не смогут выиграть битву, которую вела его тетя.

Вместо этого он думал о том, что Риси должна будет перейти в другую школу.

Он не хотел лгать, поэтому посмотрел вперед и пробормотал:

— Это не так важно.

— Тяжелые мысли — это всегда важно, так или иначе, Фин, — прошептала она.

Он услышал ее слова, но не ответил. Не ответил потому, что Брэндон Уоннамейкер, Джефф Шульц и Трой Пигготт направлялись в их сторону, и Брэндон не сводил глаз с Фина.

Тело Фина напряглось.

Брэндон был старшеклассником. А еще он был засранцем. В школе ходили слухи, что его отец был серьезным, крупным придурком. Тем не менее даже если дома было дерьмово, это не значит, что ты должен привносить это дерьмо в школу. Сейчас это Фин знал наверняка, чем когда-либо.

Джефф и Трой оба не были старшеклассниками, они были лакеями Брэндона. Они готовы были сделать для него все что угодно. С чего они решили, что дерьмо Брэндона не воняет, Фин понятия не имел, так как Брэндон был тощим, уродливым, с дурацкой стрижкой, совсем нестильной, со светлыми длинными, вьющимися волосами, с прыщами, и он был, как отметил Фин, мудаком. Этого Фин тоже не понимал. Что он действительно знал наверняка, так это то, что Джеффу и Трою нравилось. Что бы ни было в них такого, что влекло их к Брэндону, это было точно что-то нехорошее.

Брэндон и Фин не раз вступали в словесную перепалку. В прошлом году, когда Брэндон еще не был старшеклассником, Фин был второкурсником, они вместе обедали, и любимое занятие Брэндона, развеселить свою задницу, было за обедом. Фин не вмешивался, если он обижал или зло прикалывался над парнем. Фину не нравилось, он сам был парнем, и сам не хотел бы, чтобы какой-то другой парень постарше стал заступаться за него, выставлял его еще большим неудачником перед другими.

Но однажды, когда Брэндон решил подразнить толстушку, Фин вмешался. Это было совершенно не круто. Конечно, она была толстой, скорее всего ей следовало начать предпринимать определенные действия в этом направлении, но ей совсем не нужен был еще и какой-то придурок, создающий ей еще больше проблем и так не в совсем веселой жизни.

Брэндону это не понравилось. С другой стороны, у Брэндона не было особого права голоса. Так как перерыв на ланч Троя и Джеффа был в другое время, поэтому команды Боэндона не было рядом, готовой прикрыть его. И в прошлом году, еще до того, как Фин вытянулся на два дюйма, дойдя до шести футов, он был выше и массивнее Брэндона. Так что Брэндон сохранил лицо, только словесно угрожая, быстро скрывшись.

В прошлом году Фин вмешивался еще пять раз. К счастью, в этом году, оба семестра, он не встречался с Брэндоном за ланчем, время не совпадало.

Но именно сейчас, идя с Риси по коридору, ему достаточно было бросить один взгляд на лицо Брэндона, а также на его команду, чтобы понять, что Брэндон пребывал в своем обычном настроении мудака.

Поэтому он усилил хватку на плече Рис, притягивая ее ближе, и встретился взглядом с вожаком банды.

— А вот и он, фермер Фин, — крикнул Брэндон, приближаясь, и Фин почувствовал, как тело Риси напряглось, ее голова дернулась вперед. — Со своим новым лакомым куском, — закончил Брэндон, и свободная рука Фина сжалась в кулак.

— Когда ты ее бросишь, я возьму ее на несколько секунд, — предложил Трой, уродливо улыбаясь Рис. Желудок Фина сжался, но он держал рот на замке, не сводя с них глаз, и продолжал идти вперед.

Риси придвинулась ближе к нему.

— Я тоже, — вставил Брэндон. Они подошли к трио, произошла перегруппировка, Брэндон теперь пятился назад, поскольку Фин продолжал наступать на него, идя вперед, Трой и Джефф двигались по флангу. — Кларисса Хейнс. Первокурсникам запрещено, но вы ведь двое уже переспали, так же. — Враждебные глаза Брэндона уставились в глаза Фина.

— Ты уже пробовал ее?

— Отвали, придурок, — прорычал Фин, продолжая двигаться вперед вместе с Рис, отчего придурок продолжал пятиться.

Брэндон широко улыбнулся.

— Ты уже трахнул ее. Ну и как мило?

Фин почувствовал, как Рис начала дрожать у него с боку, несмотря на то, что придвинулась ближе, Фин почувствовал, как его живот обожгло.

— Я сказал, отвали, придурок, — повторил Финли.

— Держу пари, что было хорошо, — прошептал Брэндон, его глаза метнулись к Рис, а затем обратно к Фину. — Ты всегда выбираешь самый сладкий кусочек. Однако тебе быстро все надоедают? Сколько ей осталось день? Неделю? — Он посмотрел на Джеффа и заключил: — Готов поспорить на неделю.

Риси придвинулась еще ближе, но Фин не обращал на нее внимания. Краем глаза он увидел, как рука Троя поднялась и потянулась к волосам Рис.

Фин остановил его, затем отодвинул их обоих на шаг назад, дернув Рис себе за спину, он повернулся к Трою и встретился с ним взглядом.

— Даже не думай об этом, придурок, — отрезал он.

Трой ухмыльнулся ему.

— У нее красивые волосы. — Он перевел свою усмешку на Рис, она превратилась в ухмылку, и он продолжил. — Всегда нравились твои волосы, Рис. — Его глаза скользнули вниз по ее телу, и он прошептал болезненным тоном: — Мне всегда многое в тебе нравилось.

Рис вжалась в спину Фина.

— Отвалите все, — приказал Фин.

— Что ты собираешься делать, фермер Фин? — ехидно спросил Брэндон. — С тобой сейчас нет твоей команды, так что ты собираешься делать, если мы не отвалим?