Игры сердца (ЛП) - Эшли Кристен
Обзор книги Игры сердца (ЛП) - Эшли Кристен
С балкона своего дома Майк Хэйнс наблюдает тихую, привычную красоту ранчо Холлидей. Но он помнит младшую сестру своей школьной подружки, Дасти, выросшую на этом ранчо. Будучи подростком, Дасти ушла в отрыв, но ребенком она была милой, забавной, и между ней и Майком существовала особенная связь. Однако после окончания школы она уехала, и Майк ее давно не видел.
Когда в семью Дасти приходит беда, она возвращается в город, и Майк ловит себя на мысли, что она не стала той милой и забавной девочкой, которую он помнил, а превратилась в эгоистичную и безрассудную женщину, оставив семью скорбеть в одиночестве. Поэтому он разыскивает ее и высказывает все, что о ней думает, силясь понять, что пошло не так, заставить ее разобраться в себе.
Довольно быстро он понимает, что ошибался насчет Дасти Холлидей. Очень сильно ошибался. Майк осознает, что связь, существовавшая между ними много лет назад, возрождается, да еще с такой силоц, что он и не предполагал.
Но у Майка Хэйнса за спиной неудачный брак, и он боролся за сердце хорошей женщины. И проиграл. И чтобы защитить себя и своих детей, теперь он входит в отношения с женщинами очень осторожно, внимательно читает знаки, ему не нужна женщина, которую нужно исцелять.
Но затем он узнает, что произошло в подростковом возрасте с Дасти, и понимает, что ей необходимо исцелиться. Он делал неправильные выводы, и в этой новой игре сердец Майк облажался в третий раз.
Кристен Эшли
«Игры сердца»
Серия «Бург — 4»
Переведено для группы Life Style ПЕРЕВОДЫ КНИГ — vk.com/club89186013
Переводчик Костина Светлана
1
Привет, Ангел
Умер Дэррин Холлидей.
Майк Хейнс сидел в заднем ряду в большом смотровом зале похоронного бюро «Маркхэм и сыновья», уставившись на открытый гроб в передней части комнаты.
Десять минут назад он поднялся, выполнил свой долг, постоял над гробом, затем быстро обмолвился парой фраз с его женой. После этого обнял свою бывшую школьную подругу, сестру Дэррина, Дебби, выразив ей свои соболезнования. Затем подошел к мистеру и миссис Холлидей, коснулся губами щеки пожилой женщины и сжал руку пожилому мужчине. И после этого он торжественно пожал руки двум сыновьям Дэррина, прежде чем отойти назад и сесть на свое место.
Глядя на гроб, Майк подумал, что Дэррину все это чертовски бы не понравилось. Быть выставленным напоказ. Майк был удивлен, что жена Дэррина Ронда сделала это. Особенно с двумя мальчиками, Финли и Кирби, стоящими впереди, рядом с этим дерьмом. Но было легко заметить, что, несмотря на то, что они были вынуждены стоять близко, они делали все возможное, чтобы оказаться как можно дальше от своего мертвого сорока четырехлетнего отца, выставленного на всеобщее обозрение Бурга.
И весь город был здесь. Многие даже приехали из другого города. Люди, с которыми Майк учился в средней школе, не видел много лет. Друзья родителей Дэррина, которые давно переехали во Флориду или Аризону. Люди, которые некоторое время жили в Бурге после окончания средней школы, а затем переехали в Чикаго, Лексингтон или Цинциннати на работу, но потратили много часов на дорогу сюда, чтобы попрощаться с другом, который умер слишком чертовски молодым.
Это было потому, что Дэррин Холлидей был человеком, который нравился людям. Так было всегда, с тех пор как он был ребенком. Хороший парень, хороший сын, хороший брат, хороший друг, хороший футболист, который превратился в хорошего фермера и тихого человека, преданного своей жене и семье.
Сердечный приступ. Разгребал снег, а потом упал. Ронда выглянула в окно, увидела его в снегу и выбежала. А его старший сын, Фин, позвонил ему. Майк, живущий в двух шагах отсюда, сегодня не дежурил, но ему все равно позвонили. Он выскочил через заднюю дверь, пробежал через свой двор, через задние ворота и поле к фермерскому дому. Затем он делал искусственное дыхание, в то время как Ронда стояла на коленях в снегу рядом со своим мужем, всхлипывая, ее руки скользили по его плечам, лицу, волосам. Это была чертова заноза в заднице — делать искусственное дыхание Дэррину с Рондой на коленях рядом, но он не произнес ни слова. Дэррин был мертв до того, как он прибежал. Он ничего не мог поделать.
Медики прибыли через пять минут, Майк сделал все возможное, чтобы удержать Ронду, Финли и Кирби на месте. Фин и Кирби замерли, их было легко контролировать. Ронда билась в истерике, ее невозможно было контролировать, поэтому он делал все возможное, чтобы не сделать ей больно, сдерживая ее. Она, рыдая, упала в его объятия, он обнял ее.
Понятно, но, черт возьми, он ненавидел это дерьмо. Будучи полицейским в маленьком городке, он нечасто видел подобное, но видел больше, чем кто-либо другой. Он так и не привык к таким потерям. Ему говорили, что он привыкнет, но он так и не привык. Потому что к таким потерям было невозможно привыкнуть. У полицейского было два варианта. Научиться хоронить это в себе или использовать ожог таких потерь, чтобы они сделали вас лучшим полицейским, но единственный способ в конечном итоге отпустить это. Или просто похоронить глубоко в душе, дать ране загноиться, ожесточиться, став циничным всезнайкой, и никто уже не сможет достучаться до тебя. Майк был знаком с несколькими циничными, умными полицейскими, дерьмовыми на работе, им было наплевать на людей, которых они защищали и служили. Их ничто не заботило в этом мире, кроме жалованья. Они научились использовать ожог.
То, что он пережил в тот день с Рондой, Финли и Кирби, было намного хуже. За свою карьеру он не раз испытывал подобное. Нельзя было объяснить, почему человек умирает в расцвете сил. И Майку некого было винить в этом, он не мог никого найти и наказать. Некому было заплатить за такую смерть. Справедливость не восторжествует. Просто человек умер в снегу через двенадцать дней после Рождества, и все.
Майк увидел, как Джордж Маркхэм, владелец похоронного бюро, подошел к Ронде, Майк, как и все остальные в комнате, понял, что пришло время. Пастор Нокс направился к трибуне. Люди начали перемещаться по комнате, занимая места. Джордж даже расставил дополнительные стулья, но все равно люди стояли вдоль стен.
Дэррина любили, он умер молодым. Большая часть Бурга пришла просто из любопытства. Это было хреново, но таков был образ жизни людей. Смерть завораживала. Как и горе. Майк никогда не понимал этого дерьма, но большинство из присутствующих не работали в полиции. Он насытился смертью и горем несмотря на то, что служил в маленьком городке. Так что, в отличие от этого дня, когда мог, он избегал подобных церемоний.
Когда люди расселись, его глаза осмотрели комнату. Здесь были Колт и Феб, Таннер и Ракель. Колт стоял у стены рядом с Таннером, уступив свои места двум пожилым дамам. Их жены, Феб и Рокки, сидели рядом друг с другом и своими мужьями. У Колта и Феб был маленький сын, с которым Майк был знаком, так как он работал с Колтом в участке, за которым присматривала сейчас Вайолет Каллахан. Вай не знала, что Дэррин и ее муж Кэл уезжали из города. У Кэла и Вай была малышка, маленькая девочка, так что Вай сегодня нянчилась дома с детьми.
Джордж поднялся на трибуну и начал прощание, сказав несколько слов, затем предоставил слово пастору Ноксу. Майк тем временем продолжал осматривать комнату.
Он понял, что ищет ее.
Он уже пытался найти ее, но ее здесь не было.
Это удивляло его и злило. Очень сильно.
Свою первую реакцию он понял. Она любила брата, всегда любила, даже когда отрывалась по полной. Он слышал, что она возвращалась в город, не часто, но время от времени. На Рождество. На День благодарения. На дни рождения племянников. На свадьбу Дэррина и Ронды, Майк был приглашен, но так и не попал. Он не встречал ее. В течение двадцати лет. Она уехала летом после окончания средней школы. Он присутствовал у них на вечеринке, даже принес подарок, но она даже не взглянула на него.
Он не мог поверить, что она не приедет проститься с Дэррином.
Его это бесило.
Понятно, она осталась такой же, не изменилась.
Что ж, когда-то она резко изменилась. Серьезное, чертовое изменение, превратившее ее из милой, веселой, не по годам развитой молодой женщины в капризного, доставляющего хлопоты подростка — заноза в заднице. Она перешла от ромашек и радуг к гранжу, со слишком большим количеством макияжа, надутой, подростковой ерундой «мир меня не понимает».
Никто не понял. Дэррина ее имидж беспокоил. Дебби была вне себя. Родители были сбиты с толку таким резкими изменениями.
Майк относился к ее изменениям так же, как и Дэррин. Он любил этого ребенка. Лучшая часть посещения дома Дебби была встреча с ней. Она была чертовски веселой и чертовски милой. Она любила своих родителей, любила брата и терпела Дебби, которая всегда считала ее занозой в заднице, еще до того, как Дасти стала настоящей занозой в заднице.
Она также любила Майка и не стеснялась показывать ему свою любовь в той манере, в которой делала только она. Дебби была на два года моложе него, ее младшая сестра на три года моложе старшей сестры. Это означало, когда Майку было семнадцать и восемнадцать, он встречался с ее сестрой, а ей было двенадцать и тринадцать, великолепная, любящая и милая, как ад.
